Правдивая история Мэра Сью (СИ)
- Но, Сью, - возмутился Луиш, - мы же перестанем быть уникальными! Если все будут готовить пиццу, то зачем людям ходить к нам?
Но я знала ответ:
- Чтобы пообщаться с другими людьми. Чтобы отдохнуть от домашней рутины. Чтобы попробовать твою пиццу и понять, получилось ли у них приготовить ее так же хорошо...
- Но рецепты! Сью! Рецепты! Что же останется у нас?! - в голосе Луиша звенела обида. Он не был готов делиться кулинарными секретами ни с кем.
Но я знала, чем подсластить пилюлю и достала из-за пазухи припрятанный журнал. Я все равно бы отдала его другу, но раз все так сложилось... Увидев яркие картинки с едой, Луиш замер с открытым ртом.
Мы с Харашем рассмеялись. И он подмигнул мне. Мой мужчина был на моей стороне...
Глава 6.1
Открытие нашей пиццерии стало значимым событием в городе. Народу пришло столько, что мы все втроем сбивались с ног на кухне, а тетке Лауше, высказавшей желание помочь любимому племяннику, пришлось встать за прилавок.
У нас три раза заканчивались продукты. В первый раз на рынок побежал Хараш, но потом они словно появлялись сами собой, я была так занята шинкуя томаты и другие овощи и натирая сыр, что не замечала кто именно приносил тяжеленные корзины.
До обеда мы еще смеялись, радовались наплыву гостей, подшучивали друг над другом, обсуждали, что идея раскрыть рецепт пиццы оказалась не такой уж плохой и совершенно точно привлекла людей. Но после обеда разговоры стихли. Мы устали. И просто тупо и механически работали, выполняя нескончаемый поток заказов.
Когда на кухне стало сумрачно, я обрадовалась. Значит день подошел к концу, и скоро все это закончится. Я смогу оставить нож, который уже натер мне мозоли, терку, которая пару раз содрала вместе с сыром и кожу с пальцев, и пойти домой. Отдыхать. Завтра уже должно быть поспокойнее, а потом мы наймем Луишу помощников, и я больше никогда не увижу проклятую кухню...
Но не тут-то было. Гости продолжал прибывать. Ни Хараш, ни Луиш не предупредили меня, что сегодня в Большом Куше проходило какое-то празднество. И к вечеру народ только разгулялся, на площади перед мэрией заиграла музыка, замелькали огни... Если бы у меня не гудела голова от монотонной работы, я бы, пожалуй, полюбопытствовала, что отмечают жители города. Но сейчас я думала только о том, когда можно будет пойти домой. Крошить овощи при свете керосиновой лампы то еще удовольствие, того гляди останешься без пальца.
Я так отупела от монотонной работы и бесконечного рабочего дня, что даже не заметила, когда все наконец закончилось.
- Сью, все хватит, - бледный Хараш отобрал у меня нож. Я исступленно резала черные пряные ягоды, которые по вкусу очень напоминали маслины, и не сразу поняла о чем он говорит. - Конец. Идем домой.
Моя голова гудела, как будто бы там поселился пчелиный рой. Глаза горели, как будто бы в них насыпали песка. Я уставилась на Хараша, до меня медленно доходило, что он сказал. Я, пожалуй, еще никогда в жизни не уставала так, как сегодня, в день открытия пиццерии.
- Завтра опять, - пробормотала я, с трудом выпрямляя застывшие пальцы...
- Нет, - улыбнулся Хараш, - тетка Лауша наняла несколько девочек, завтра они придут помогать Луишу. А я, пожалуй, наработался на кухне за все прошлые годы.
- И я, - я закрыла глаза и тихо рассмеялась от радости. - Хорошо, что завтра выходной...
- Ага, - вздохнул Хараш и протянул мне руку, помогая встать со стула, к которому я прикипела за этот бесконечный день. - Пойдем...
Я встала, огляделась. Нам удалось не разгромить кухню. И даже грязной посуды было совсем немного. Все же Луиш молодец, сумел организовать работу так, все было под рукой. И сейчас если убрать продукты в хладник — небольшой подпол, протереть столы пол и вынести мусор, то все снова будет чисто, как утром.
- Надо убраться, - махнула я рукой, обводя помещение.
- Это сделают подруги тетки Лауши, - Хараш потянул меня к себе и обнял, - не переживай, ты разве не видела, сколько человек нам помогало сегодня? Ты была права, Сью, люди нам поверили.
