Предлесье (СИ)

— Я не вполне понял смысл последнего. В смысле: «не сильно ушедших от наших»?
— Всё эти растения… они наши… с земли. Ну, частично. Мы только недавно поняли, что камешек не создаёт новые растения с нуля, а использует биологический материал наших.
Старик немного помолчал, не зная, что и сказать.
— Определённо, удивительное свойство. — Наконец произнёс он. Случившиеся здесь казалось ему всё более и более интересным. Как какому-то куску пароды удаётся изменять живые организмы планеты? Что смогло наделить его такой силой?
— Сашенька, не могли бы мы продолжить знакомство с коллегами чуть позже? Для начала мне бы хотелось войти в суть дела. — Сказал Олег Иванович.
— Хорошо, как хотите. Всё Энн, больше не будет тебя отвлекать. — Сказала Александра и отвела старика к своему рабочему месту.
Там она включила компьютер с большим экраном и открыла папки, содержащие всю собранную учёными информацию. Отчёты и фото, видео, графики. Сначала у Олега Ивановича разбегались глаза, от всего этого, но Александра помогла ему переварить такие объёмы информации.
— Вот фото метеорита, сделанное через сутки после падения, а вот его 3D модель. Интересная он штучка, идеально круглая форма, внешняя оболочка состоит из неизвестного нам металла, невероятно крепкого, способного поглощать колоссальные вибрации. Теплопроводность у него почти нулевая. Удивительная вещь, но даже у неё есть своё слабое место. И ею оказался наш состав атмосферы. Из-за него металл быстро окисляется. Мы с трудом успели спасти небольшой кусок металла, подобрав для него подходящие условия.
Но не металл здесь самое крутое, а то, что было под ним. Внутри метеорит оказался каменным, из присущей метеоритам породы, однако он имеет поры, и вот они и есть самое удивительное в нём.
В них содержались заснувшие клетки. Миллионы различных клеток, многие из которых современная наука даже не знает, а те, что и знает, не встречаются вместе при обычных условиях. Этот метеорит, он словно… ковчег. Каждой твари по поре. Но и это ещё не всё.
В самом центре, в ядре метеорита, был обнаружен мутаген. Очень сильный. Мы провели на нём эксперименты. Опрыскали им местный мох и скорость развития того ускорилась в тысячи раз, если не больше. За считанные дни, он прошёл эволюционный процессы, на которые у него прошли бы эры. Под конец эксперимента нам даже пришлось его сжечь…
— Позвольте вас перебить Александра.… Всё, что вы мне сейчас рассказали. Это не похоже на обычное небесное тело, упавшее на землю. Я повидал много метеоритов на своём веку, и готов поклясться, что подобное, не могло случиться само по себе. Я думаю, вы и сами это прекрасно осознаёте. От всего этого попахивает, рукотворностью.
— Да, у нас есть теория, что этот метеорит был сделан кем-то, намерено, но это уже слишком фантастично, даже по сравнению с тем, что мы здесь видим. Пришельцы. Если мы заявим о таком, нас засмеют.
Олег Иванович промолчал по этому поводу, но сказал о другом:
— Давайте вы продолжите свой брифинг. А о фантастике будем выяснять потом.
***
Прошла неделя. Каждый её день пролетал для команды учёных незаметно, слишком быстро как им казалось.
Работы было невпроворот. Учёные работали с утра до ночи, не покладая рук и почти не питаясь. Некоторые даже жили в первом блоке лаборатории «А», засыпая на стульях. Но таких жертв было не достаточно, для раскрытия всех тайн заражённой зоны. Их количество постоянно увеличивалось. Не успеют люди разгадать одну загадку, как появляется другая, а то две, или три.
Олег Иванович, за время, проведённое с новыми коллегами, смог их хорошо узнать, а с некоторыми даже сблизится. Особенно много времени он проводил с Александрой, Энн и человеком по имени Айзек Райт, весёлым американцем, рано начавшим лысеть, что портило его яркую шевелюру и образ научного мачо. Специальность Айзека минеролог. Вызван он был сюда, ещё до прилёта старика, когда была обнаружена новая загадка, кристаллы с просто фантастическими свойствами. Те могли испускать из себя электрические разряды, или изменять гравитацию поблизости.
