Кукольный домик (СИ)

И впервые за долгое время Энейя была уже на месте и никуда не нужно было идти. Она походила по рощице, сплошь состоящей из голых деревьев. Нашла бесярню, сорвала кусок мяса, покрутила в руках. От мысли, что это можно есть её едва не вырвало. После она взобралась на верхушку еле живого, однако всё ещё живого дерева и не увидела ничего, кроме леса и гор. Холмистая местность не давала достаточного обзора, а то, что она увидела, её не впечатлило: сухой лес кругом, лишь башня крепости торчит среди общей пустоты.
Она спустилась и уселась под дерево. Успокоившись, она села в медитацию и, не шевелясь, наблюдала за плавно ползущим к горизонту диском. За это время в голове её созрело некоторое подобие плана.
Подобравшись снова на край поляны, она принялась наводить туман. Магия воздуха — не её стихия, но это совершенно не значит, что она не знает, как наводить туман. Воздух начал густеть и вскоре видимость снизилась меньше чем до амрелла — можно было выдвигаться.
Не делая шума, без суеты, она на полусогнутых пробралась к стене, став совсем рядом с воротами, и кинула камень.
Демон крутанул головой, рыкнул второму. Они вместе пошли в сторону, откуда прилетел камень. Энейя же уже была в другой стороне и могла беспрепятственно пробраться за ворота, но она резко остановилась, разжигая в руке шар, сотканный из нитей тьмы.
Эльфы всегда действовали тихо: пришёл, убил, ушёл. Никаких эмоций. Никакого драйва и азарта. Энейя же сейчас представляла, как руками разорвёт глотки этих поганых тварей, которые, впрочем, виноваты лишь в том, что оказались у неё на пути.
Она остановилась, глядя, как демоны рыщут во мраке.
В пелену тумана, раскладываясь в плеть, улетело заклинание. Словно пружина, оно выстрелило, хлестнуло по одному и вернулось в руку шаром из тьмы. Хозяйка заклинания тут же добавила заклинанию сил, поддерживая его изначальную мощь. Демон взревел, а вместе с ним из глотки Энейи вырвался вначале тихий рык.
Сердце забилось часто, кровь ударила в голову. Рык перешёл в крик и Энейя повторила удар. Демон сорвался с места, прыгнул на звук. Энейю обдало кровью, она отпрыгнула в сторону как раз вовремя, чтобы рядом куборем прокатилось тело. Энейя всё ещё кричала, пока в лёгких не закончился воздух.
Её дух пел песню смерти.
Демон шевельнулся и она прыгнула туда, где было тело. Морда не отражает никаких эмоций, кроме безумной ярости. Энейя встала непозволительно близко к нему так, чтобы тот мог её достать при необходимости. Демон сделал попытку, дёрнулся, взмахнул рукой и Энейя одним взмахом отсекла руку по самое плечо. Он взревел.
Тёмная эльфийка почуяла сигнальные чары, из ворот посыпались тени, она побежала.
Вдох, выдох, вдох, выдох — ноги мелькают, пот украшает лоб, словно диадема на балу. Она завернула за угол, перевела дыхание, прислушалась и услышала хлопок крыльев, мгновенно вычислив взлетевшую в воздух крылатую тварь. Этот, с алыми горящими глазами, её видел и сообщил остальным.
Взмах руки и демон, сложив крылья, падает, оставляя за собой шлейф из крови.
«Ну что, на сколько тебя хватит? Дюжина, две?»
Что-то вякнуло прямо под ногами и Энейя прыгнула, делая перекат. Едва не угодив в пенёк, она увидела скрывающихся в тумане бесов, поваливших из леса. Туман начал мешать.
Одной половиной сознания подготавливая заклятие тени, чтобы отвлечь взор и сбежать, она другой половиной следила за обстановкой. Тишина сменялась хлопаньем крыльев где-то внутри крепости. Рык слева. Тишина, в которой Энейя слышит своё дыхание. Рык справа и снова тишина. Спереди шуршание — бесы.
Энейя остановилась, абстрагируясь от клокочущего сердца, от тяжёлого дыхания, от скорой смерти… Она остановилась и принялась творить, и материалом ей была сама тьма и ночь. Хши, бог ночи и луны, никогда не оставлял без помощи. В руке вместо тёмного шара засиял топор, в другой возник щит, плащ стал словно невесом, блеснула броня, в которой эльфийка просто растворилась, а за плечами выросли крылья.
В груди вскипела ярость. Зачем убегать, если можно драться!?
 
