Ангелы Эванжелины (СИ)

— Д-д-да, — удивленно моргаю.
— Знаешь, в последнее время я много думал обо всей этой ситуации. О твоем внезапном появлении, — в его глазах мелькает какая-то непонятная неуверенность, неопределенность. — Еще тогда, в больнице, можно было заподозрить что-то неладное. Когда ты воззрилась на меня, как на душегуба, после того, как подали к главному входу лечебницы лучшую графскую коляску.
Мне хочется тут же воспылать от праведного возмущения, но я во время замечаю лукавые смешинки в его взгляде. Почему тогда его глаза показались мне темно-карими, как горький шоколад? Теперь я вижу, что они скорее напоминают темную карамель или гречишный мед. А может они меняют цвет?
— Чтоб ты понимал, я тогда карету впервые в жизни увидела, — фыркаю в ответ, вспоминая свое изумление. — А еще платье это, будь оно не ладно. Причем с корсетом. Уже тогда я подумала, что ты немного не в себе. У нас в таком не ходят.
— А что с корсетом? — удивленно вскидывает брови мужчина
— Ты хоть представляешь насколько он вредный! — восклицаю я, вспоминая фотографии с искалеченными девичьими позвоночниками и ребрами.
— Никогда над этим не задумывался, пожимает плечами Теодор. — Леола их не носила принципиально, у нас тут нравы на счет элементов дамского туалета посвободнее, чем в столице, а тебе принесли ту одежду, которую подбирала Лина, знающая твой гардероб и привычки. А что у вас носят вместо корсета?
— Ничего, — заливаюсь краской.
— Ничего? — взгляд Эмерея медленно пробегает по моему телу и вновь останавливается на глазах. — Совсем ничего?
— Неприлично такое у девушки спрашивать, — хрипло шепчу, чувствуя, как невидимое пламя разгорается в груди.
— Но я же сугубо с научной точки зрения, — выливает мне на голову ушат холодной воды Эмерей.
Это и отрезвляет, и гневит одновременно. Ох, я дура, напридумывала! А это чисто наука, любопытство и ничего больше. Сдалось ему мое нижнее белье, как корове седло. Но все равно, награждаю его подозрительным взглядом.
— Скучаешь по дому? — внезапно спрашивает мой собеседник.
— И скучаю, и не очень, — пытаюсь ответить честно. — Там была моя жизнь, четко распланированное будущее. Тут же я чувствую себя, как щепка в воде, от которой ничего не зависит — куда волны понесут, туда она и поплывет. Но интересно. Магия… Волшебство… Как в сказке… И мальчики. Я их и правда полюбила, хоть ты можешь мне и не верить.
— Почему? Я верю. Правда, — он протягивает руку и снимает с моего плеча опавший листик.
— Когда Гленна вылечим, я загадаю вернуться домой. Как думаешь, камень справится? — спрашиваю, затаив дыхание.
В глазах мужчины мелькает странная досада и даже легкая злость, но она быстро исчезает, сменившись привычной сосредоточенностью.
— Полагаю, должен…
Отворачиваюсь, разрывая зрительный контакт, и снова принимаюсь терзать платье на коленях. Не сказал, не предложил остаться, даже из вежливости. Ну, значит, мое решение действительно правильное…
— Видно, так было задумано судьбой… — тихо говорит Эмерей, прерывая мои раздумья.
— Что? — не сразу понимаю о чем он.
— Ты не зря появилась тут, не зря заменила Эванжелину. Так было нужно.
— Кому? — поднимаю голову.
— Всем, — берет меня за подбородок Теодор, заставляя посмотреть прямо. — Гленну. Сету… Мне…
От этих слов в душе разливается тепло. Иллюзия важности, востребованности пускает робкие ростки в сердце. Его взгляд перемещается на мои губы, и у меня перехватывает дыхание. Я боюсь думать, о том, что может произойти дальше, боюсь предполагать, но его лицо все ближе и ближе, а сердце испуганной птицей трепещет в груди. Еще чуть-чуть, совсем малость. Я уже чувствую его дыхание и сама, не справившись со своими желаниями, подаюсь вперед.
Треск ветки раздается, как гром среди ясного неба. Несчастное дерево все-таки не выдержало двойной нагрузки и решило пожертвовать своей растительной конечностью.
Я знаю, что падение с такой небольшой высоты должно быть стремительным, а приземление весьма болезненным, хотя и не особо опасным. Но моя внезапно проснувшаяся сила решает иначе, поэтому мы вместе со сроднившейся с нами веткой опускаемся на землю хоть и быстро, но не настолько молниеносно, а пятая точка, на которую приходиться весь удар не особо страдает.
 
