Разборки в стиле Академии. Том 4 (СИ)
В такие моменты я немного понимаю ростовщиков… Разница лишь в том, что мои услуги абсолютно справедливы — я выполняю чужие проблемы, и никогда не юлю, говоря все как есть. И ведь никого не заставляю подписываться на такое — они сами на это идут, а потом я еще и плохой…
— Как пожелаете. — улыбнулся я.
Я не стал отказывать в его стремлении потянуть время. Но если он действительно не принесет деньги к тому сроку… думаю, он принесет их через еще месяц. Как показывает практика, только один из двадцати трех кто решил меня «кинуть», не вернулся с деньгами и повторной просьбой о спасении… бедолага умер до этого.
С моими силами создать проблем обычному человеку очень просто.
«Хорошее дело сделано, можно и отдохнуть. — решил я, и присел на кресло.»
Вскоре вошел еще один постоянный посетитель, но я не обратил на него никакого внимания. Поначалу я пытался быть с подобными ему услужливым, но вскоре мне это надоело. Вот уже на протяжении недели я просто игнорирую их.
— Бариста! Налей чего-нибудь покрепче, и положи что-нибудь послаще! — заказал посетитель, занимая привычное место.
— Автомат с растворимым кофе у входа. Там же и кусочки тортов. Сам возьми. — ответил я.
Знаю, непрофессионально, но ничего не могу с собой поделать. В последнее время таких постоянных клиентов у меня очень много, и не скажу, что рад им всем. Уже устал от них… денег почти не приносят, но обслуживать приходится.
Посетителей на этот раз действительно было много. Вот уже неделю, с того самого момента как я закрепил кофейню за своим родом, сюда начали стекаться самые разные аристократы. Не мои сверстники, нет, а пожилые и очень могущественные аристократы, зачастую именно Монархи. Для них молодое поколение в целом, и моя деятельность в частности были не более чем просто интересным представлением. Зачастую я ловил на себе именно такие взгляды — людей, которые пришли в цирк и смотрят на поведение мартышек. Подобное отношение меня задевало, но профессиональная этика не позволяла мне их выкинуть. Да и не послушаются они… проверял уже сто раз.
Раньше из моих посетителей таким был только Рин. Теперь таких как Рин тут десяток человек. Специально для таких я даже отдельное меню сделал, где все жутко дорогое, но их это не останавливает.
— Спорим не вернет? — спросил один из Монархов, когда старик ушел.
— Поддержу! Десять процентов акций «Ленова» что старик не вернет деньги. — сказал один из аристократов.
— Дороговато…
— А как по мне, в самый раз! — закричал второй. — Отдам корону Карла Великого если не вернет!
— Ставки приняты! Кто еще участвует?
— Вот ведь психи…
Такая сцена повторялась раз за разом. Стоит только чему-то произойти, и эти старые маразматики начнут делать ставки. Например, ставки на то, что за проблемы у людей. Или на мою реакцию на эти проблемы. Или гадают какую колкость я использую в следующий раз. Некоторые даже умудряются приходить каждый день… такое чувство что это действительно пенсионеры, а не главы могущественных кланов и владельцы крупных предприятий.
Вздохнув от бессилия, я забрал стодолларовую купюру у клиента что заказал обычный растворимый кофе, и пошел дальше отдыхать.
Скоро будет рассвет. Через полчаса уже закрывать кофейню.
Но очередной посетитель, или, если точнее, посетительница отвлекла меня от тяжелых дум. Она была хорошо известна по всей Японии. Не найдется простолюдина, который не слышал бы ее имени. Впрочем, далеко не все знают ее настоящую личность.
— Отохимэ-тян? — удивился я ее визиту.
Кагуя Куроко, также известная как Могучая Квайзер — химера класса Охотник, обладающая силой сопоставимой с силой Монарха, а также защитница простолюдинов и вассал Короля… но сейчас она выглядела как маленькая девочка.
В прошлый раз мы с ней разошлись не на очень хорошей ноте. Для нее я был предателем. Для меня же она стала лжецом. Никогда не думал, что она снова явится в мою кофейню как Кагуя Отохимэ — девочка, которую я спас, и дочь этой самой Квайзер.
