Дыши (СИ)
‒ А он тут причем? ‒ с непонимающем выражением лица уставилась на девушку.
‒ Не знаю. ‒ пожала она плечами. ‒ Мне показалось, что из-за него ты в таком состояние. Что-то же случилось, Юль… Я же вижу, какая ты не своя, после юбилея Людмилы Ивановны.
‒ Маш, все нормально и ничего не случилось. Усталость сказывается. ‒ выдавила из себя улыбку, девушка немного успокоившись, продолжила пить кофе рассказывая о новостях с работы и о личных проблемах.
Хорошая она, жаль расставаться с ней, но пути назад нет.
‒ … а вчера после работы, случайно подслушала разговор Андрея Петровича. Он с кем-то так ругался, а после угрожать стал, но заметив меня сразу ушел.
‒ Ты говоришь о Глыбове?
Она быстро закивала головой и слегка наклонившись вперед, продолжила.
‒ Ну, а о ком ещё. Юля, он сам на себя не был похож, я так удивилась. Всегда такой веселый, дружелюбный, обаятельный, а тут на тебе… Павла Григорьевича сразу вспомнила.
‒ Он говорил о Исаеве? ‒ насторожившись осторожно переспросила я.
‒ Да вроде нет, ругался так же, как он. Вот и вспомнился.
Не спокойно стало. Что-то происходит и это что-то плохое.
‒ Ой, совсем забыла! Меня Тёмочка позвал с собой в Питер. Говорит ему по работе надо, так я думаю стоит ехать или нет…
‒ Стоит Маш, стоит. Главное возьми теплую одежду, зимой там особенно холодно.
Глава 14
Распрощались мы с девушкой когда уже стемнело, её забрал молодой человек, а я оставшийся вечер гипнотизировала мобильник. Хочется набрать его номер, услышать его голос, дыхание.
За последние дни я впала в ужасно знакомое состояние хандры. Прокручиваю в голове все его слова и то утро. Нам было так хорошо вместе, но больше всего я расстроилась из-за того, что он пошел до конца и даже решил переспать со мной, лишь бы вернуть в свои помошницы. Не хочу думать о том, каким он бывает расчетливым и безразличным.
Целый вечер промаялась не находя себе места. Что-то гложет меня и чувство страха, беспокойства не покидает с момента отъезда Маши. Набрала её дабы убедится все ли с ней в порядке. Девушка заверила, что с ней все хорошо и она дома у своего парня, но меня это не успокоило. Определенно, что-то не так. Ночью спала плохо. Ворочалась не находя себе места, слишком часто проверяла время и, наконец-то, после полуночи уснула.
Утром, в бодром настроение встретила двух мужчин из службы занимающейся грузоперевозками, объяснила, что уносить и в каких коробках бьющиеся предметы. Они спускали все на первый этаж, пока я ушла собираться, скоро приедет человек из агентства за ключами, а после сразу на вокзал.
‒ Простите, ‒ окликнул меня грузчик из прихожей. ‒ у вас телефон вибрирует, вызывает кто-то.
‒ Ох, совсем забыла… Благодарю. ‒ благодарно улыбнулась мужчине, тот смущенно поправил шапку на голове и ушел с коробкой в руках. Много пропущенных, от Лады, несколько от Маши и один от Валентины, матери Паши.
Неужели предчувствие меня не обмануло и что-то действительно случилось. Решила перезвонить Валентине, но входящий от Лады остановил меня.
‒ Да, Лада, что случилось?
‒ «Здравствуйте Юлия Васильевна, простите тут…» ‒ мямлила она.
‒ Лада не тяни, что?! ‒ раздраженно поторопила я.
‒ «Павел Григорьевич попал в больницу, я точно не знаю почему, но все так всполошились этой новостью. Я решила вам рассказать.»
От услышанного, сердце упало в пятки, в легких не хватало кислорода, а в глазах забегали черные мушки. С ним точно, что-то случилось.
‒ Адрес больницы знаешь?
‒ «Да. Я отошлю его сообщением если надо…»
‒ Да, отошли, но больше никому его не сообщай, кроме родных или генерального.
Первая бросила трубку и бросилась к соседней квартире, открыла пассия Мишки.
‒ Здравствуй, Миша дома?
