Наследие проклятой королевы (СИ)

— Да так, есть один, — отмахнулся генерал и снова заговорил с профессором: — Леночку с ее отрядом я вывел из плана заданий. Отряд сильно потрепали, а здесь организуем вторую резервную группу быстрого реагирования, совмещённую с охраной штаба антитеррора. Для девочек спокойное красивое место, сад, пруд, свежий воздух и хорошие люди будут, как санаторий. Кстати, Артём Васильевич, я там вам на стол положил папку с документами.
— Что там?
— Вы же светило науки. И там я накидал предложений по оптимизации. А то ведь аналитики на земле мыслят космическими категориями, а я считаю, что нужно что-то не сложнее автомата Калашникова. В общем, мы уже закопали сервера на глубину пять метров, помех стало меньше. И зафиксировали нейлоновыми тросами обычные метеозонды с гелием на высоте триста метров. На зондах, в том числе, аппаратура связи. А я ещё предлагаю использовать не только дроны, раз на Реверсе вся электроника горит, но ещё и обычный пилотируемый биплан-кукурузник. Я даже площадку для взлёта-посадки подыскал, будет совмещена со стадионом для роты охраны базы. Такой самолёт и в разведке хорош, и, кстати, наши инженеры на коленке собрали авиабомбу со взрывателем того типа, что применил Юрка со своим бабьим царством на Золотом Ручье. Добавили мощный литиевый аккумулятор и свечу накаливания. Бомба в четверть тонны гарантированно уложит любого мага в радиусе ста метров.
На генерала поглядели сразу оба: и Глушков, и архивариус Винсент. Маг криво улыбнулся и покачал головой, а профессор ехидно произнёс:
— Не вы ли, Пётр Алексеевич, недавно запрещали дрону стрелять? Помнится, за мной погоня была, вы вместо нормального оружия ведро каких-то оперённых гвоздей с неба скинули.
— Не каких-то, а флешетт, — важно задрав палец к потолку, ответил генерал, — гравитационное оружие. И к тому же не путайте населённый пункт с диким полем. В мирном городе я голову положу, но приказ применять артиллерию не дам. А в прочих ситуациях мы пока изыскания ведём. Вон, пневматику ввели в арсенал охраны, бомбы с аккумуляторами придумали, мины направленного взрыва с проводами к ним. Есть же поговорка: «Не зная брода, не суйся в воду». Вот прогрессоры и меряют локтями на местности все эти броды. Сейчас вам и телефон сюда заведём. А чтоб не сгорел, то совсем простой, как в Великую Отечественную. Будете в трубку кричать «Алло, барышня, дайте генерала!». Но на том конце — искусственный интеллект. Сервера-то закопаны и работают без нареканий.
Глушков вздохнул. Пётр Алексеевич же продолжил:
— Так что там с нашим объектом Х?
Профессор несколько раз щёлкнул мышкой, перекладывая карты в пасьянсе, а потом ответил:
— Я накидал ему методику. Просто боюсь, местная не подойдёт для человека с Земли. Образ мышления очень сильно отличается. Я с Розой долго бился, пока не понял, что для них четыре стихии — это такое обыденное явление, что таблица Менделеева будет внедряться очень долго. Про теорию относительности Эйнштейна умолчу. На ее осознание уйдёт лет двести. Но если у Юрия получится, то перспективы огромные.
— Замечательно! — встав с места и потерев руки, протянул генерал. — А мы ему тоже подарков накидали. Будем методики испытывать.
  
Глава 8. Мы с тобой одной крови, ты и я
 
Розе было скучно. Мама ругается и не выпускает гулять одну пока всех сектанток не поймают и не посадят в подземелье. Даже с тётушками не выпускает.
И господин Аратем опять ушёл встречаться с каким-то «гиниралье́» и её «почти взрослую» оставил «за главную» приглядывать за волшебным камнем и смотреть живые картинки. Он почти седмицу назад показал, как пользоваться волшебной пуговицей, которую называл «тревожной кнопочкой», если вдруг появятся злодейки. Только Роза не понимала, как пуговица может тревожиться. Это же просто пуговица.
Раньше девочка могла долго сидеть за волшебным камнем и смотреть всякие диковинки, но сегодня ей этого не хотелось. Ей хотелось гулять и играть! Может быть, если она докажет маме, что сильная магиня, что может ударить неприятельницу чем-то сильным, например, молнией, тогда отпустят играть?
 
