Сильнее времени (СИ)
А потом Николай понял, что по сути он ей ничего и не предлагал, когда явился сюда – слишком не до того им было. А разговор о том, как видит он их будущее сам собой отложился до утра. Но, видимо, Аннушка решила не усложнять ему жизнь, зная, что родители вряд ли примут ее. Предпочла исчезнуть. Раздражение на нее сменилось злостью на самого себя. Он сам не дурак ли? Разве можно так относиться к любимой, которая пожертвовала даже своей честью ради него?
Одеваясь, чтобы покинуть квартиру, Николай лихорадочно соображал, куда она могла направиться? Вообще, все семейство Тереповых удивительно. Взять хотя бы ее дядю – живет отшельником, путешествует по Богом забытым уголкам, называя это музыкальными экспедициями, в обществе почти не бывает, жизнью света не интересуется. Но ладно бы он, у Порфирия Георгиевича и семьи толком не было. Но у него же был брат. Это Николай знал совершенно точно, так как Алексей Георгиевич служил в армии. Когда родители покупали дом на Галерной, Николай, будучи еще прыщавым юнцом, с любопытством выспрашивал у матери, чей дом они намерились покупать? Он сам тогда грезил военной службой, частенько сбегал из дому, чтобы посмотреть развод войск на Манежной площади. И потому факт службы одного из братьев Тереповых в армии осел в его памяти.
Куда могла сбежать молоденькая девушка, лишившись места гувернантки в столице? Ну, конечно, вернуться в родные пенаты, к родителям. Остается лишь выяснить, где живет ее семья. С этими мыслями Николай и покинул квартиру на Пятой Рождественской улице, захватив с собой записку и закрыв квартиру на ключ.
Тот факт, что Аня может быть вовсе не дочерью Алексея Георгиевича, а лишь его дальней родственницей, ускользнуло от внимания Николая. Об этом они никогда не говорили, и офицер сделал выводы из доступных ему фактов.
***
Санкт-Петербург, наши дни
Дождавшись Порфирия Георгиевича из архива, Аня с нетерпением принялась слушать, что же ему удалось выяснить. К расстройству ее, не так много. Граф рассказал, что ожидаемо, метрические книги в Петербурге не хранились. Нужно было ехать в провинцию, туда, где находилось до революции имение Тереповых. К удивлению Ани, выяснилось, что это совсем недалеко от городка, в котором жила ее мама. «Надо же, как бывает, думала пораженная девушка, а может быть это – намек, что Аня действительно каким-то образом принадлежит к семейству графа?» В это не верилось: слишком простые они были люди, да и фамилия у нее была самая обыкновенная, крестьянская, такая на Руси у через одного – Иванова. А это точно значило ее не дворянское происхождение. Но фамилию можно сменить, особенно учитывая революционные события начала прошлого века.
В любом случае, стоило выяснить все до конца. Теперь уже поездка в маленький провинциальный городок бывшей Орловской губернии виделась Ане не только поводом навестить маму, но и попытаться выяснить фамильные тайны Тереповых. Ну и славно, будет чем заняться, о чем подумать, чтобы не вспоминать Николая, решила Аня. Нужно заниматься жизнью здесь, тогда не будет времени грустить по тому, кто взял в плен ее сердце. Но воспоминания о нем были еще слишком свежи, она еще помнила его руки и ласки. И вообще все это возвращение казалось временным. Аня еще не до конца прочувствовала горечь разлуки.
Как и обещала, она позвонила Андрею. Тот не взял трубку в первый раз, но, когда через час она набрала снова, он поднял чуть ли не с первого гудка.
- Привет, очень рад тебя слышать. – Услышала Аня голос на другом конце провода. – Куда пропала?
- И я рада, - облегченно ответила девушка, понимая, что Андрей не сердится.
Аня извинилась перед знакомым и в качестве примирительного жеста предложила выпить кофе в той самой кофейне у Исаакиевской площади, где они грелись в прошлый раз. Но Андрей потребовал у нее пешеходную экскурсию, на которую она не явилась месяц назад и Ане ничего не оставалось, как согласиться. Договорились на завтра, так как вечером Андрей сам был занят.
