Осколки Иль-Яфи (СИ)

— Пожалуйста, — сказала девчонка, с умилением и добротой. Гаишник внимательно пролистал «документ» и вернул его.
— Все в порядке, Марианна Дмитриевна. Счастливого пути.
Минуту в машине стояла тишина. Лизка притихла и молчала, Янка спокойно проехала до перекрестка и остановилась на светофоре.
— Да, убери ты ее наконец! — Не выдержала подруга.
— Ой, извини, задумалась, — как ни в чем не бывало, сказала Янка и тихо засмеялась. Вот ради таких моментов и стоит заниматься магией.
— Яна, почему мымра? Другую морду не могла выбрать?
— Ты ничего не понимаешь, твоя мымра самый подходящий вариант.
— Ну да, чтобы побыстрее от нее избавиться.
— Какая ты злая, Елизавета… Еще и мордой обозвала.
Лизка покачала головой, помолчала и с шумом выдохнула.
— Надо подумать над твоим образом. Сотворить что-нибудь этакое, экзотическое, нестандартное.
— Лиз, вот ты всегда такая умная, а сейчас ерунду говоришь. Чем неприметней, тем лучше, чтобы увидел — и забыл.
— Мудрая ты наша, — Лизка покосилась на подругу и вздохнула. Все же, к такому невозможно привыкнуть.
  
Глава 19
 
Через час, после примерки праздничного платья, девчонки поехали домой. Поднявшись в квартиру, Яна зашла на кухню, окликнула вахибея. Схватив яблоко, зашла в комнату. Простая плюшевая игрушка мирно стояла на полке. Мурза куда-то испарился. Янка пожала плечами и снова ушла на кухню. Включила телевизор, приготовила яичницу, задумалась. Через три дня — экзамен по истории. Можно день отдохнуть, а потом… писать шпаргалки.
На экране телевизора бегали мультяшные зверушки. Янка нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда она умудрилась включить детский канал. Наверное, Мурза развлекался, больше некому. Девчонка поставила в раковину тарелку, и услышала шуршание в своей комнате.
— Мурза, это ты?
Вахибей не ответил. Хмыкнув, девчонка направилась в свою комнату.
Он сидел на диване, странный, сосредоточенный, и даже ехидная мартышкина морда вдруг стала серьезной.
— Что-то случилось? — Спросила она.
— Случилось, — Мурза вздохнул. — У меня неприятности.
— Рассказывай.
Вахибей опять вздохнул, а потом вдруг вскочил и со злостью рыкнул.
— Плохо! Если бы я знал!
— Да что произошло?
— Сегодня утром во дворце нашли мертвым юфина Мехри.
Янка медленно опустилась на стул и вздохнула. Хорошее настроение улетучилось.
— Плохо, — тихо сказала она.
— Это еще не все. Пропала Свирель.
— Факх! Сволочь! — Девчонка вскочила со стула и тревожно заходила по комнате. — Очень плохо.
— И это еще не все, — голос вахибея задрожал. Он поднял голову и с болью посмотрел на свою ученицу. — Во дворце ищут меня, а не Факха, и глашатаи читают на площадях приказ Совета Старших о немедленной поимке активиозиуса Мурзу Серкана по обвинению в убийстве юфина.
— Что? Это же бред!
Мурза опустил голову.
— Я не знаю, что делать. Этот паршивец Сайи, секретарь почтенного Мехри, заявил, что я интересовался Свирелью, что я выпытывал у него, где юфин.
— Но это же полная ерунда. Ты сможешь легко доказать, что это не так. Мурза, я не поверю, что у вас в Совете сидят полные идиоты.
— Нет, идиотов в Совете Старших нет, — вахибей горько усмехнулся, качая головой. — А вот враги и предатели вполне могли затесаться. Юфин Мехри был авторитетным человеком, его слову верили, знали, что он честный человек. И кому-то это очень не нравилось…
— Стой! — Янка вскинула ладошкой. — Ты же говорил, что в вашем мире волшебник становится призраком.
Мурза покачал головой.
— Я понял, что ты хочешь сказать. В том-то и беда, что Мехри убили окончательно. Его задушили удавкой Халиса — особым предметом, который хранится в пыточной Черной тюрьмы. Я тебе рассказывал, что убить призрак волшебника крайне сложно, но можно. Так вот, удавка Халиса — единственно законный способ в нашем государстве, которым пользуются, если на это есть соизволение Совета.
— Странно. Удавка хранилась в тюрьме, тогда кто ее оттуда взял? Навряд ли это могли сделать случайные люди.
 
