Жена для Дьявола (СИ)
Так, бред какой-то! Что-то я явно упустила! Нужно искать дальше.
Убираю фотографию в тот же ящик, что и альманах и ухожу прочь. Я узнала даже больше, чем хотела. И это не составило большого труда, как я думала. Видно муж и подумать не может, что кто-то посмеет рыться в его вещах.
Да уж. Дела явно хуже, чем я думала. Фотография подтвердила связь папы и моего мужа. Они отлично друг друга знали. А если так, то скорее всего и Джо был с ним знаком. От этого и их странное поведение.
Блин, ещё больше вопросов появилось.
Если они так близки, то почему Джеймс так жесток ко мне? Почему в детстве я его не видела? Да и как связала судьба обычного человека и зверя?
Глава 14
Глава 14
Ночью подскочила от криков. В ужасе встаю на ноги. Мужа рядом нет, хотя ложились вместе. Что-то случилось! Беру халат и вылетаю из комнаты. Ноги переходят на бег, одеваюсь на ходу. А крики не прекращаются.
Замираю на лестнице. Внизу опять на полу моя мать, вся в крови и слезах. Рядом с ней окровавленный нож, а вокруг стоят люди мужа. Сам же он сидит в кресле чуть подальше и спиной ко мне.
— Вы не можете так поступить со мной! Я женщина Громова! Я мать его ребёнка! Меня нельзя на живой рынок. Мой статус выше обычной рабыни! — женщина переходит на крик.
Громова. Значит это правда, а фамилия Добровольски не настоящая. Хочется смеяться и плакать. В голове всё мешается в болезненный комок, а сердце сжимается в груди от криков женщины. Папу она вспомнила! Спустя шесть лет! И для чего? Чтобы спасти свою шкуру… Обидно и больно это слушать. Папа давал нам все для хорошей жизни. У нас не было проблем ни с чем. А она даже ради уважения к нему и его памяти не проявила. Через пол года уже была женой другого! Поменяла все документы и уехала в другой город. Я даже не могу поехать к могиле отца.
— Женщина Громова? — посмеялся Смит, — Ты никогда ею не была. А про ребёнка поздно вспомнила!
Луиза меняется в лице, скривилась и выставила свою ненависть и презрение, даже руки сжала в кулаки. Слова мужчины её сильно задели. Как и меня. Джеймс подтвердил, что мой отец — Александр Громов. Но Луиза к нему не имеет никакого отношения. Как это понимать? Я же помню, как мы жили вместе в нашем доме!
— Ты явилась в мой дом. Убила моего человека. — холодный бас мужчины возвращает меня в реальность. — Твой послужной список и так был полон, но ты решила добавить. Доигралась.
Так, стоп! Убила человека? Мне же сейчас не послышалось? Оглядываю комнату, но кроме людей Дьявола и крови ничего не вижу. Да и как она могла попасть в дом? Или она всё это время его и не покидала?
— Пожалуйста, не продавай меня. Ты же ему брат! Муж его дочери! — вновь подала голос Луиза.
С каждым её словом у меня земля уходит из-под ног. Не могу здраво мыслить. Идёт лишь поток слов, воспоминания и слёзы. Бегут ручьём по щекам. Брат…
Господи!
— Увести. — короткий приказ, после чего двое хватают мать за руки и поднимают на ноги.
А она опять кричит. Её голос уже хрипит, сорвала. Но продолжает истошно кричать. Бьётся ногами об пол, пинается. Пытается вырваться.
— Животные! Что ты, что он! Вам никакого нет дела до обычных смертных! Играете нашими судьбами, как захотите. — вопит, — Как хорошо, что он сдох, как последняя псина!
— Заткнись! Ты сама прыгнула в постель Грома. Свою жизнь ты сама превратила в рабство. Избавилась от метки и ждала счастья? Наивная идиотка. — вздрагиваю от его тона, мужчина даже встал на ноги. Слова матери его задели, как и меня.
Не ощущаю себя. Внутри такая буря. Избавилась от метки, что поставил… папа. Значит он тоже нелюдь. Вот и сложились пазлы. Теперь понятно почему они знакомы. Одна сущность. Вот и спелись. Только… Больно. Мой папа не был зверем. Нет, он был добрый! Любящий!
Мамочки. Что так больно то?
— Мира! Дочка, помоги! Не дай продать родную мать! Слышишь, милая! Помоги! — никак не реагирую, просто смотрю на неё отступая назад. От неё слышать "дочка" совсем неприятно. Никогда она меня так не называла, пока угрозы для неё не было. А сейчас вспомнила. Захотела, чтобы я помогла. Вспомнила и про папу… Не хочу её видеть.