- Ну смотри, если в отместку ты не явишься, я больше ни за что не пойду пить с тобой кофе. – Шутя, угрожала ему Аня и Андрей только рассмеялся в ответ. На том и сошлись.
Сегодня у Андрея была запланирована экскурсия, поэтому Аня-таки решилась встретиться с однокурсником Владом, у которого она и должна была остаться ночевать в тот свой приезд на конференцию по истории. Наскоро натянув джинсы и свежую футболку, Аня мазнула любимой фруктовой гигиеничкой по губам и поторопилась обуться.
- Надо кольцо положить, - вспомнила вдруг о сделке с Цыганом. Весь день она откладывала это действо, словно уговаривая себя еще немного побыть хозяйкой кольца.
- Ты же опаздываешь уже, - всплеснула руками Ася. - Давай я положу коробку под лестницу? А ты беги!
Секундное сомнение промелькнуло в душе: можно ли так халатно относиться к серьезному договору? Но оно также быстро и улетучилось – Аня действительно опаздывала. Да и сомневаться в Асе стыдно. С благодарностью чмокнув розоволосою в щеку, Аня помчалась вниз по черной лестнице на встречу с институтским другом.
- Приезжай к нам попозже, я тебе адрес скину. – Донеслось до Аси откуда-то снизу. Хлопнула подъездная дверь.
- Ага, хорошо. – Крикнула девушка в темноту черной лестницы и прикрыла створку.
В принципе, можно и съездить, не все ж ей сидеть в четырех стенах. Но сначала у Аси было одно маленькое, но очень важное дельце.
Глава 4. Тайные дела, предсказания и начертания буквиц
Дядюшка возился в кабинете, рассматривая старые литографии, документы и огромный, словно карта, рисунок генеалогического древа рода Тереповых. Он все пытался понять, где могла затеряться на огромном древе та ветвь, что дала линию рода Ани и никак не находил ее. Ни о каких внебрачных детях, неясных историях он не ведал – ни по памяти, ни по документам. К нему и его брату тянулись вполне зримые, прозрачные линии, по которым и передался им титул. И все-таки, у девушки был вензель на кресте, а значит, какое-то отношение она к его потомкам имела. Определенно, нужны метрические книги. Без них было не обойтись. К такому нехитрому выводу пришел Порфирий Георгиевич, проведя весь вечер за работой с документами.
Дядюшка был так погружен в процесс исследования, что Асе не составило большого труда выскочить незамеченной, едва накинув куртку и сунув ноги в ботинки, во двор дома на Галерной и, минуя дворы, коротким путём добежать до одной из небольших, неприметных улочек у верфи. Когда-то здесь строили суда. Ася ещё помнила запах свежеспиленного леса, который разносился на всю слободку в том прошлом, которое она с такой легкостью покинула. В том прошлом, где сейчас обретается Ваня. Сейчас же почти везде на бывших верфях были мастерские, магазины, склады и офисы. Прошмыгнув в одно из помещений за десять минут до закрытия, Ася вышла оттуда спустя полчаса вполне довольная собой. Признаться честно, она не верила в успех предприятия, но хозяин мастерской уверил, что в се будет сделано быстро и качественно. Не зря она заплатила за работу приличную сумму. Но это совершенно ее не беспокоило. Главное, успеть.
Словно бывалый преступник она отправилась домой, озираясь по сторонам. Уж вечер на дворе, а дядюшка все сидит за своими картами и схемами и, видимо, ещё не обещал. Да и Аня могла позвонить в любой момент и позвать гулять в центр. Поэтому Ася добежала поскорее до Галерной и прошла во двор их старого, повидавшего всякие периоды истории, особнячка. Дядя не заметил ее отсутствия, он так и сидел в кабинете. И потому, выдохнув с облегчением, Ася принялась разогревать ужин.
***
Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.
Николай расхаживал по кабинету Александра Сергеевича Гнездилова, чиновника по особым поручениям Петербургской сыскной полиции в изрядном волнении, чем несказанно раздражал сыщика. Гнездилов не мог сосредоточиться, когда перед глазами то и дело возникала фигура друга и сослуживца.
- Николя, - строго попросил Александр Сергеевич. – Изволь не мельтешить. Думать мешаешь!