— Привет, братик! — улыбнулась она, и побежала обнимать меня. Пришлось уклоняться, чтобы не оказаться в руках Охотника… буквально, Охотника. — Давно мы с тобой не виделись. И это место, похожее, тоже стало популярнее… — немного угомонившись сказала она.
Вздохнув, я развернулся и направился к лестнице.
— Буду через пять минут, — сказал я посетителям. — Никому ничего не трогать, и ничего не ломать!
Старики, которые ничуть не обижались на такое обращение лишь весело загудели.
Немного подумав, я решил добавить.
— Чашки стоят сто тысяч. Стулья миллион. Столы десять миллионов. Если что-нибудь испортите, будете выплачивать себестоимость в полной мере. — предупредил я их, и через несколько секунд еще раз добавил. — А кофеварочные машины стоят от миллиарда.
Аристократы недоумевающе начали оглядываться. Кто-то действительно гадал, назвал ли я настоящую цену, другие же удивлялись настолько наглому завышению себестоимости товара. Но и первые, и вторые знали, что именно столько я и спрошу у того, кто мне тут что-то поломает.
Если я для них интересная зверушка, буду пользоваться этим и вымогать много-много денег!
Второй этаж кофейни нисколько не изменился. Как был местом моего отдыха, таким и остался. Единственное, Мария перебралась сюда на постоянное местожительство, но сейчас тут и ее не было — сказала, что есть дела и взяла отгул.
Поднявшись, я сел на кресло и предложил Квайзер сесть напротив. Мне казалось, что уж тут она примет свой взрослый облик, но нет — она продолжила играть свою дочь.
— Братик, а как твои дела? — завела она пустой разговор. — Гляжу ты развиваешь свой бизнес?
Немного помолчав, я вздохнул.
— Чего тебе надо, Квайзер? — спросил я, став серьезным. — Вроде наш последний разговор не подразумевал дальнейшие дружеские посиделки, а ты так свободно заходишь сюда, как будто ничего и не было.
Я не стал ее в чем-либо обвинять. Для Квайзер плохой я, а для меня она. Мы квиты в полной мере.
— Какой ты бука, братик, — сложила она губы трубочкой. — А я ведь пришла сюда извиниться…
— Извиниться? — изогнул я бровь.
— Да… — куда тише сказала она, опустив взгляд. — В свете последних событий я… думаю, мне стоит извиниться что имела дела с Рокурю Ясуо.
Ее заявление еще больше меня удивило.
— Думаешь я теперь буду бегать за всеми, кто с ним дружил, и требовать извинений? — фыркнул я.
— Дело не в этом, — она еще больше притихла, и создавалось впечатление что ей стыдно смотреть в мои глаза. — Ясуо-кун… именно он дал наводку для свержения клана Унигашима. — призналась она. — Я подозревала что у него были свои мотивы, но даже не думала, что это может привести к десяткам смертей невиновных…
Немного помолчав, я просто отвернулся.
— Сотням… — тихо сказал я. — Если уж собралась брать ношу ответственности, то не нужно ее преуменьшать. Не считая прямых слуг моего рода, а также наемников с обоих сторон, погибших «непричастных» начитывается под три сотни. Двести семьдесят девять, если быть точнее.
— Ясно… — еще больше поникла она.
Мы некоторое время молчали. Она думала о чем-то своем и сильно грустила, а я же… я корил себя за то, что не смог сдержаться и выплеснул часть из всего того сожаления, которое испытываю с того самого дня.
— Не вини себя, — добавил я, чуть остыв. — Этот Рокурю Ясуо был психом, который помешался на своей ненависти к Унигашима. Чего стоит то, что он не тронул никого, кто ушел из рода. Его цель была в уничтожении Унигашима и его гордости этого клана, — рассказал я, точно зная о чем говорю. — И все это потому, что его сын был убил из-за этой гордости. Если будем искать виноватых и карать их, нужно будет вырезать половину империи. Так что, спустим все на тормозах. — улыбнулся я.
— Тогда, я хотела бы одновременно и извиниться, и осудить тебя, братик. — вдруг продолжила она, став чуть более радостной.
— Это как? — склонил я голову.
— То, что произошло после «падения» рода Унигашима… — она внимательно следила за моей реакцией. — Первым делом братик вернул себе фамилию «Амакуса»…