Чадо от профессора (СИ)

— Заткнитесь уже, Константин Дмитриевич, — бормочет она, прикрывая глаза.
Сама тянется к моим губам. Не могу устоять перед таким соблазном. Прихватываю ее губку зубами. Я так много хочу с ней сейчас сделать. Но сначала необходимо поставить точку.
— Простишь? — шумно выдыхаю в ее рот.
— Если это все в прошлом… — нетерпеливо ловит мои губы своими, льнет к моему телу.
— В прошлом, — между поцелуями вставляю я, — клянусь.
Подхватываю Леру на руки, и она тут же обхватывает мои бёдра ногами.
— Ты горишь, — бормочет она, когда мои губы впиваются в ее шею.
— О, поверь, я чувствую, — усмехаюсь я.
Она тихо хихикает, пытаясь спрятать от меня свою сладкую шейку:
— Я не о том, Кость, — ловит мое лицо ладонями и заглядывает в глаза, пытаясь выглядеть серьезной. — У тебя жар. Надо в кровать лечь.
— Как скажешь, — улыбаюсь я, выходя из кухни со своей бесценной ношей в руках.
Лера снова смеётся, лаская мой слух:
— Ну, Костя!
Войдя в комнату, опускаю ее на расправленную кровать и нависаю сверху:
— Что? Разве я делаю что-то не так? Ты велела в кровать. Я в кровати, — усмехаюсь, стягивая с неё одежду.
— Я имела в виду отлежаться. Поспать. А мне работать надо… Ааа… — выгибается мне навстречу, когда моя рука протискивается между сжатых бёдер.
— Мне необходимы твои целебные поцелуи, — улыбаюсь, спускаясь губами к ее пупку.
— Ты невыносим. Хоть бы позавтракал сначала. Откуда только силы?
— Я вот прямо сейчас. Завтракаю. Мандаринкой. Такой голодный…
— Мандарины — не еда, — усмехается она.
— Теперь в этой семье правила устанавливаю я. Сказал, что хочу тебя на завтрак, значит, лежишь и наслаждаешься.
— Как скажете, Константин Дмитриевич, — Лера снова смеётся, и я чувствую такую легкость.
Все позади. Теперь у меня есть семья.
Однако было что-то, что все ещё не давало покоя. Но понять причин волнения я пока не мог.
Что-то не сходится. Все решилось как-то просто. Неужели достаточно было поговорить? Тогда почему она так легко отказалась от меня тогда? Не попыталась спросить. А вдруг все это было бы ложью? Разве могла она из-за слухов так просто предать нашу любовь?
Я, даже собственными глазами увидев ее в окне с другим, не смог развернуться и молча уехать. Предпочёл добить себя, но расставить все точки над i. И Лера такая же. Пытливый ум всегда вынуждает искать ответы. Решать задачи разной сложности…
Тогда что же остановило ее? Может Игорь мне не все рассказал?
Пока не стану бередить. Боюсь нарушить это зыбкое счастье.
  
Глава 6
 
ЛЕРА
— Кость, ну что ты делаешь? Опоздаем же! — ворчу я, глядя, как мой мужчина ковыряется в чулане, в который я даже ни разу не заглянула со времён переезда.
Мой мужчина. Неужели это может быть правдой?
Ещё пару дней назад, я думала, что ни за что не подпущу его. Старые раны не позволяли. Но я не смогла устоять. Не могу без него.
Договорилась сама с собой, что вся боль, которую я пережила, не имеет к нему никакого отношения. То был другой Костя. А этот поклялся, что изменился. Что больше не сделает мне больно.
И мне хочется ему верить. Во-первых, потому что противиться ему я просто физически не могу. Во-вторых, потому что он действительно словно другой человек. И внешне и внутренне.
Считанные дни, что мы успели провести вместе, пока он болел, показали это весьма наглядно. Он стал довольно категоричным, зрелым, серьёзным, но при этом стал чаще улыбаться, — говорит благодаря нам.
И это не единственные изменения.
Седина на висках. Густая борода. Да и эта гора мышц — все не могу привыкнуть. Раньше его можно было назвать скорее жилистым, а сейчас…
Невольно упираю взгляд в смуглую спину, где под кожей перекатываются мышцы. Костя продолжает ковыряться в кладовке, похоже, не намереваясь одеваться. А у меня из-за него мурашки по затылку бегают.
— Ты нормально себя чувствуешь? — бормочу я, завороженно наблюдая за его атлетичным телом. — Уверен, что пора к работе возвращаться?
— Малышка, надо разобраться с некоторыми вопросами… О, нашёл! — Костя выныривает из чулана, вооружившись отверткой и коробкой саморезов.
 
