Фокус мироздания

У меня мгновенно вытянулось лицо, а руки лишь чудесным образом не метнулись к животу. Но хотелось. Очень хотелось! Вот это, черт возьми, поворот! Да это полноценный хоррор!
– Понятия не имею, что за знаки подала стихия людям, – тем временем, инспектор невозмутимо продолжал повествование, – но они решили, что она беременна именно от Морского Дьявола и теперь-то уж деревню точно ждет лишь процветание и благополучие. В принципе, так оно и было, ведь сейчас Аникаммо – весьма процветающий курортный город, в котором есть даже летняя императорская резиденция и не счесть вилл куда менее титулованных особ. Что же насчет девицы – та приглянулась аж самому монарху, став его официальной фавориткой, и успешно родила сына, который впоследствии стал первым герцогом Эль’Канте и документально – основателем города. Именно его вилла сейчас располагается на той самой скале. Но что я сам хотел всем этим сказать, мисс Кальмо?
– Мм? – промычала я жалобно, даже не пытаясь соображать самостоятельно, – больно уж не хотелось оказаться беременной от рыбы.
Спасла? Спасибо! Но на скорое материнство я не подписывалась!
– Вы ничего не забыли мне рассказать? – вкрадчиво проник в мои безумные мысли голос инспектора.
– Не забыла, – медленно качнула я головой, глядя в пространство перед собой.
Сейчас, после всего услышанного, мне меньше всего хотелось вдаваться в истинные подробности, что могло привести… Даже не знаю. К беременности?
Чур меня! Нет, я не против детей в целом, но хотелось бы осознанности в этом серьезном вопросе. А не абы как! Кто может родиться от связи с рыбой?! А-а-а, не хочу даже думать!
– Что ж, тогда, если вам нечего добавить, приложите свой палец сюда, пожалуйста, – убийственно ровным тоном попросил инспектор, вынимая из нагрудного кармана небольшой светло-зеленый кристалл, в котором память Шанайи опознала записывающий артефакт, повсеместно используемый полицией этого мира. – Ваши показания будут приобщены к делу. А теперь позвольте откланяться. Я обязательно дам вам знать, если ваше присутствие понадобится на суде, но, скорее всего, это вряд ли произойдет – штатный целитель склонен предполагать наличие у господина Дуаро серьезной степени психического помешательства. А это прямой путь в дом скорби, но никак не в тюрьму, ведь он может быть серьезно опасен даже для других заключенных.
– Ой… – проводив инспектора до прихожей и дожидаясь, когда он оденется, я в конце концов набралась смелости попросить: – Вы не могли бы проинформировать меня о конечном итоге, каким бы он ни был? Просто… Хочу знать. Это надолго затянется?
– Максимум неделя, – удивил меня инспектор, при этом согласно кивая. – И я понимаю вашу просьбу, вы в своем праве. Даже если ваше присутствие не понадобится, я уведомлю вас об итогах разбирательства. Хорошего дня, мисс Кальмо. Был рад увидеть, что с вами все в порядке, и надеюсь больше никогда не встречаться по роду моей деятельности.
Я выдавила из себя невразумительную улыбку и нервный смешок, после чего поторопилась закрыть за излишне проницательным инспектором дверь и тяжело привалилась к ней с внутренней стороны.
Фу-у-ух! Вот это утро выдалось! А что будет дальше?
Как ни странно, мне удалось быстро взять себя в руки. Чудесное спасение легендарным морским драконом? Предполагаемая беременность от него же? Увы, здесь и сейчас у меня нет ответов на эти вопросы, а это значит, что я не буду забивать подобными мыслями голову. Не забуду, нет. Но отложу на верхнюю полку неотложных дел, а пока займусь тем, что наиболее важно. И я отправилась за продуктами.
Мне некуда было спешить, не от кого было прятаться – Шанайя не успела завести никаких близких знакомств даже с соседями, так что следующие два дня, которые выдались на диво теплыми и погожими, я заново знакомилась с городом, продуктовым рынком, многочисленными частными лавочками, где можно было найти все, что душе угодно, и правилами проживания в Аникаммо.