— Дрянь! Такая же, как они! Папочка родимый! Ненавижу тебя! Ненавижу всех вас!
Её уводят и я уверена — это была наша последняя встреча. А меня больше ноги не держат. Ничего вокруг не замечаю. Плевать на все. Не могу ни на кого смотреть. Не хочу никого слушать.
Слова этой женщины звучат, как сломанная пластинка в моей голове. Каждое слово про папу вновь и вновь врезается в моё сердце. Разрывают душу. Меня разбивает на мелкие осколки. Не могу нормально дышать. Я была готова ко всему. Но не к такому.
Моя жизнь была прекрасна. Счастливое детство. Маленькая девочка, что каждый день улыбалась. Смеялась и даже не думала о будущем. Жила одним счастливым днем. А когда папа умер, будто часть меня отправилась вместе с ним на тот свет. Мать окончательно охладела ко мне. Отвернулась, будто меня и не было. Била своих холодом, когда я так нуждалась в её любви. А потом она вышла замуж, когда не прошло и полгода со смерти отца. Кол сразу расставил свои правила. Ограничил меня рамками. Отнял нормальную жизнь. Друзей. Улыбку. С двенадцати лет я живу в темноте. В жуткой сказке. Каждый день был напитан страхом и слезами. От меня все отказались. Я осталась одна. Была только память о папе. Я так желала выбраться. Жить нормальным человеком! Но меня опять лишили права выбора. Выдали замуж.
А сегодня осквернили то чистое и светлое, что у меня было.
Все в этом мире ложь. Пустота. Как и у меня сейчас внутри. Я не понимаю до конца, верю ли я словам этой женщины. Для меня папа не был чудовищем. Наоборот. А она взяла и втоптала мою память в грязь. Ужасную и липкую. В голове проносится жизнь без него. Горькая и темная. Первые дни брака сильно врезаются в душу. Поднимаю голову, внимательно рассматривая мужа. Сидит возле меня, что-то говорит. Ничего не слышу. Слова улетают куда-то далеко. А внутри так больно. Меня до сих пор гложет вопрос: почему? Неужели я и правда создана для боли и унижения. Чтобы все, кто меня окружают разбивали меня, моё сердце и мою душу.
А Джеймс? Почти брат моего отца с самого нашего знакомства топит в боли и страхе. Не понимаю. Они поссорились? А Смит решил действовать через меня. Вымести всю злобу на меня?
— Не смей прикасаться ко мне! — кричу во все горло, быстро встаю на ноги и отхожу назад. Но мои слова его вообще не волнуют. Опять тянет свои руки, хочет схватить. — Я сказала не смей!
— Джей, остановись. Только хуже сделаешь.
Да, я только сейчас замечаю Джорджа. Стоит сбоку от меня. Мужчины переговариваются между собой, а я ничего не слышу. Опять все мимо. В голове каша, что больно бурлит. В ушах звенит, в глазах начинает темнеть. Я не ощущаю под ногами землю. Теряю опору…
***
— Нельзя тянуть, Джей. — смутно доносится мужской голос. — Нельзя чтобы информация так обрушилась на её голову. Начни уже что-то делать!
— Этого больше не произойдёт. — а вот этот голос я узнаю сразу. Мой дорогой муж. — Я не позволю.
Ничего не понимаю. Слова в одно ухо влетело, из другого вылетели. Хочу открыть глаза, но ничего не получается. Даже издать звука не могу. Тьма опять окутывает мозг. Утягивает.
Прихожу в себя. Во рту засуха. Очень хочу пить. Хриплю, еле открываю глаза. Комнату узнаю сразу. Наша спальня. Приподнимаюсь, принимая сидячее положение и сразу сталкиваюсь с глазами мужа. Мужчина сидит рядом и держит стакан воды. Через секунду подносит мне и даёт сделать глоток.
Становится лучше, но только физически. В остальном мой мозг опять окутали события последних дней. Слишком много информации. Голова гудит.
— Ты брат моего отца? — задаю самый мучающий вопрос, сканируя мужчину глазами.
— Названный. Не кровный. — не стал уходить от ответа Смит, убирая стакан на тумбочку.
Мозг опять взрывается. Воспоминания с ударом заполняют голову, а во рту стало горько. Ведь с первой встречи Джеймс был жесток ко мне, причинял боль и внушал страх. Хотел сломать, сделать куклу, наказывал самым унизительным и болючим способом. А теперь, оказывается, он очень хорошо знал моего папу. Был его названным братом, что подтверждает их близкие отношения.