Второй шанс попаданки. Войти в элиту (СИ)

Ну то есть как, насладиться? Наверное, от такого питания пока никто не умер лишь по счастливой случайности. На завтрак нам предложили булку, правда, довольно вкусную, жидкий чай непонятного серого оттенка и клейстер, по недоразумению именуемый кашей. Я себе каши из запасов травницы каждый день варила, на воде, между прочим! И у меня получалось гораздо лучше, чем вот это вот, сваренное профессиональными поварами.
— Оу, неплохо! — Лиса начала с удовольствием уплетать эту замазку. А поскольку я ее тоже ела, а не только на внешний вид ориентировалась, то могу сказать, что у местных странный вкус.
Причем, у всех местных. Народ, что находился сейчас в столовой, а таких было немало, наверное, под сотню человек, тоже не высказывал никаких претензий. Они так все здесь питаются? Да нет, мы же были в кафе, нормальная тут еда!
— Неплохо? — пробурчала я почти про себя.
— Ну, не ресторация, конечно, — хмыкнула соседка, — но почти как у мамы получилось.
— Я даже боюсь теперь идти на обед… Булку будешь?
— Да, а что? — Лиса покосилась на свою булочку.
— Да нет, я говорю, мою булку хочешь?
— А ты не будешь? Тогда буду, конечно.
— Мне половины достаточно, — я с сожалением отдала девушке вкусный кусочек, прекрасно понимая, что если хочу похудеть до своего обычного размера, то трескать выпечку — не лучшая идея.
А когда мы вернулись с завтрака в комнату, нас ждал сюрприз. Там хозяйничали две незнакомые девицы. Хозяйничали — это в прямом смысле. Мою полку от вещей они успели уже освободить, переложив их на самый верх. Мне, с моим новым ростом это было крайне неудобно. А еще они сняли с вешалок и кинули на постель наши платья.
— И что же здесь происходит? — отойдя от увиденно, спросила я, Лиса так и вовсе открывала и закрывала рот, не находя слов.
— О, явились! Кровать эту освободите, ее мы займем! — повернулась к нам одна из девиц.
— И с чего бы это?
— С того, что я так сказала! — криво ухмыльнулась та, что повыше. Вообще они обе были очень похожи — высокие, тонкие, что обычно женщинам-реннам, как я успела заметить, не свойственно, с одинаковыми высокомерно-брезгливыми выражениями лиц. С этими соседками, похоже, будут проблемы. Точнее, уже есть.
— Так, во-первых, вещи вернули на вешалки и на полки, — я уперла руки в бока и стала наступать на девицу. — Во-вторых, мне все равно, что ты там говоришь, спать будете на тех местах, которые остались.
— Это еще почему? И вообще, других вешалок нет.
— Так их и не было, эти вешалки наши, потому что мы их купили. Купите себе и у вас будут. А почему? Потому что приезжать надо было раньше, если хотели занять лучшие места.
— Да ты знаешь, кто мы?
— Ну, — я на секунду задумалась, — такие же контрактницы, как и мы? У вас здесь ровно столько же прав, сколько и у нас. Еще раз повторяю, вещи свои убрали, наши аккуратно повесили и положили на место.
— Или что?
— Или они сейчас на полу окажутся, — припечатала я. — А если такое повторится, то за окном.
— Мы — будущие целители, — с придыханием сказала та. Вторая, кстати, все это время молчала. — Не какой-то боевичке нам указывать!
Это они решили, что мы боевики? Они что, думают, что бессмертные? Вот уж с кем-кем, а с боевиками я бы не ссорилась. Вот ду-у-уры…
— Во-первых, мы не боевики, я на рунологии, а Лиса на артефакторике. А во-вторых, вашим вещам это не поможет.
— Мы…
— Убрали, быстро! — начала уже рычать я. Таким наглым курицам спуску давать нельзя, а то сядут на шею и ножки свесят.
— Сама уберешь! — фыркнула она и отвернулась к подруге. А я так поняла, что они были и раньше знакомы. — Возьмешь верхнюю.
Ага, привыкла девица командовать, даже подружкой своей помыкает. Впрочем, и вторую я бы со счетов не списывала.