Она недовольно скривилась, но позвала соседа. Мужчина с озадаченно вышел, внимательно выслушал меня и мою просьбу приглядеть за работниками, всучила в его руку ключи и ринулась одеваться на ходу вызывая машину. Как бы я не боялась поездок в такси, страх за Исаева, пугал меня сильнее.
Больница находится далеко, но водитель оперативно доставил меня к ней, но меня ждал следующий капкан зовущийся «медперсонал».
Никто не хотел пропускать меня в палату к Павлу, с боем, я всё-таки прорвалась к нему назвавшись женой. У палаты стояли полицейские и врачи. Мужчины с погонами так же не пропускали меня, начали опрашивать, выяснять кто я и зачем пришла. Я уже было опустила руки как подоспели мать и дочь Павла.
‒ Юленька? ‒ вмешалась в нашу словесную дуэль Валентина.
Она строго осмотрела молодого и очень настырного следователя, как обычно на весь провинившийся отдел смотрит Исаев и отпустила испуганную Вику, которая мигом бросилась в мои объятия.
Девочка была в шоке, со слезами на глазах стала расспрашивать меня о том, что же случилось с её отцом.
‒ Викуша, я сама ничего пока не знаю. Уверена, что с твоим папой все будет хорошо. ‒ успокаивала я её поглаживая по волосам.
‒ В палату могут войти только родственники. ‒ ответил врач пожилой женщине и молодому следователю. Тот недовольно фыркнул и пропустил Валентину с внучкой, меня же остановил.
‒ Вы не приходитесь родственницей, поэтому приходите позже, когда Павел Григорьевич придет в сознание.
‒ Да как вы смеете? ‒ встрепенулась Валентина. ‒ Юля член нашей семьи! Невеста, пока что, но скоро станет его супругой.
Слова женщины задели меня так сильно, от чего слезы уже наворачивались на глазах. Сейчас, я готова стать внебрачным ребенком Исаева, лишь бы поскорее увидеть его.
Мужчины недовольно переглянулись, но пропустили.
Палата оказалась очень светлая и просторная, вокруг постели Павла трудятся молодые медсестрички перевязывают его голову и ставят капельницы. Увидев мужчину мы синхронно, втроем ахнули.
Весь перебинтованный, лицо в кровоподтеках и ссадинах, на ноге и руке гипс, из кисти торчит катетер присоединенный к капельнице.
‒ Боже… сынок, кто посмел довести тебя до этого? ‒ возмущенно и одновременно напугано интересовалась его мать, подбегая ближе.
Вика так же бросилась к его койке. Одна из медсестер вкратце объяснилась с перепуганной женщиной о состояние пациента.
‒ Жизни уже ничего не угрожает. После операции он какое-то время будет спать, отходить от наркоза и позже сможет сам все рассказать.
Пока женщина забрасывала девушку вопросами, выуживая подробности, я молча смотрела на мужчину.
Сердце разрывается от переживания за него, слезы ручьем катятся по щекам, страх поглощает все сильнее от одной мысли, что его могло не стать.
‒ Я его лечащий врач. ‒ в комнату прошествовал пожилой мужчина в белоснежном халате. Медсестры отступили от постели освобождая проход. ‒ Не плачьте, все обошлось.
‒ Василий Васильевич, ‒ прочла я имя мужчины с бейджика. ‒ пожалуйста, расскажите, что случилось?
‒ Он был доставлен рано утром. Со слов следователя, его сбила машина, при чем намеренно, но из-за физических подготовки ему удалось избежать самого страшного, своевременно сгруппировавшись он, можно сказать ‒ удачно, принял удар.
‒ Состояние… в каком он состояние. ‒ сдерживая слезы спросила Валентина. Врач окинул каждую из нас изучающим взглядом и сцепив руки в замок за спиной продолжил.
‒ Сломано три ребра, удачно, без осколков. Большеберцовая кость треснула, сотрясение, обширные синяки и ссадины. Была проведена операция на руке, открытый перелом… Девушки, не плачьте так, все хорошо. Операция проведена успешно и скоро все заживет. Он крепкий, выдержит.
‒ Ещё бы! Конечно выдержит. ‒ облегченно выдохнула Валентина и обняла внучку. Вика совсем расклеилась, плачет и улыбается, и снова плачет.
‒ Скоро он будет отходить от наркоза, так что не задерживайтесь. Завтра можете приехать навестить его, а сейчас мне нужен кто-то из близких родственников для заполнения документов.