Сенши Кагори (СИ)

Бугристая, толстая рукоять сразу же толкнулась в руку. Пришло смутное ощущение, словно матерый волкодав сдержанно, с достоинством, но радуется возвращению хозяина. Рука парня сомкнулась на рукояти Хайрестока.
Простой, без украшений длинный меч. Хайресток — это именно боевое оружие. То, которое рассекает плоть врага, а не висит украшением на стене. Прямое длинное лезвие в три пальца шириной. И тут Юкио так торкнуло, что в глазах потемнело. От боли! Буквально мгновенно все тело словно прошило током. Парня бросило на колени.
Боевые перчатки, обшитые железными пластинами. Вот что увидел Юкио, когда пришел в себя. Боевые перчатки на руках, которые сжимали Хайресток. А смотрел он на мир из шлема.
Здоровый, даже огромный мужчина, в тяжелых, тускло блестящих и грубых доспехах, воздвигся над землей. Чудовищный, длинный меч в его лапе смотрелся не таким уж и большим. Лицо мужчины скрывал мрак, словно под шлемом не было лица. Только два алых буркала светились в этой темноте ненавистью к миру.
Увесистый клинок перечеркнул реальность. И Ракш сотряс беззвучный боевой крик последнего Бера. Который выжил! И теперь… Был готов к новой битве!
А воин, тем временем, смотрел на свое оружие так, словно говорил с ним…
Примерная боеформа Кагори Юкио (Ингвара Бера)
… Возвращение из Ракша всегда ощущается падением. Юкио открыл глаза… И немедленно ощутил, что все тело затекло.
— Прости! — Мэй, увидев, что Юкио зашевелился, тут же вскочила и рванула куда-то.
Парень проводил ее удивленным взглядом.
— Симатта… — негромко выругался он, когда попытался встать.
Сколько он времени провел в Ракше? Похоже, немало. Кряхтя, словно старый дед, Юкио, все-таки, поднялся. И на деревянных негнущихся ногах вышел с татами. И натолкнулся на два очень пристальных взгляда. Очень пристальных. Сестры Датэ сидели у выхода. Когда Юкио вышел, они одновременно (реально одновременно, словно тренировались!) поднялись с лавочки.
— А кажешься слабаком, — произнесла Сакура.
— Это специально? — спросила следом Аюли.
— М-м, — выдавил Юкио, который сейчас испытывал серьезную слабость.
И не нашел, что ответить. Врать не хотелось, а говорить… тоже не хотелось.
— Потренируемся? — сощурилась Сакура.
— Завтра? — добавила Аюли.
Интересная манера общаться. Юкио вздохнул.
— Посмотрим, — сухо ответил он.
И проковылял мимо девушек к выходу.
— Так вот для чего нас сюда отправили, — задумчиво произнесла Сакура. — А я-то думала, дед нас решил жизни поучить.
— Интересно, если этот Юкио еще только восстанавливается, — заговорила Аюли. — То, значит, в норме он еще сильнее?
Девушки переглянулись. А потом на их губах расцвели предвкушающие улыбки…
… Сразу из трех палат донеслись предупреждающие трели систем жизнеобеспечения. Прибежавшие Кагори с удивлением смотрели, как их пациенты, к работе завтра с которыми они готовились, пришли в себя. Имубэ Кимико, которая на самом деле, была самой тяжелой (у нее было что-то вроде раздвоения, она пребывала одновременно и в реале, и в Ракше), сидит на кровати, прижав ладонь к голове. Ёшида Юто удивленно озирается, приподнявшись на локтях. А последний парень, Тада Минору, изучает переплетение проводов и трубок.
— Так, — произнесла Кагори Мию, входа в палату к Кимико.
Девушка подняла голову.
— Очень болит… — прошептала Кимико.
— Опять чудо, — произнесла Мию-сан, хмурясь. — Как-то это уже напрягать начинает.
* * *
Токио. Специальный район Тиёда. Датэ Горо и Ольга
Полицейские, которые стояли на КПП, даже не посмотрели, кто сидит в машине, заезжающей в замок. Что говорило о том, что они прекрасно знали, кто это приехал. Полицейские здесь к полиции имеют из общего только форму. Достаточно было посмотреть на открытые кобуры, из которых выглядывали рукояти Беретт.
 
Древний замок Тиёда, он же Эдо, с древности был резиденцией клана Минамото. В храме Сенсо-джи находилось их главное поместье. Или, как сейчас говорят, база. И не просто так Минамото расположились именно в этом храме. Ключ их силы состоял в том, что они охраняли членов одной интересной секты, которая называлась Чаисуру. Видящие.