Она кинулась влево. Туман почти развеялся и она видела десяток демонов и ещё с двадцать маленьких уродливых бесов. В неё с двух амреллов разрядили три арбалета, однако один болт прошелестел около её уха, второй отскочил от магического доспеха, третий она приняла на магический щит.
Энейя оттолкнулась и взлетела в воздух, пикируя на первую жертву. Демон попытался отмахнуться длинной и увесистой дубиной. Удар Энейя ощутила, но вместо того, чтобы её сбить, дубина просто раскрошилась, а демон взревел. Энейя опустилась на землю, опуская ужасающего вида сотканный из нитей тьмы топор, рассекая массивного демона на две половины.
Она взревела и подняла топор. В таком безумии она не была никогда. Взмах, удар, оторванная лапища, шлейф крови. Её ударили мечом по голове — загудело в ушах, но она лишь дьявольски захохотала, сбивая врагов с толку. Ещё один взмах и ещё один вскрытый череп. Она кружилась в танце, словно королева на балу, а под её ноги падали трупы.
Она была на пике радости, но каждый удар стал даваться ей со всё большим трудом. Удары по щиту или наплечнику отражались острой болью, рот наполнился кровью, она принялась припадать на левую ногу, а удар её могучего топора лишь оглушил здоровенного четырёхрукого демона вместо того, чтобы убить.
Эльфийка в очередной раз взмахнула топором, взревела, ударила наотмашь, перерубая палицу одного из демонов и сметая троих бесов в кровавую кашу, оттолкнулась от земли и взмыла в воздух. Свистнула тетива и болт, пробив магический наплечник, воткнулся в плечо. Боль отрезвила и Энейя метнулась в лес.
С безумной скоростью под ней мелькали кроны сухих деревьев. Тело немело. Чары поддерживать становилось всё сложнее и сложнее. И вот настал момент, когда она принялась терять высоту. Выбрав момент, она нырнула вниз, к деревьям, и кубарем понеслась по земле, молясь Хши, чтобы ей очередной ствол сухого дерева не перебил позвоночник.
«Ну чего ты полезла? План же был сеять страх и выжить самой!»
Однако сожаления не было, лишь самокритика.
«Как же это было прекрасно!» — рвалось из самых недр её души.
Катясь по земле, Энейя услышала хруст и зажмурилась, ожидая почувствовать Боль, однако Боли больше не стало. Лишь та, маленькая боль, что испытывало её тело, а с ней можно было жить. Мир, вращающийся в безумном хороводе, замер. Энейя открыла глаза. Руки её были в крови: своей и чужой вперемешку. Плечо онемело и горело, будто его в костёр засунули. Энейя заулыбалась, из неё вырвался смешок, она встала, принялась одной рукой приводить себя в порядок.
Да, эту заварушку демоны запомнят надолго. А если продолжить завтра и послезавтра, то можно легко за три дня выбраться к самому Ишиану.
Она потрогала плечо и нашла там сломанный болт. Видимо он и хрустнул при падении. Остриё впилось в плечевую кость, доставать будет очень больно и опасно, потому она предпочла пока быть со стрелой в плече, чем с открытым кровотечением, когда твои силы на исходе. Вылечить она себя успеет утром. Была бы это её Варда, она бы разнесла эту крепость в пух и прах, но здесь силы покидают тебя с невообразимой скоростью.
Сердце принялось успокаиваться, а вместе с тем усилилась боль. Энейя застонала, прислоняясь к дереву. Лишь на мгновение что-то алое мелькнуло в зоне видимости её взгляда, и она бы сочла, что ей показалось, однако тело отреагировало быстрее, нежели разум. Рука выхватила нож, слева Энейя поставила щит и тут же ощутила удар, который направлен был в голову.
 
Она развернулась, ожидая там увидеть хоть что-то, но краем глаза вновь словила нечто. Лишь благодаря сумеречному зрению Энейя понимала, что это нечто — алое. Энейя вновь развернулась, делая полуоборот и заметила летящий в неё клинок. Она приняла его гардой кинжала и потеряла равновесие, падая назад.
Бух.
Мир поплыл.
— А-а-а-а! — кричала она внутри себя, вися над исполинским деревом Варды. — Ну почему-у-у я не могу до тебя дотянуться, срань ты разэтакая. И не говори мне, что подобные слова недостойны уважающей себя эльфийки. Суки, я срать на всех хотела, верните мне дом!