Мне нравилось здесь буквально все! В это время года еще не было большого наплыва отдыхающих, что непременно случится уже через пару месяцев, так что городок, будто сошедший с гравюр о средневековой жизни, походил больше на сонную деревеньку, только-только просыпающуюся от зимней спячки. Чистые улочки, мощенные камнем, уютные домики преимущественно в один-два, крайне редко – в три этажа с непередаваемым южным колоритом и красными черепичными крышами, виноградные лозы и кипарисы, стойкие к заморозкам цветы на подоконниках, уютные скверы с магнолиями, множество фонтанов с минеральной водой (курорт славился своими минеральными источниками и грязями), приемлемые цены, приветливые горожане…
 
Последние, к слову, были даже чересчур приветливы. В большинстве своем крупные, темноволосые и кареглазые, они умилялись при виде меня, совершенно не похожей на них ни статью, ни цветом волос и глаз. Торговки все как одна ласково обращались ко мне «детка», а торговцы – и вовсе кто во что горазд: называли то феей, то нимфой, а то и вовсе прелестной эльфиечкой, делая мне скидку даже там, где я не просила. Ну, как говорится, лишь бы руки не распускали, а остальное можно и потерпеть.
Насчет морального облика горожан, кстати, я была приятно удивлена – мужчины тут оказались не чета мерзавцу Массимо, и ни разу ни один из них не позволил себе даже сальной ухмылки или двусмысленного намека в мой адрес. Я даже в какой-то момент испугалась, заподозрив спасшую меня рыбину в наложенном на меня заклятии всеобщей любви, но потом присмотрелась к другим людям и расслабленно выдохнула – подобное уважительное отношение было распространено повсеместно, а не только к моей выдающейся персоне. Вот и хорошо!
Ничуть не меньше внимания я уделила дому и личному участку за домом в три уютных сотки, сплошь засаженные лекарственными травами, тогда как под две цветочные клумбы и скамейку было выделено лишь немного места перед крыльцом. Вечера коротала в мастерской бабушки Розамунды, обложившись ее амбарными книгами, куда она записывала все – от прихода-расхода до соседских болячек и лекарств, зачастую изобретенных собственноручно. Естественно, это были три разные книги, но, кроме них, имелась и еще одна пухлая тетрадь в старой кожаной обложке, содержащая уже куда более любопытную информацию. А именно – заклинания самого разного толка, в том числе охранные и боевые чары.
Тетрадь была очень старой, и, пролистав ее поначалу без вникания в суть, я отметила наличие самых разных почерков, что могло означать только одно – это родовой гримуар. То есть книга, передающаяся от матери к дочери и содержащая знания многих поколений. Даже странно, что раньше Шанайя о ней не знала…
Решив для себя, что изучу содержимое этой тетради от и до, но не наспех, а вдумчиво и осознанно, я первым делом… отложила ее в сторону. Требовалось принять куда более серьезное решение, а именно – понять, чем я буду зарабатывать на жизнь. В принципе, наследство в виде двух сотен золотых позволило бы мне спокойно прожить без работы около года, но я не собиралась искушать судьбу и вести потребительский образ жизни. А вдруг пожар-потоп или еще какая беда? Нет уж! Пусть лежат в банке, там на них вроде как даже какой-то процент начислялся.
Мне же с моим дипломом мага-бытовика, как ни странно, открыто множество путей: от управляющей поместьем (а ведь я еще и отличный финансист, не будем забывать!) до сотрудника ремонтной артефакторной мастерской. И это минуя такие простейшие профессии, как обыкновенная прислуга в доме, помощник садовника и госслужащая.
Естественно, начать стоило с малого, вряд ли работодатель поверит в мой многолетний трудовой стаж, ведь по документам я всего лишь вчерашняя выпускница, к тому же защитившая диплом досрочно, но хвататься за должность совсем уж разнорабочей я не собиралась.
Определившись и с этим, еще два дня я активно штудировала тетради и немногочисленные учебники, оставшиеся после пяти лет учебы в колледже. Как ни странно, личных вещей у Шанни особо и не было, по воспоминаниям, девушка была скромной и робкой, после нелепой смерти родителей от оползня в горах посвятив всю себя учебе, поэтому я почти не удивилась тому, что два из трех чемоданов, которые она привезла из колледжа, были битком набиты книгами и тетрадями с лекциями. В третьем, насколько я поняла, лежала одежда, которая еще две недели назад перекочевала в шкаф, но занимала всего одну полку под нижнее белье и три вешалки под платья. То, в котором меня хотел утопить Массимо, оказалось новым, купленным уже тут. Бедная девочка…