Люблю только тебя

Он глубоко вздохнул и постарался четко представить себе дальнейшее развитие событий. Прозвище «малышка Кэрри» известно чуть ли не всей стране, а фотография Кэролайн (пусть и сделанная давно, еще в детстве, так что нужно присматриваться, чтобы уловить сходство) — фирменный знак, красующийся на всех вывесках ресторанчиков, носящих ее имя. Вполне вероятно, что кто-то из любителей поживы может ее узнать. Все остальное дело техники.
— А почему вы все же решили остановить свой выбор на Найджеле? — неожиданно даже для себя спросил Мэтью.
Кэролайн долго молчала и, когда он уже вовсю ругал себя за бестактность, ответила, не поворачивая головы:
— Его семья владела несколькими сталелитейными заводами. Затем, когда капитал достаточно возрос, они занялись банковским делом. Его доля в семейном бизнесе по идее должна давать больше прибыли, чем мои тридцать процентов от «Малышки Кэрри».
— А, понятно, — отозвался Мэтью. — То есть вы решили, что уж ему-то нет никакой необходимости жениться из-за денег?
— Да, но я не учла, что ему может понадобиться гораздо больше, чем у него есть — точнее, уже не было к моменту свадьбы. — Кэролайн повернула голову к Мэтью и тихо добавила: — Я все равно вступлю с кем-нибудь в фиктивный брак, чтобы сменить фамилию и понадежнее скрыться. Но, если честно, я предпочла бы, чтобы этим «кем-то» оказались вы.
— Я не думаю, что для меня это комплимент, — сухо отозвался он. — И потом, вы ничего обо мне не знаете.
— Ну и что? Зато я многое узнала о Найджеле. Хотя, наверное, тоже не все. Мне кажется, его карточные долги только часть общей картины.
— Я тоже недавно проиграл в автомате пять долларов. — Он насмешливо поднял бровь.
Кэролайн фыркнула.
— Да, это серьезно! Но, думаю, в остальном у вас не слишком много недостатков. Кроме того, я знаю вашего отца. Я знаю, что вы выросли там же, где и я.
— Если вы думаете, что это нас как-то роднит, то ошибаетесь. Между нами была слишком большая дистанция.
— Да, но все же меньше, чем между мной и каким-то вовсе посторонним человеком.
Мысленно Мэтью вернулся к своим детским годам. В те времена ему нечасто доводилось видеть дочь хозяина — «малышку Кэрри» отделяло от него не столько расстояние между хозяйским домом и коттеджем садовника, сколько сама разница в общественном положении. Другие дети, жившие в поместье Олби, пытались иногда с ней пообщаться, но каких-либо более или менее устойчивых отношений у них так и не сложилось. Что до самого Мэтью, то он никогда даже не пробовал с ней подружиться. Несколько раз они встречались в доме или в саду, но совершенно случайно. Кэролайн, казалось, вовсе его не замечала. Когда ему исполнилось двенадцать, он невольно начал обращать на нее более пристальное внимание и искать возможности лишний раз увидеть ее, эту хрупкую стройную девочку с черными вьющимися волосами и большими синими глазами. Ей, всегда разодетой в пух и прах, наверное, даже мысли не могло прийти о том, чтобы поиграть в индейцев, перелезть через забор или взобраться на дерево. Какой одинокой, должно быть, она всегда себя чувствовала, внезапно подумал Мэтью.
— Ваши родители, по-моему, слишком тряслись над вами, — сказал он. — Старались уберечь от любой опасности. Хотя, конечно, ваш отец богатый человек, и я понимаю, что они боялись похищения. Но они всю жизнь держали вас под стеклянным колпаком как оранжерейное растение.
— Я знаю, — неожиданно для него согласилась Кэролайн. — Но я не могу их за это осуждать. Вы и сами только что сказали, что понимаете их мотивы... Послушайте, Мэтью, — продолжила она уже более мягко, — я знаю, что доставила вам массу лишних хлопот. И, честное слово, не стану вас обвинять, если вы довезете меня до ближайшего города и там мы расстанемся.
— На вашем месте, — проворчал он, словно не слыша ее последних слов, — я бы в первую очередь подумал о том, чтобы отыскать по дороге телефон и позвонить домой. По крайней мере ваш отец будет знать, что с вами все в порядке.
