Дитя скорби (СИ)

Как тяжело дыша, таур порвал тонкие бретельки сорочки, высвобождая грудь Глассе из объятьев ткани, как коснулся губами бледной кожи, как в ответ она выгнулась, протяжно застонав. Видела, как он развел ее бедра, как шепнул, что будет нежен. Его движения были сдержаны и медленны по началу, но скоро их тела окончательно переплелись слились в общей страсти, в общем движении.
- Я не хочу этого видеть! Не хочу! - беззвучно кричала я.
Мое сердце разрывалась от боли и отчаянья. Да, я люблю Витэана. Люблю и оттого мне так мучительно, до дрожи, до тошноты больно.
- Не хочу смотреть! - рыдала я.
- Как знаешь! - пронесся снова голос Владычицы, и мне позволили сомкнуть веки.
Но слух у меня остался. Я слышала их стоны и всхлипы, их горячее дыхание, шорох простыней. Мне казалось эта мука не закончится никогда. Но вот Витэан выдохнул как-то особенно горячо. Стало тише. Я распахнула глаза. Он по-прежнему был сверху, на ней. На спине таура алели кровавые раны. Похоже Глассе знатно его расцарапала в порыве страсти.
- Я тебя люблю! - произнес он и нежно коснулся губ любовницы.
Меня выбросило из ведения так резко, что ноги подкосились. Я не устояла, упала на каменную площадку. Слезы текли по лицу, меня знобило и трясло. Рядом бледная, поджав губы стояла Эриэль.
- Это все правда? - спросила я, заглядывая вглубь ее бездонных голубых глаз. Крохотный огонек надежды зажегся внутри меня, вера в то, что коварная Владычица просто сыграла со мной дурную шутку, навела морок, а не прошлое показала.
- Око показывает только правду, - ответила Эриэль. Ее голос дрогнул. - Мне жаль.
  
Глава 35
 
Огонек внутри погас, во мне будто что-то сломалось, надорвалось, разлетелось со стоном лопнувшей струны. Ноги сами подогнулись, я упала на колени. Болело где-то там, внутри, хотелось завыть, свернуться калачиком на этих холодных камнях и скулить. Почему? Почему так больно? Таур ничего не обещал, не клялся в вечных чувствах, не говорил о верности. Он был свободен делать, что хочет, спать, с кем хочет.
Я знала, что Глассе - его фаворитка. Знала, что они за закрытыми дверьми явно не в ладушки играют. Почему же сейчас было так больно, горько, противно, словно меня предали, словно бросили и вытерли об меня ноги. Нужно было бы встать, сказать, что это ничего не меняет, что эльфам Гремучего царства все равно нужна помощь, что нужно остановить тифлингов, которые скоро кровавым маршем пойдут по долинам и деревням. Но я не могла.
- Ниэнель, милая, - ласково сказала владычица, наклоняясь ко мне и приобнимая за плечи.
- Твой дом здесь, в Сокрытом городе. И никто, даже тифлинги, не доберутся сюда. Здесь ты в безопасности.
Она подняла меня на ноги, стерла слезы мягкой ладонью с лица.
- Эриэль, отведи Ниэнель в ее дом, - сказала эльфийская правительница.
- Да, наставница, - девушка взяла меня за руку, и мы пошли.
Сопротивляться не хотелось, не было на это ни сил, ни желания. Все вокруг вдруг стало тусклым, безрадостным, не важным.
- Прости, - от этого слова сказанного Эриэль я даже вздрогнула. - Я не знала, что хочет тебе показать наставница, не думала, что это будет что-то такое, что сделает тебе так больно. Я чувствовало твою боль, как свою. И это было... Невыносимо! Что ты увидела?
- Не важно, - ответила я бесцветно.
Она привела меня к домику, в котором мы с Эсфилем отдыхали после прихода в Сокрытый город.
- Тебе что-то нужно? - спросила эльфийка.
- Где Эсфиль?
- Точно не знаю.
Мы стояли на пороге. Мне не хотелось оставаться одной, Эримэль не спешила уходить, словно что-то еще хотела узнать.
- А Эсфиль, он какой? - на выдохе произнесла она.
- Смелый, гордый, сильный, - почему-то этот вопрос меня не удивил. - Наглый. Похож на своего отца.
- Он сделал что-то плохое? - голос девушки дрогнул.
- Никогда, - с чего вдруг его защищала?
Эльфийка всхлипнула, спрятала милое личико в ладошки.
- Я пойду. Я должна идти! - она резко развернулась и бросилась прочь.
Наверное, в другое время это показалось бы мне странным, но не сейчас. Я была пуста, как пересохший колодец: только глухое эхо внутри и больше ничего. Медленно открыла дверь в дом, медленно вошла, медленно сползла по стене на пол, легла прямо тут. Приятно было ощутить тепло дерева под пальцами, под боком, приятна была царившая тут темнота, вот только одиночество...
 
