Пережить полнолуние (СИ)
Глава 40. Жуткая находка или очередное видение
Наживку никакую с собой не брала, не рассчитывала всерьез что — то поймать, просто желание отвлечься от мыслей о Лехе и вечерней вылазке к Агате.
Немигающим взглядом смотрела на поплавок и не сразу сообразила, что он подергивается. Дернула удочку, но, видимо, рановато! Сорвалась моя рыбка! Закинула удочку снова, как увидела впереди торчащую из воды корягу.
Ой — ой, это так и зацепиться можно, мало ли как она располагается под водой, еще и лодку чужую порву и в воде ледяной искупаюсь. Попыталась отгребсти подальше, вроде даже удалось. Только было успокоилась по этому поводу, как у меня дернулась удочка.
Я попыталась ее вытянуть, но у меня ничего не вышло. Кажется, это не рыба! Балбесина, неужели тяжело было ее смотать, прежде, чем грести?! Неужели за ту самую корягу зацепилась? От моих приложенных усилий не изменилось ровным счетом ничего!
Взяв весла в руки, обплыла корягу с другой стороны, надеясь аккуратно вытянуть зацепившийся крючок. Вот не было печали! Понесло меня рыбачить!
Я начала медленно сматывать спиннинг, работая катушкой. Вот вроде и поддается, да что — то же его держит! Закатала рукава старой толстовки по локоть и опустила руку в воду, стараясь нащупать удерживающую нас причину.
Неудобно! Придется немного наклониться! Вот, уже нащупала какой — то материал…Да что ж такое тяжелое — то могли выкинуть?!
Сделала еще рывок, сжимая ткань в руке, опустила взгляд вниз на воду и перестала дышать от ужаса!
Я за рубашку держала утопленника! Смотрела прямо в его открытые мертвые глаза и не могла пошевельнуться, погружаясь в видение.
Этот человек хотел, чтобы его нашли! Поэтому меня притянуло к реке к этому месту! Картинки его воспоминаний сменялись одна за другой: вот он на кладбище ночью, сидит у могилы недавно похороненной жены; вот фигура в капюшоне и маске хватает его за руку; вот он, не понимая, что делает, валит крест на въезде в село; вот фигура шепчет ему, что он свободен, наблюдая за его погружением в реку, и удаляется, когда все кончено!
Находясь в своем ведунском трансе, я не могла контролировать свое тело, перегибаясь через борт лодки и падая в воду вслед за покойником. Кажется, я слышала чей — то крик…В голове пронеслась лишь одна мысль — «Леха»…и я, все еще цепляясь за мертвого мужчину, опускалась на дно…
Легкие разрывались от боли, горло сводило спазмом от дикого кашля, а я пыталась сделать глоток воздуха, уткнувшись в песок. До меня пытались докричаться, но все, что я слышала — какой — то шум или помехи.
Я не понимала, чего от меня хотят! Меня всю колотило от холода и ужасно болела вся грудная клетка. Дышать получалось через раз и с хрипами.
Перед глазами начало все проясняться и вернулось нормальное восприятие звуков. Меня бережно приподняли с песка и развернули к себе лицом. У меня зуб на зуб не попадал от холода и пронизывающего насквозь ветра.
Вижу мужские руки, знакомый стиль одежды…неужели? И этот голос…
— Лерка! Дыши, моя девочка… — меня резко притянули к себе, не веря, что все обошлось. — Пожалуйста… — на грани слышимости.
Я отстранилась от него и вгляделась в лицо. Это он!
— Леха! Кхе — кхе, — закашлялась в новом приступе. Меня придержали, не давая свалиться.
— Тише, отдышись. Не говори ничего, — легонько постукивал меня по спине.
Я сделала еще несколько вдохов, уже поглубже. Горло нещадно горело огнем, но я жива, а это главное!
Леха выглядел ничуть не лучше меня: с волос и с одежды стекает вода, местами вымазан тиной и все штаны в песке, губы пока что слегка посинели и тоже дрожит.
Пока рассматривала его и осмысливала случившееся, краем глаза заметила какое — то движение. Слегка склонила голову в сторону за Лехино плечо и увидела на противоположном берегу реки фигуру в темном плаще и маске.
Я подавилась вскриком, и, пока пыталась откашляться, тыкала пальцем в сторону реки. Леха, не задавая вопросов, обернулся, но там уже никого не было.