 
С Льётом Энбергом, кстати, тоже удалось поладить. Ну, более или менее. Он всё так же оставался трудным собеседником. Работа доставляла ему куда больше удовольствия, чем общение с людьми. Льёт, вообще не шибко любил людей. Единственное, что его в них интересовало, это их смерть. Как истинный трудоголик, помимо основной научной деятельности в микробиологии, он нашёл себе другую — танатологию.
У Александры же, были другие пристрастия. Она обожала славянскую мифологию. Этот интерес появился у неё ещё в детстве, после прочтения сказок, а так же просмотра фильмов и мультфильмов по ним. Девушка даже призналась Олегу Ивановичу, что хотела стать мифологом, чтобы посвятить всю жизнь изучению сказаний Древней Руси и Восточной Европы, но родители настояли на её обучении микробиологом. Александра их не подвела. Закончила институт микробиологии имени Виноградского с отличием, поработала за границей, получила пару премий и ни о чём не жалела.
Энн, была простой. Самой обыкновенной любительницей растений, обожающая их ещё с тех пор, как она помогала бабушке ухаживать за цветами, в её маленьком саду. Энн нравилось рассказывать о тех временах. Ведь те были беззаботными и простыми. Только цветы и любящая бабушка, о большем, она тогда и не мечтала. Когда Энн поступила в колледж, у неё остались лишь цветы.
С остальными коллегами Олег Иванович очень мало общался. В основном только по делу. За всю неделю, старик сумел узнать всего лишь их имена и научные специальности. Карл Фишер биохимик из Германии, Сюзан Арчер химик из Великобритании, Ганс Шмидт биолог из Германии, Амато Ринальди ботаник из Италии, и Джеральд Одлин биолог из Великобритании. Все, довольно успешные учёные. Часть из них, в прошлом была непримиримыми соперниками, из-за чего и сейчас их отношения всё никак не улучшаться.
Прошли ещё четыре дня. Новые открытия и успехи, перемешались с неудачами в одну кучу для уставших людей. К несчастью для них, покой в последующие годы, будет им, только снится.
***
Олег Иванович и Айзек, в очередной раз одевали скафандры, но не для входа во второй блок, а похода по заражённой зоне.
Помимо скафандров, им было необходимо навешать на себя различное оборудование для замеров, взять кейсы с инструментами и палевой лабораторией.
Рядом с учёными, в скафандры облачались пятеро солдат. Каждый уже не раз ходил в зону, что радовало.
— Готовы господа? — Спросил один из бойцов у учёных.
Айзек поглядел на старика и ответил положительно.
Военный кивнул, жестом приказал бойцам приготовиться к выходу, и открыл заветную дверь в шлюз. Там с не давних пор, система дезинфекции была улучшена в разы. Три дня назад, произошёл инцидент. Сюзан Арчер, не смотря на опрыскивание скафандра чистящим веществом, пронесла в лабораторию штамм особо живучего вируса, о чём немедленно просигналила система безопасности.
Одна дверь закрылась, вторая открылась, и солдаты первыми ступили на заражённую землю. И только после проверки периметра, разрешили учёным выйти из шлюза.
Зона заражения преобразилась. Раньше она была, поляной, заросшей различного рода кустарником и соразмерными им растениями. А теперь же, это был почти лес. В зоне, всюду начали расти деревья и представители флоры, более крупные, чем кустики, а иногда и более опасные, плюющееся такой дрянью, что она способна прожечь человека насквозь.
— Далеко сегодня придётся заходить, вы так и не пояснили? — Спросил командир солдат.
— В самый центр. Камеры видеонаблюдения зафиксировали там необычных — для зоны — размеров дерево. Вон, даже сейчас видны его ветви.
И правда. Над остальными деревьями, возвышалась крона одного древа.
— Ну что ж, тогда идёмте. — Сказал солдат. — Ганс, ты впереди.
Группа пошла, держась подальше от растений. Учёных окружили солдаты, а тех в свою очередь, окружили не самые безопасные «цветочки», изрыгающие из себя ядовитые испарения, быстро исчезающие на солнце, кислоту, и размахивающие щупальцами.