Застеколье (СИ)

– В начале нынешнего века – год, этак, четвертый–пятый, не суть важно, участились случаи нападений на «Волго–Балты». Причем, все потерпевшие в один голос уверяли, что нападавшие плыли с берега и, не на судах, а просто вплавь. Доплывали, карабкались по бортам. Представляешь себе?
Я немного представлял, как выглядит сухогруз. Все–таки, живу на берегу Волго–Балтийского канала, когда–то именовавшегося рекой Шексной. Как–то рыбачил с приятелем, а мимо нас проходил «Волго–Балт». Когда на тебя надвигается дура, высотой с девятиэтажный дом, хочется выпрыгнуть из лодки и удрать куда–нибудь подальше. Догнать же корабль вплавь, вскарабкаться по скользким бортам, было выше моего понимания.
– Но самое странное, в другом, – продолжил Унгерн, довольный эффектом. – Нападавшие загоняли команду в трюм, выбрасывали за борт груз и удалялись. Как думаешь, что за груз?
– Бревна, наверное? – пожал я плечами.
– Ну, с тобой даже неинтересно, – расстроился генерал.
– Так, Виктор Витальевич, сколько раз я на эти «Волго–Балты» смотрел, они или песок, или дрова везли. Вряд ли кто–то песок будет из них выбрасывать. А дрова – вполне реально.
– Дрова, – хмыкнул генерал. – Не дрова, а лучшие породы деревьев на экспорт.
– Так верно, где–то священную рощу спилили, а снежные люди решили отомстить, – предположил я.
– Повтори, что ты сказал? – вытаращился на меня генерал.
– В смысле? – не понял я. 
– Про священную рощу.
– Ну, это лишь мое предположение, – пожал я плечами. – Надо было проверить – откуда бревна везли, вот и все.
– Ну, Кустов… – помотал головой Виктор Витальевич. – Где же ты раньше был? – Немного помолчав, обдумывая услышанное, заговорщическим тоном спросил: – У тебя коньяка нет?
Как ни странно, но коньяк у меня был. «Представительская» бутылка угнездилась в баре, замаскированном книжными полками. Поставив перед начальником бутылку и рюмку, поискал конфеты. Вспомнил, что вчера съел последние, а идти к Ксюхе было лень. Генерал–майор не чванясь откупорил бутылку, придирчиво посмотрел на рюмку, скривился. Что–то ему в ней не понравилось – пыль, наверное и, он пошел в комнату отдыха, отмывать.
– Ты сам–то как? – заботливо поинтересовался генерал, набулькав себе половинку. – Может, составишь компанию? 
Увидев, как я морщусь от запаха, только сочувственно вздохнул. Подняв рюмку ко рту, подержал ее на весу и … поставил на стол. 
– Что–то мне пить расхотелось, – раздумчиво протянул шеф. Потерев подбородок, хмыкнул: – Вроде, к высокому начальству сегодня не надо, можно бы пятьдесят капель пропустить… Хм… Олег, – подозрительно посмотрел на меня Унгерн, – это не твои проделки?
– Так вроде нет, – неопределенно отозвался я, хотя и сам не знал – может, и мои? Черт его знает, как сработало мое «кодирование»? Не исключено, что какие–нибудь эманации достались и шефу. 
– Ладно, – махнул рукой генерал. Решительно отодвинув от себя коньяк и рюмку, сообщил: – Все бревна были спилены в Тверской области. Более того – на площади, не более двух гектаров. То есть – в одной компактной зоне. Понятное дело, что кто–то именно эти деревья не хочет вывозить. Вопрос – почему? Ни в месте, ни в дереве – кстати, обычные ели, их навалом, – не было. Но кто же про священную рощу подумать мог? 
– А что подумали?
– А ничего не подумали. Неустойку финнам заплатили за недопоставку, вот и все. Дело о нападении поначалу в водной полиции – ну, тогда еще милиции, было, потом его нам передали. Мой отдел только–только открылся. Надо было кому–то спихнуть, вот и спихнули. Аналитики вычислили сходство, я засаду соорудил по всем правилам – загрузили «Волго–Балт» тверской елью, засаду везде понаставил, даже армейцев привлек. Горловина из Белого озера широкая, но оцепили! И что ты думаешь? Эти гоминиды словно бы нас не заметили. Приплыли, команду заперли (а там у меня отделение спецназа было!), бревна выгрузили и растворились. Я тогда и орал.