— Что там было? Ллер? Тты как? Мможешь говорить? — дрожал парень в мокрой холодной одежде.
— Леш…она быыыла ттам…введьма…скрылась в ллесу… ннаблюддала за нами, — все, что смогла выдавить.
— Ппусть бежит, ссейчас мы ей ничего сделать не сможем, не ббойцы! — Леха пошарил взглядом по берегу и через минуту принес свою ветровку.
— Вот, надень! — накинул мне на плечи. — Всё ттеплее будет. Скинул, когда за тобой в реку прыгнул, чтоб движения не сковывала. Бблин, пошли к ббабусе, погреемся! — поднял меня с песка.
— Сстой, ттам ттруп! — буквально выгибало от холода, а это только октябрь, не зима ни разу.
— Где?
— В воде у коряги, д-д-д!
— Ттвою ммать! Тогда его нельзя трогать! Ппозвоним в пполицию от ббабусси, щщас не смогу набрать, телефон дома, д-д-д! — вот что значит, стучать в унисон.
— Ббежим, а то щас сддохну, — прозаикалась я, выбивая зубами чечетку.
И мы побежали, благо домик Лидии Ивановны был недалеко от реки, иначе пришлось бы худо! Мокрая одежда противно липла к телу, ветровка вовсе не грела, зато немного защищала от ветра.
Глава 41. Народная медицина и целебный глинтвейн
Леха ногой распахнул ворота, затаскивая меня за руку внутрь, и мы ввалились в теплую кухню. В ботинках хлюпало и чавкало, вода все еще продолжала с нас покапывать, хотя основную влагу мы пытались отжать.
Бабуся, спокойно прихлебывавшая чай, повернулась в нашу сторону и обмерла.
— Батюшки! Что случилось? — испугалась бабуся. — Ох, все потом! Леденющие! Марш раздеваться по комнатам и быстро под одеяло! — взяв себя в руки, начала давать распоряжения.
Кое — как скинув обувь негнущимися руками, проскакала по коридору в зал, не потрудившись прикрыть дверь, и скинула на пол промокшую ветровку. Дальше оказалось тяжелее. Никак не получалось вылезти из мокрой толстовки.
В комнату ворвался Леха и, стоя сзади, сдернул мою толстовку через голову, помог освободиться от обтягивающей водолазки, оставив нетронутым только бюстгальтер.
Развернув меня к себе, принялся стягивать с меня утепленные треники. Горка мокрого тряпья на полу росла в геометрической прогрессии. Туда же следом отправились носки, и я осталась только в белье.
Мурашки по телу бегали, наверно, размером с кулак. Леха на этом не остановился. Снова развернул меня, только теперь уже спиной к нему, расстегнул застежку лифчика и шумно выдохнул. Открыл дверцу шкафа, вынул теплое одеяло и укутал меня в него. Прошептал на ухо, обдав горячим дыханием:
— Дальше сама, а то с ума сойду, — начал срывать мокрую одежду уже с себя.
Я сняла с себя оставшееся и бросила в общую кучу, поплотнее запахнувшись в одеяло. Когда на Лехе остались только боксеры, он подмигнул и скрылся в своей комнате, надо признать, что как раз вовремя. По коридору шла бабуля, направляясь ко мне в комнату.
— Разделась? Хорошо! Чайник почти закипел, а одежду щас Лехину нароем! А шалопай мой где застрял?
— Я здесь, бабуленька — красотуленька! — вырулил из своей комнаты на удивление оптимистичный внучок, также как я, обмотанный одеялом, и запулил в мокрую кучу тряпья свои боксеры.
— Садитесь на диван, я щас вернусь! — Лидия Ивановна собрала разбросанные вещи и унесла в ванную, буквально через минуту мы услышали звук запущенной стиральной машины.
Бабуленька резво скакала из комнаты в комнату, забыв про почтенный возраст. Лехе из шкафа она достала трико, нижнее белье и футболку с теплой водолазкой с горлом. Мне перепали черные леггенсы и теплая туника до середины бедра.
— Вот, держи! Это Иринкины вещи…Лер, извини, что пока придется походить без белья, но мое или Лехино тебе точно не понравится, да и не подойдет, — начала бабуля, пока внучок не хрюкнул в кулачок.
— Не смущай девчонку, негодник! Марш по комнатам переодеваться и закатайте штаны, — осерчала бабуся и, шмыгнув на кухню, загремела посудой.