Чаисуру были не какими-то предсказателями (наличие которых вообще-то придумка хёджинов). Они были именно видящими, то есть очень хорошо разбирались в пране. Их особенностью было то, что они разбирались в пране МИРА. Таньджуна, если быть точнее. То есть базового мира. Члены Чаисуру держали руку на пульсе у всего мира… И никогда не ходили в Ракш.
Собственно, тем полицейским, а точнее воинам клана Минамото, поэтому и не требовалось проверять машину. Они знали, точнее, им сообщили, кто в авто. И да, именно этим и пугали Чаисуру. Часто возникало ощущение, что они знают буквально все.
Минамото считаются самым сильным кланом Ямато не по причине древности (те же Тайра и Фудзивара тоже могут историей козырнуть. Да и Датэ не такой уж юный клан). Минамото реально самый сильный клан, причем доказавший это в ходе военных действий. Это сейчас кланы не воюют. А еще каких-то триста лет назад, одна из бакэнэко клана Фудзивара, мстя за своего господина, прорвалась сюда, в замок Эдо. Именно тогда Чаисуру и показали свою настоящую и совсем недобрую силу. Точнее, наоборот, не показали. Но бакэнэко вынесли отсюда… по частям. А что конкретно случилось в подземельях под замковым храмом, знают только сами Чаисуру.
Ну, и Датэ Горо знал еще кое-что. Например, что во время Сэнгоку Дзидай Минамото собирали в своих землях сирот и потом эти дети нигде больше не появлялись. Слухи про самый сильный клан Ямато ходили весьма жуткие. Как, в общем-то, и про любой клан Японии. Даже Датэ не могли похвастаться кристально чистой биографией.
Но темные времена, к счастью, прошли. И теперь среди кланов Японии не было той конкуренции, потому что… «Мир стал старым»(С) Чаисуру. Еще двести лет назад заметили, что тех, кто может стать воином клана, рождается все меньше. А до того со способностями рождался чуть не каждый десятый. Но тут есть нюанс, что в древности люди владели праной, по современным меркам, на уровне подростков, причем не самых одаренных. То есть, людей способных оперировать праной стало рождаться меньше. Но при этом выросло качество.
Недавняя большая война, Война на Море (Вторая Мировая — прим. автора), стала последним периодом в истории, когда кланы вмешивались в деятельность хёджинов напрямую. С тех пор миры разошлись, кланы отошли в сторону, предоставив простых людей их судьбе. Еще в той войне стало понятно, что мир для кланов стал слишком большим, чтобы иметь какие-то претензии друг к другу. То есть членов кланов стало очень мало. Еще пятьсот лет назад в клане могло состоять не меньше воинов, чем в обычном самурайском роду. А сейчас клан считается большим, если в нем полусотня активных членов. То есть и воинов, и ведьм, и остальных. Причем это речь идет не об одной семье, а о всех ветках клана. Так непосредственно в клане Датэ двадцать три воина. У Кагори пятнадцать и они самый большой клан кицунэ. У тех же Ёшида, которые состоят в одной из ветвей клана Имубэ (все они вместе называются кланом Тайра) семь активных членов в основной ветке и пять в боковых.
Но если брать в расчет силу современных воинов, тех же Кагори взять, то в древности это были бы почти боги. Или не почти…
… Шурша шинами, лимузин проехал по дорожкам. Вообще-то, здесь машин быть не должно. Но и пускать идти пешком чужих воинов Минамото явно не горели желанием. Хоть сейчас и не было той яростной конкуренции, но память-то не сотрешь. Фудзивара (Датэ происходили из них), Тайра и Минамото были давними врагами и основными действующими лицами на Хонсю. А это и обиды, и давние счеты… Так что чету Датэ высадили у самого храма. И здесь их уже ожидал молодой мужчина…
… Глава клана Минамото — Минамото Текэо, принял Датэ в том же помещении, что и в прошлый раз, то есть в своем кабинете. И это было единственное место в храме, где стояла европейская мебель. Минамото Текэо в молодости побывал в Европе и довольно долго там находился. И приобрел привычку к европейской мебели, кухне и даже взаимоотношениям. Глава Минамото был с Датэ Горо почти ровесником, лишь чуть старше. И, как и Горо, не выглядел на свои девяносто два. Минамото Текэо можно было дать от силы пятьдесят. Крепкий мужчина, среднего роста, начинающий лысеть. Крупные и довольно резкие черты лица «настоящего» самурая.