- Ниэнель, - лекгий стук в дверь и голос Симлара. - Ниэнель, я знаю, что ты там. Я вхожу. Дверь отварилась без скрипа, уперлась в подошвы моих сапог.
- Ниэнель! - эльф бросился ко мне. - Что с тобой?
Он обнял меня за плечи, притянул к себе.
- Тебе плохо? Я могу помочь!
Такой теплый, такой живой. Слезы снова хлынули ручьями по щекам. Я жалась к широкой груди Симлара, вдыхала исходивший от него запал луговых трав, а он обнимал меня, шептал что-то успокаивающее. Мне так нужен был сейчас кто-то рядом, хоть кто-то. И вот он. Я не помнила, как мы познакомились, кем были друг для друга, но чувствовала сердце: Симлар меня не обидит.
- Ниэнель, свет моего сердца, - шептал он.
Я подняла глаза, взглянула на его красивое, серьезное лицо, коснулась кончиками пальцев четко очерченных губ. Симлар перехватил мою ладонь, поцеловал ее тыльную сторону, прижал к своей щеке. Подавшись секундному порыву, я потянулась к нему, прижалась своими губами к его.
Эльф замер на мгновение, а затем ответил, прижал меня сильнее к себе, повел в поцелуе. Его горячие ладони прошлись по спине, вернулись к пояснице. Поцелуй стал настойчивей, горячее. Я отвечала, позволяла себя целовать, увлечь в это сладкое забытье. Симлар поднялся, потянул меня за собой. Снова поцеловал, жарко и жадно. Подхватил, поднял и посадил на стол, роняя вазу с пионами.
Его горячие руки прошли по бедрам, губы переместились на шею. Жар заполнял меня, загоняю в самый угол сознания боль, заполняя пустоту. В низу живота все загорелось. Я закрыла глаза, наслаждаясь ласками сильного эльфа, ощущая, как он тянет заправленную в брюки рубашку, вытаскивая ее, как его ладонь ныряет под нее, касаясь прохладной кожи, отчего мурашки бегут по всему телу.
Симлар стянул с меня рубашку, та зацепилась за хвост, шнуровка, собиравшая волосы, соскальзывает, и мои каштановые локоны рассыпается по плечам. Вечерний воздух холодит обнаженную грудь. Симлар согревал ее горячими поцелуями. С моих губ сорвался тихий стон удовольствия, а перед внутренним взором разгоралась картина: Глассе выгибалась на кровати Витэана, он целовал ее, как сейчас меня Симлар.
Кровь стучала у меня в висках. Я видела его, видела золото волос на ее коже, слышала, как он дышит, словно я снова была там, в его покоях, словно Око вновь закинуло меня в прошлое. Слышала шорох сминаемых простыней и ее сорочки, слышала, как с губ таура сорвалось тихое: «Ниэнель.»
  
Глава 36
 
Меня словно пронзило током. Резко открыла глаза, отстранилась от Симлара, судорожно нащупала свою рубашку, спешно прикрылась ей.
- Я сделал что-то не так? - в глазах эльфа появилось столько непонимания и досады.
- Н-нет, - прошептала я. - Нет. Просто... я просто... не могу.
Он отошел на несколько шагов. Я соскользнула со стола, ощущая под ногами твердую опору деревянных половиц.
- Ты не должна. - проговорил эльф осипшим голосом. - Я могу просто побыть рядом.
Он сделал один короткий шаг ко мне.
- Не нужно, - выставила руку в защитном жесте.
Все тело Симлара, его поза, выражение лица говорили о печали, отчаянии, непонимании.
 
- Прости. - прошептала неловко. - Не знаю, что со мной. Я чувствую, что могу доверять тебе, что ты тот, кто способен защитить и остаться верным несмотря ни на что. Не знаю, с чего взяла это. Так чувствую. Вижу, что дорога твоему сердцу. Но ты должен понять: я не помню, что было раньше, что связывало нас. Прости. Не могу.
Эльф посмотрел на меня внимательно, словно стараясь проникнуть в мои мысли, понять, сказала ли я правду.