— О! Ее охраняли, как драгоценности султанши Наили. Пуще глаза.
— Ага, пуще глаза. И Свирель тоже пуще глаза?
— Свирель хранил Мехри, — мартышкины лапы понуро повисли. — Мехри убили, Свирель украли, а виноватым сделали меня.
Янка резко мотнула головой.
— А тебе не кажется, что этот секретарь в сговоре с убийцами?
— Не знаю. Скорее всего, он просто самодовольный дурачок.
Янка опять заходила по комнате. В голове никак не складывалась общая картина. Она чувствовала, что не хватает какого-то одного факта, но нужная мысль ускользала… пока она не вспомнила кое-что важное.
— Постой-ка. Если есть такая удавка, то почему Иль-Яфи столько лет томится в подземелье? Куда проще было бы его казнить.
Мурза устало пожал мартышкиными плечами.
— Меня там не было, девонька. Но я знаю, что кто-то из юфинов на Совете выступил против казни, объяснив это тем, что Иль-Яфи должен в муках и корчах провести те годы, что ему отпущены Небом. Что это самая страшная казнь.
— Как театрально, — фыркнула Янка и прищурилась. — Хотя, звучит убедительно, кто угодно поверит.
— Ты о чем? — Мрачно посмотрел на нее Мурза.
— Ты знаешь, кто это сказал? Кто настоял на том, чтобы его заперли в пещеру? Мурза, да у вас зреет государственный заговор.
Вахибей впервые за день рассмеялся.
— Сказки. С тех времен прошло почти триста лет, неужели ты думаешь, что кто-то запланировал с таким дальним прицелом?
— Возможно, этот кто-то выжидал, или у него не было союзников, или еще что-то.
— Ну, не знаю. С тех пор живы только два юфина. Люди почтенные, уважаемые. Зачем им переворот? Нет, ерунда.
— Ты думаешь? — Янка язвительно скривила губы. — А кому по силам убить волшебника первого наяка? Кто сможет пробраться в тюрьму и украсть удавку? Кто украл Свирель, зная, что он сумеет правильно ее настроить и воспользоваться ею? И насчет Факха, ты сам говорил, что он едва дотягивает до третьего наяка, тогда почему его взяли на такую ответственную должность, кто ему помог? Мурза, тебе не кажется, что ты наивный?
Вахибей сверкнул бирюзовыми глазами. Он ничего не ответил Янке, но было заметно, что ее вопросы попали в цель.
— Скажи, а как ты все узнал?
— Это Мустали, мой дружок. Он перехватил меня в коридоре, затащил к себе в комнату и велел не высовывать носа. Я, девонька, едва разминулся с воинами-сайхирами, которые шли в мою обитель.
— Как так затащил?
Вахибей махнул лапой.
— Он тоже призрак.
— Плохо, — Янка задумалась. — Погоди, а как ты вернулся сюда?
— Из его комнаты, это возможно.
— Он знает, что ты сейчас живешь в нашем мире?
Вахибей покачал головой.
— Нет. И не узнает, охо-хо. Что же мне делать?
Янка внимательно посмотрела на него.
— Мурза, я хочу тебя попросить, только не вздумай возвращаться. Пожалуйста. Тебе не поверят, потому, что тебя записали виноватым. Все подстроено. Хоть верь, хоть не верь, но только не возвращайся в обитель. Обещай.
Мурза поднял на нее грустные глаза. И промолчал.
— Ты же не хочешь, чтобы на тебе примерили удавку смерти? Ты понимаешь, что с тобой сделают?
— Понимаю.
* * *
Плотно зашторенные окна не пропускали света, только блики магии освещали согнувшееся в три погибели тело. Владлен захрипел и судорожно вздохнул, чувствуя, как от боли темнеет в глазах.
— Я стерплю огонь Зейфеса, но выну из тебя кишки, моль. Я сгорю. Печать вытрясет из меня жизнь, но ты испытаешь боль в тысячи раз сильнее. Ты не исполнил моего приказа, и я тебя накажу.
— Она — фойра.
— Чушь! Если бы она была фойра, то ты сейчас скакал бы обезьяной без капли волшебства. Тебя надули как мальчишку.
Владлен встряхнул головой и приподнялся с ковра. Факх выплывал на картине с красным, как у рака лицом. Оно смазывалось, растворялось, но колдун вновь выползал и через силу выплевывал заклинания, выворачивающие дикой болью. Потом исчезал с перекошенным лицом, точно по его ноге проехал самосвал… И это радовало. Владлен сел на ковре, согнул колени и стал ждать. Сейчас выплывет, самое большее, через минуту.