– Виктор Витальевич, я надеюсь, мы с вами снежными людьми заниматься не будем? – насторожился я. 
 
– Н–ну, это как пойдет, – заулыбался генерал. 
– Вы мне то место покажете, где они выходили? – попросил я.
– Так там километров двадцать, если не больше. Как угадать? 
Действительно, как угадать? Но угадать надо. Припоминая все то, что видел и слышал, поинтересовался:
– На берегу никакого храма нет? Ну, не самого храма, развалин?
– Знаешь, так сразу и не вспомню, – задумался Унгерн. – Кажется, что–то такое было. И не храм даже, а деревянная часовня. Точно!
– Уже лучше, – кивнул я, подумав, что надо бы срочно известить Ярослава. 
Мне вспомнился самый мой первый бой в Застеколье, когда мы дрались с существами, напоминающими мне неандертальцев. Мало нам цвергов! Если еще и эти прорвутся на Матушку–Землю из сопредельного пространства, то будет совсем плохо.
– Олег, а какая связь между старой церковью и снежными людьми? – поинтересовался генерал. Впрочем, будучи человеком начитанным, Виктор Витальевич сразу же выдвинул версию: – Или ты веришь, что в разрушенных храмах селится нечисть? Но опять–таки, не вижу логики. Если нападает нечисть, зачем им выбрасывать бревна из священной рощи? Им радоваться надо.
– Ну, тут уж я пас, – пожал я плечами. – Кто знает? Возможно, испугались, что из бревен будут новый храм строить. А нечисть, она не в пустых храмах селится. Наоборот – хоть языческие капища, хоть христианские храмы ставили там, где нужно отпугивать нечисть. В том числе – в проклятых местах.
– То есть, можно понаставить церквей и, наша проблема решена? – ехидно поинтересовался генерал.
– Не совсем. Храмы – это лишь половина дела. Нужны люди. Кому нужен храм, если нет людей? Без них – это только коробка. 
– Ну, везет твоей «исторической родине», – деланно вздохнул генерал. – Что и за место–то такое?
– По–разному говорят, – хмыкнул я. – Кто говорит, что Европейский Север – прародина человечества. Кто говорит, что наоборот. 
– Олег, давай мы с тобой в такие дебри не станем лезть? – жалобно попросил генерал. – Я в этих делах не велик спец. Мое дело солдатское.
– Согласен, – кивнул я. – Я в таких делах смыслю не больше вашего.Но если припомнить, что когда–то, каждый десятый монастырь России находился в наших краях – в Вологодской и в Архангельской областях, в Карелии, то на какие–то мысли это наводит.
– Всё–всё! – замахал генерал руками. – Когда выдвигаемся?
– Да хоть завтра, – предложил я.
– Нет, завтра не пойдет, – раздумчиво протянул генерал. – Сам понимаешь, нужно твои материалы к местности привязать. Район ты конкретный указал, это хорошо, сэкономим год, как минимум. Но если все так, как ты говоришь, придется съемки со спутника заказывать. На согласование время уйдет, на саму съемку. Скорее всего, придется спутник перенацеливать. Неделя – самое меньшее. И то, придется задействовать административный ресурс.
Как я понял, административный ресурс – это я. Там, где не поможет авторитет генерала государственной безопасности (в высоких чиновничьих кабинетах это не всегда срабатывает), должен подействовать статус «особы». Впрочем, Унгерну виднее – он умный.
То, что из некоторых озер вода внезапно уходит, а потом также внезапно приходит, известно давно. И озер таких в России немало. Есть они и вдругих странах и, на чужихконтинентах. Но все–таки, больше всего у нас. Для крестьян исчезающее озеро было настоящей бедой. Вот, только что были тут заливные луга, плескалась рыба, летали утки–селезни – и, нет… Говорят, пытались строить плотины, забивать «дыры» в дне озера, но получалось только хуже. Вода все равно уходила, а вместо озера появлялось болото.
Сколько легенд появилось о водяных, что якобы проигрывают воду друг другу в карты! Мол, проигрался наш батюшка–водяной, озеро и пропало, а как отыгрался – вода вернулась на место. Не скрою, я как–то поинтересовался у знакомого водяного об игре в карты, но тот лишь посмеялся. Сказал – мол, других дел, более важных, полным–полно. Да и негоже это, играть на живые души – будь то зайцы, или мальки в воде.