Ну мы с Лисой, в принципе, не гордые, действительно все убрали сами. Даже на пол ничего скидывать не стали, а побросали на их нижнюю койку. Может, и надо было выполнить угрозу, но тогда бы точно дошло до драки. А светить синяками и царапинами в первый учебный день мне не очень хотелось. Вряд ли, они, конечно, умеют драться, только вот и я в этом теле не то, что в старом.
 
Лиса тяжело отходила от шока от наших соседок, но в конце концов, взяла себя в руки. Она мне потом призналась, что даже думала уступить им койку, но потом поняла, что это была плохая идея. Умная она.
Вообще, конфликт какой-то дурацкий. Можно же было сначала попробовать попросить, если уж эта койка так нужна, и, думаю, Лиса бы не отказала. А они с порога решили поругаться, подмять под себя.
А утром начался цирк. Как я и предполагала, он начался с душевых и санузла, в которые выстроились огромные очереди. Комнатные цветочки, в смысле, домашние детки, коих здесь было большинство, вовсе себе не представляли, что значит жить в общежитии. Те же, кто был не на первом курсе, а так получилось, что на нашем этаже таких было меньшинство, прорвались в душ задолго до общего подъема.
Я там была даже раньше их. Просто уже три дня по утрам я бегала вокруг Академии, и так потеряла неделю из-за этих всех переездов — выбилась из графика тренировок.
Когда прозвучал утробный трубный звук подъема, я уже заканчивала одеваться. И если я кого-то при этом разбудила — не мои проблемы. Впрочим, Лиса и не проснулась, а на ворчание Гетты мне плевать. Она сама ведь нижнюю койку взяла, никто не заставлял, так чего теперь рычать, что мимо нее, видите ли, ходят?
На мне сейчас было бежевое в коричневую продольную полоску платье чуть выше щиколоток со шнуровкой спереди по типу лже-корсета и новые темно-коричневые ботиночки. Сегодня первый день, когда я не надела платок, поскольку именно сегодня я вступаю в ряды студентов магической академии, а значит официально становлюсь магом. Только при таком условии женщина могла не покрывать голову, если хотела.
Кстати, я обратила внимание, когда вместе со всеми шла на торжественную линейку, что почти все первокурсницы по привычке были в платках и шляпках, а вот старшие девушки почти все без. Я же, человек, привыкший покрывать шевелюру только для того, чтобы не отморозить уши, была этому чрезвычайно рада.
Как я определила первокурсников? О, это было заметно с первого взгляда. Они жались, путались в собственных ногах, выглядели растерянно и неуверенно. Особенно те, кто приехал вчера и не успел осмотреться. Впрочем, и остальные не сильно лучше. Дети — что еще сказать?
Это я старая, умудренная жизнью тетка двадцати двух полных лет от роду, а это тело и остальные детишки были семнадцати — восемнадцати лет. Магический артефакт, например, с помощью которого меня допрашивали в жандармерии, установил, что мне полных восемнадцать. Это я, правда, увидела, когда уже вышла из управления и прочитала, что же мне там понаписали. И слава местным богам, что я оказалась совершеннолетней!
Я, помнится, когда первый раз шла на занятия в свой университет, тоже очень волновалась. А сейчас так, рутина.
Рутиной оказалась и линейка. Студенты, всей толпой сбились в кучу перед главным зданием, где был приемный отдел и заседала ренна Уэлчи. Преподаватели вышли на ступеньки и встали за спиной ректора. Со своего места я его не могла хорошо рассмотреть, но это был рен в годах. Если считать по земному, то на вид лет шестидесяти, но тут светлые живут намного дольше, так что сложно сказать.
Он затянул привычную шарманку про надежды, статус выпускников, цели в жизни и все в таком духе. Многие слушали, затаив дыхание. Старшекурсникам было не очень интересно, они перешептывались со знакомыми, которых не видели все каникулы, и единственное, почему ректора хоть кто-то слышал, это либо магия, либо какой-то артефакт, усиливающий голос.
Потом он представил деканов факультетов и их заместителей, но если он думал, что это кто-то запомнит, то он ошибается. Учитывая местные короткие имена из совершенно немыслимых сочетаний букв, мне лично это придется записывать. Надеюсь, когда они у нас будут что-то вести, то представятся еще раз.