- Не видела, - призналась я, теснее прижимаясь к Харашу. Его объятия обладали целительной силой, мне даже будто бы стало легче. Гул в голове стих, а усталость немного отступила. - Я сегодня, вообще, ничего не видела, кроме ножа и терки Я даже глаза закрыть не могу, сразу перед глазами горы овощей и сыра.
Хараш рассмеялся.
- Местные парни помогли нам с продуктами. Сами вызвались на рынок сходить, чтобы мы не отвлекались от готовки. И отлично справились, принесли все самое свежее. Мы договорились, что они и дальше будут закупать нам продукты...
- Ого, - удивилась я.
- Ага, - кивнул Хараш. - А тетке Луише девчонки помогали. Она бы в зале одна не справилась. Надо же и заказы принимать, и напитки наливать, и пиццу по столикам разносить, и деньги получать. Мы их сразу и наняли, чтобы было кому завтра за прилавок встать и на кухне работать. Тетка Лауша сказала, толковые девчонки, справятся.
- Здорово, - улыбнулась я. И вспомнила, - а что за праздник-то сегодня?
- Праздник?
- Ну, ты же слышал музыку на площади. Праздновали, значит, что-то...
Хараш фыркнул:
- Так это народ гулянку устроил, рядом с пиццерией. Места-то всем внутри не хватило, так мужики откуда-то столы и скамейки приволокли и у входа расставили. А музыканты сами появились. Шли мимо, увидели веселье и присоединились...
- Ого, ничего себе, - я рассмеялась, уткнувшись в плечо моего мужчины.
И почему я ничего этого не видела? И где я весь день была, спрашивается?
Глава 6.2
С того самого дня перед нашей пиццерией сам собой образовался пятачок, где каждый вечер собирались простые жители Большого Куша на добрые, дружеские посиделки.
Каждый вечер на пятачке звучала живая музыка. Нам это совсем ничего не стоило. Музыканты приходили сами, сами начинали играть, вроде как для собственного удовольствия. Но это привлекало к нам людей, и мы с Луишем и Харашем решили предложить им работу. На что музыканты ответили, что у нас они не работают, а отдыхают, общаются с друзьями и репетируют... но если мы хотим их отблагодарить, то они не откажутся от парочки пицц и кувшина мятного лимонада. Мы, конечно же, хотели.
Чтобы сделать наше стихийное летнее кафе более уютным, мы установили большой полотняный навес перед входом, развесили керосиновые лампы, и выкупили у плотников столы, которые они, как оказалось, сколотили на скорую руку в день открытия пиццерии.
Как ни странно, местные аристократы тоже не обходили нас стороной, а глава департамента чревоугодия приходил каждый вечер. Чаще всего с сыном, который был его уменьшенной копией. Такой же кругленький и мягонький. Они всегда заказывали помногу, и оставались за столом до тех пор, пока все не съедят. И всегда оплачивали заказ, что на первых порах меня удивляло, ведь в тот день, когда Вирша нажаловался на нас, мы по сути пообещали ему бесплатную кормежку.
Сначала народ сторонился господина фон Фоллена, но постепенно все привыкли к его присутствию. Когда оказалось, что фон Фоллен не просто любит поесть, но и отлично разбирается в кулинарии и сам не прочь приготовить что-нибудь вкусненькое, народ принял его.
Да и фон Фоллен понял, что с ним хотят поболтать не потому, что он глава департамента, а потому, что он знатный кулинар. Через некоторое время он стал более открытым и дружелюбным с теми, кого видел вокруг. А с Прошей, той самой женщиной, которая грозилась разгадать рецепт пиццы и приготовить ее не хуже Луиша, они, вообще, частенько устраивали шуточные соревнования, пытаясь разгадать состав пиццы или напитка, не подглядывая в меню, в котором мы и указали все рецепты.
У нас с Харашем тоже все было хорошо. Ему понравилась моя новая обстановка, и теперь мы частенько ночевали у меня дома. Там было и просторнее, и удобнее, и рядом с работой, а значит утром можно было поспать подольше.
А вот герцог Буркингемский больше не появлялся. Наверное, очень сильно обиделся за то, что я уничтожила книгу Алмоса. Но, если честно, я как-то быстро про него забыла и не вспоминала ровно до тех пор, пока не заметила, что верхний листочек нарисованного флюта слегка поник... Как будто бы ему не хватало влаги. Вот тогда я заволновалась. Слишком сильно мы надеялись на бабочек, которые должны были появиться, когда магическое растение зацветет. Не надо быть слишком умным, чтобы сообразить, что между пропажей призрака и увядающим флютом есть связь.