Невольно закусываю губу, когда он поворачивается ко мне своим могучим торсом.
— М, зайка, если ты будешь так смотреть, то мы точно опоздаем, — усмехается Костя, вынуждая меня краснеть.
Подходит вплотную, заставляя меня пятиться. Упираюсь лопатками в стену. Дыхание учащается. Каждый раз, когда он так близко.
Не могу оторвать взгляда от его губ.
— Настолько не хочешь ехать в универ? — хрипит он, и тянется к моим губам.
— Пап, ну ты ещё не оделся?! — между нами втискивается возмущённый ребёнок.
Костя отстраняется под ее натиском и поднимает бандитку на руки.
— Простите, моя принцесса! Сейчас шпингалет прибью и пойдём.
Любуюсь этими двумя. А на душе кошки скребут. Я так и не призналась Косте, что Ксюша его дочь. Как-то и разговор не заходил. И вроде без того он в ней души не чает. И… это моя страховка.
Если он снова решит играть — мы уйдём. И у него не останется повода меня останавливать.
Это раздражающее ощущение чего-то нехорошего, никак не хочет отпускать. Душу словно в центрифугу засунули. И я не могу понять причины этого.
Хотя… есть догадки.
Дело в том, что у нас с Костей остался нерешённый вопрос. Ответ на который я знать не хотела. Вернее, хотела, но боялась получить.
Вся эта глупость со спором — ничто. По сравнению с истинной причиной нашего разрыва.
Но я ещё не готова. Хочу хоть немного побыть счастливой.
Может, никогда и не буду готова. Если, как он клялся, действительно ВСЕ осталось в прошлом.
Бездумно улыбаясь, наблюдаю, как Костя прикручивает выдранный шпингалет. Что-то бормочет себе под нос, но я особо не вникаю. Просто наблюдаю за ним.
— Ничего-ничего. Сейчас разберусь со своими… и заберу…
Все эти дни я словно в каком-то волшебном кино. Будто со стороны наблюдаю, как этот строгий мужчина со своей обаятельной улыбкой прет как танк прямиком к моему сердцу.
Я думала, забыла. Считала, что выкинула его из головы. Надеялась, что возненавидела… Ан-нет. Оказалось это не так-то просто. Даже с предателем.
Вот блин. Опять я ступила на эту скользкую дорожку. Сама ведь обещала простить. Так и нечего бередить! Пройдёт немного времени, тогда обсудим и расставим все окончательно на места.
Из комнаты выходит Ксюша. Моя кандидатура теперь ее мало привлекает. У неё теперь есть папа.
— Пап!
— Да, Мандаринка?
— Я вот твою рубашку принесла, — и улыбается во весь рот.
— Спасибо, маленькая помощница. Я почти закончил. Ты, я смотрю, очень торопишься?
— Галина Петровна будет ругаться, если я опоздаю!
— Никто никуда не опоздает, вот смотри на часы, видишь стрелка большая…
Костя начинает объяснять нашей маленькой, но чрезмерно умной дочке, как обращаться с часами. Не забывая попутно вкручивать саморезы в дверь. А я к косяку привалилась и наблюдаю за ними. Снова, будто кино смотрю. А в глазах слёзы стоят.
— Готово! — выпрямляется Костя.
Быстро моет руки и натягивает предложенную Ксюшей рубашку.
Уже через несколько минут наше семейство выходит из подъезда.
— Куда? — останавливает нас Костя, когда мы с Ксюшей по привычке сворачиваем к тропинке, ведущей прямиком к саду. — В машину.
— Кость, да тут идти-то…
— Вот если мы будем ходить туда-сюда, то точно опоздаем. В машину, — повторяет он повелительным тоном.
Сдерживаю улыбку. Теперь я вообще ничего сама решать не могу? Не то, чтобы я сильно расстроена. Меня наоборот успокаивает нахождение за его широкой спиной.
Ксюшу нам пришлось сдавать вдвоём. Ведь я обещала, что если Костя ещё раз приедет, то проводит ее прямо в сад. И если до этого он несколько дней не выходил из нашей тесной квартирки, так как болел, то теперь уважительные причины закончились.