Да вот только, когда Роза попросила маму обучить её молнии, та отругала, запретила колдовать без присмотра других, мол, такие сложные и опасные чары только для взрослых волшебниц, и ей до такого ещё лет десять учиться. Тогда, после маминого отказа, девочка выбежала из комнаты еле сдерживая слёзы, а там был господин Аратем, который, как назло, крутил в руках что-то, пускающее маленькие молнии. Увидев удивление в её глазах, маг-чисельник ухмыльнулся и полюбопытствовал, хочет ли Роза посмотреть поближе, и хочет ли сама со временем этому научиться? Конечно, Роза согласилась.
Так юная магесса стала ученицей маэстро Аратема. С ним учиться было совсем не так, как с мамой. Первое, что с важным видом заявил чисельник, это то, что Роза уже взрослая, и ей нужно научиться хранить тайны и держать ответ за слова, и главное, как ученице — принести обет тайны. Трясущими от волнения губами девочка поклялась на волшебном камне, что не расскажет никому о своём ученичестве волшебным цифрам аж до своего восьмилетия, иначе волшебный камень обидится и перестанет показывать живые картинки. Волшебный камень торжественно мигнул, принимая клятву, а маэстро Аратем подарил колдовскую табличку-планшет, который стал её первой книгой заклинаний! Он мог запоминать написанное и нарисованное, и если коснуться больших стрелок на боках, то он как бы перелистывал страницы, но и не перелистывал. Он же без страничек.
Девочка с гордостью хранила в ученическом столе эту магическую табличку, которая со стороны казалась совершенно обычной. Все, даже её мама, думали, что Роза учится на ней читать и писать, что тоже было правдой. Но только она и её учитель знали тайну, и как только все уходили, и Роза совершала жест, на табличке возникали заклинания и упражнения по школярству цифрового волшебства. А ещё господин Аратем подарил очень красивый обод-забрало для волос. Тот был весь в красивых камушках, и порой на нем горели разноцветные огоньки. И когда Роза пыталась колдовать, численник хитро поглядывал в пустоту перед собой и водил руками. Наверное, тоже колдовал. А один раз даже произнёс что-то вроде скороговорки нескладушки: «Сохранить показания энцефалограммы». У Розы была хорошая паять, совсем как у мамы, и она в точности запомнила эти чудные слова.
А ещё чисельник повесил под потолком очень волшебный артефакт.
Это было совсем не похоже на то, как учила мама! Никаких паучков и птичек, зато много квадратиков-заклинаний, загорающихся на разных страницах планшета. У них были странные, а порой совсем смешные названия «условный оператор», «цикл» и различные задачки, вроде того как выводить крохотного заблудившегося духа-муравья из лабиринта. Маэстро как-то сказал, что паучки и птички просто придуманы взрослыми волшебницами для детей, чтобы тем проще было магию осваивать, как будто играя. Но она уже почти взрослая и может учиться совсем как взрослые магини. Розе было очень тяжело, но она пока справлялась.
И вот господин Аратем опять ушёл к гиниралье́.
Скучно.
Девочка улыбнулась и села за свой ученический стол и произнесла волшебное слово: «Активация». Роза не знала, что это это за слово, но оно действительно было волшебным. Ведь после него в воздухе возникали голубоватые сияющие ниточки, словно паутинки на ветру в хорошую погоду. Только было их больше, и рядом с каждой непонятные буковки. Кажется, маэстро Аратем называл все это «голограммой» и «эль литрамагничтными полями».
 
Роза отодвинула рукой одну из назойливых паутинок, пытающуюся намотаться на ее ободок, посмотрелась в зеркальце и сделала героическую позу. Чисельник сказал, что подарок очень-очень дорогой, и надо постараться его не сломать.
А ещё маэстро, ведь юные магини зовут учителей маэстрами, обещал, что эти подарки помогут быстрее познать силу молнии. Господин Аратем много раз говорил, что главное — сделать первый шаг, а когда она сможет молнии создавать, подарки ей больше не понадобятся. Вот тогда она сможет показать маме, что она не глупый ребёнок, а настоящая боевая магиня, что может защитить себя и других от злых сектанток!