— Я так и сделаю, но позже. Мы еще недостаточно далеко отъехали. Если отец успел вызвать полицию и домашний телефон прослушивается, то мой звонок засекут через несколько минут. Тогда полиции не составит большого труда нас разыскать. Еще несколько лет назад он оснастил телефонную линию системой, позволяющей отслеживать любые звонки, — как раз на тот случай, если меня украдут и похитители позвонят ему, чтобы потребовать выкуп. Я точно не знаю, но, возможно, с тех пор эту систему еще более усовершенствовали.
 
— Ну хорошо, — перебил ее Мэтью, — однако все равно следует послать ему хотя бы коротенькую записку. Ваш отец уже немолодой человек, и лишние волнения ему совсем ни к чему.
— Я сообщу ему, — с некоторым нетерпением в голосе ответила Кэролайн, — но позже. А сейчас поговорим о деле. Что скажете, если я предложу вам половину моей доли ресторанных доходов, то есть пятнадцать процентов?
— По-моему, вы слишком беззаботно разбрасываетесь своими деньгами, — усмехнулся Мэтью. — Вам бы ничего не стоило уговорить такого человека, как я, согласиться на пять процентов. В самом крайнем случае — на десять.
Кэролайн упрямо вздернула подбородок.
— У меня нет времени на долгие переговоры. Решайте быстрее, согласны вы или нет.
Но он ничего не ответил. Минут десять они ехали в молчании. Потом вдали показался небольшой городок.
— Надеюсь, здесь есть почта, — сказал Мэтью. — Вам бы стоило отправить отцу телеграмму.
— Слишком рискованно, — поколебавшись, ответила она. — Я напишу письмо и отправлю его экспресс-почтой. Оно дойдет не позже завтрашнего утра. Мы совсем недалеко отъехали.
Кэролайн купила конверт и на листке из блокнота, нашедшегося в бардачке машины, набросала несколько строк. Потом, заплатив за срочную доставку, опустила письмо в почтовый ящик.
— Как насчет того, чтобы перекусить и выпить по чашке кофе? — спросила она. — Я с утра ничего не ела. Наверняка здесь отыщется какой-нибудь драгстор.
Недалеко от почты они действительно обнаружили небольшое кафе. Войдя, Кэролайн направилась в самый дальний, наименее освещенный угол и села спиной к остальным посетителям.
— О чем вы написали отцу? — спросил Мэтью, когда они заказали салат, куриные крылышки, яблочный пирог и по чашке черного кофе.
— Написала, что со мной все в порядке, но я не собираюсь выходить замуж за Найджела, потому что он аферист. Я попросила отца заняться доскональной проверкой его банковских счетов. Надеюсь, что если он так и сделает, то узнает правду. Тогда я позвоню ему и мы поговорим спокойно. Что ж, — продолжила Кэролайн, — одно ваше требование я выполнила. Что дальше?
Мэтью отхлебнул кофе.
— Что у вас еще в сумочке, кроме паспорта?
Кэролайн пожала плечами.
— Кредитка. Косметичка. Пожалуй, все.
Наверняка она считает, что все самое необходимое у нее с собой, подумал Мэтью. Но именно то, что в данный момент особенно необходимо, отсутствует.
— А наличные деньги? — спросил он.
— Совсем немного. Как правило, я не ношу их с собой.
Да, конечно, в этом у нее не было необходимости. Рядом всегда был кто-то, кто оплачивал ее счета и выписывал банковские чеки.
— Это плохо, — произнес он вслух, — потому что у меня сейчас с собой тоже не слишком много наличности. Если вы воспользуетесь кредиткой, вас вычислят раньше, чем просохнут чернила на бланке. У меня тоже есть кредитка, но я не могу ею воспользоваться по той же причине.
— Почему? — удивилась Кэролайн. — Никто ведь не знает, что я уехала с вами.
— Думаю, ваш отец не дурак и быстро обо всем догадается. Или уже догадался. Наверняка полиция уже допросила всех, кто приезжал к вам сегодня. А когда выяснится, что время моего отъезда и время вашего исчезновения примерно совпадают и я с тех пор не появлялся... В общем, остальное просто как дважды два. Поэтому мы рискуем, получая по кредиткам серьезные суммы. Так что придется ограничить себя в расходах. — С этими словами Мэтью поставил на стол опустевшую чашку и добавил: — Хорошо бы поблизости оказался какой-нибудь книжный магазинчик.