Ошеломленно хлопаю ресницами, у Теодора от удивления рот слегка приоткрыт, ветка валяется возле нас немым укором того, что нефиг лезть своими взрослыми седалищами на хрупкое растение.
Я первая не выдерживаю и, завалившись на спину, начинаю тихонько подвывать, то ли от смеха, то ли от разочарования.
— Эва, — тут же кидается ко мне обеспокоенный граф. — Эва, ты ушиблась? Тебе больно?
Я хочу ответить, но хохот, вырывающийся наружу с жутковатыми завываниями, не дает мне это сделать, я только могу мотать головой из стороны в сторону.
— Где болит, Эва? Отвечай! — подхватывает меня граф.
— Со… Мной… Все… В порядке, — еле-еле выдавливаю из себя.
— Ты меня напугала, — смотрит с упреком мужчина.
— Извини, я не хотела, — искренне каюсь. — Это от нервов…
Глупая ситуация получилась, но смешная до колик.
— Думаю, нам пора уже возвращаться в дом, — Эмерей помогает мне встать на ноги, придирчиво осматривает на предмет повреждений и, хоть не находит оных, все равно заставляет опереться на его руку, пока мы идем к замку.
  
Глава 19
 
По дороге мы даже успеваем обсудить то, что я узнала из книг, в том числе и мои домыслы, а после ужина заседаем в библиотеке. На этот раз работа идет и быстрее, и веселее. Как-никак Теодор все эти годы не сидел, сложа руки, а тоже плодотворно работал над разгадкой тайны неуловимого артефакта.
Оказывается, что прятали драоды камень вдвоем, а вот над защитой от злостных и корысливых посягательств на культовый камешек работали всем скопом. И отсюда вытекает вопрос ─ что такого могли сделать мастер перемещений, телепат, управляющий жизнью и смертью и повелитель времени, чтобы камень не попал в чужые жадные лапы?
— Понимаешь, — говорит мне Эмерей, удобно устроившись за столом перед горой книг. Я скрутилась клубочком в кресле рядом тоже с книгой в руках. — Что бы они не сделали, для всех их заклинаний нужна магия. Источник, который их будет подпитывать веками. Такие источники есть в местах силы — древних храмах, о которых ты читала.
— То есть, он, скорее всего в каком-то из них? ─ уточняю, закрывая книгу и заложив пальцем страницу, которую читаю.
— Да, ─ откидывается на спинку стула граф. — Я почти уверен в этом.
— Но это же слишком просто, Теодор! — изумленно качаю головой. — Ведь все знают, где они находятся, разве нет?
Вряд ли мы одни такие умные. И в этих самых местах силы должно быть настоящее паломничество жаждущих до наживы особей человеческого рода.
— Так-то, оно так, других вариантов пока нет, — пожимает плечами мой собеседник. — Но если у древнейших не было выбора в том, где прятать камень желаний, то значит, они сделали так, что в этом самом месте его трудно будет найти.
Мы ненадолго замолкаем. Я думаю, усиленно грызя подушечку большого пальца, Теодор вновь закапывается в какой-то древний трактат.
— И много этих мест силы? — наконец спрашиваю.
Если их, к примеру, не одна сотня, то это значительно усложняет задачу, как нам, так и другим.
— Около десяти по всей Виниконии, ─ поднимает глаза Эмерей. ─ Одно даже тут, рядом. Ехать не больше дня.
Десять храмов обшарить, конечно, не трудно. Тогда в чем тайна? Мой муженек и сам мог справиться. Воспоминания о нем задевают какую-то невидимую струну в моей голове, которая звенит где-то на подсознании. Я забыла что-то важное. Очень важное. Наморщиваю лоб, стараясь вспомнить об этом.
 
— Теодор, ─ восклицаю, наконец, докопавшись до нужной информации. ─ Хендрик говорил, чтобы я берегла силы до дня Миана. Значит, они мне понадобятся. Может, загвоздка в этом? Во времени. Мне нужно будет приостановить его ход?