Будешь моей! (СИ)

Жизнь превратилась в горный серпантин, по которому я несусь, зависая на поворотах над пропастью. У меня нет ни одного решения, как учесть интересы обоих и при этом не расставаться. Только ее слова о гарантиях натолкнули на мысль. Может, ученица Стэнфорда закончит его уже с новой фамилией?
Такое решение меня самого пугало. Как-то это слишком быстро и необдуманно, но других идей, как обозначить ей и свои намерения и обозначить границы дозволенного общения с другими, я не придумал.
Срочно на базу вызвали тоже неспроста. Подготовка к операции идет полным ходом, и недопустимо мне игнорировать эти сборы, если не хочу сам там остаться или людей потерять.
Тестовая неделя без Ленточки подходила к концу, а результат был прежним — все так же рвут сердце мысли, что она улетает. Билет у нее куплен на понедельник, но, надеюсь, она опять передумает и поменяет дату. Конечно, это будет только болезненная отсрочка неизбежного, но… пока она тут, в душе не умирает надежда.
В пятницу на базу «Borzz» рано утром заявился Андрей, застав нас с Макаром в кабинете отца.
— Кофе есть? Или вы с утра абсентом бодритесь? — оценив наши помятые физиономии после вчерашней тусовки в клубе «Айкон», ухмыльнулся Аристов.
В этом клубе я впервые увидел Ленточку этим летом и вчера потащился туда, почему-то думая, что она приедет к своим друзьям. Вся их компашка веселилась, только Ленточки и Вики не было.
— Самообслуживание, — кивнул ему на кофемашину Макар.
— Рон, я за тобой. Погнали в центр, надо прошвырнуться по магазинам, — ткнув на нужный напиток, пробормотал Андрей, с интересом разглядывая стаканчик с рисунком волчьей морды в малине.
— Уже пора тетрадки вашим студенткам к первому сентября покупать? — хохотнул Макар, всю неделю неустанно издевающийся надо мной и Андреем, что мы так тупо вляпались в лягушатник, причем одновременно.
— Что ты ржешь, говнюк? Тебя-то где носило, пока нас Купидон расстреливал? — укоризненно рыкнул я, будто будь Макар рядом, меня бы не зацепило.
— А ты что в него обратно не шмальнул? — наехал на меня неожиданно Аристов, ткнув на мое место в рейтинге стрелков. — Глядишь мою бы шкуру спас!
Вот предатель! Нет бы вдвоем этого счастливчика в бронированной шкуре с неба на землю стряхнуть, а он на меня бочку катит!
— А я смотрю, стрелы Купидона вам и мозги повредили! — не выдержав, заржал Макар.
— Мирон, найди-ка мне этого крылатого киллера с колчаном, я ему клиента подгоню! Плачу по двойному тарифу! — сузил глаза Аристов, глядя на весельчака и попивая кофе.
Макар только хмыкнул в ответ и, копируя папу, засунул зубочистку в зубы, закидывая руки за голову.
— Что ты скалишься? Твоя сестренка Вика считает, что любовь нужна всем, а значит, и тебе тоже! — злился Андрей, как обычно, на поведение Макара.
— Ага. Примерно как рыбе велосипед! — еще больше разинул белозубый рот в улыбке Макар. Говнюк, каких поискать!
Андрей потащил меня в ювелирку, допытываясь, что любит Вика из украшений.
— Бери самое блестящее, не прогадаешь. Ей все дарят побрякушки, — отмахнулся я, застыв перед витриной с колечками. С Викой все просто — она соро́ка, греби любые украшения и наслаждайся улыбкой до ушей, а для Ленточки нужно что-то особенное.
И я нашел. Изящное, тонкое, хрупкое и невероятно красивое. Обруч в форме нежной ленты, усыпанной крошечными розовыми брюликами, с аккуратным бантиком, кончики которого напоминают букву «М». Все включено просто в одном изделии, не хватает только гравировки.
— Хочу на твоей днюхе сделать ей предложение, — пояснил я покупку Андрею.
Мне не нужно его одобрения, но в этот момент мне как никогда понадобилась поддержка, и кандидатуры лучше, чем такой же страдалец, я не видел.
— А ты отчаянный, — слегка охренел от моей идеи Андрей. — Я так сильно заблуждаться не буду. Неконгруэнтен пока для Малявки.
— Мне так будет проще. Да значит да, нет значит нет, — не пытался я придумать отговорки и сказал как есть.
Если откажет, то и смысла нет голову ломать над тем, как преодолеть все препятствия. А если скажет «да», то в мире не найдется силы, способной остановить меня.
 
Что поделать, раз судьба так надо мной поиздевалась. Из всех девушек мира мне нужна та, за которую надо бороться с неожиданными соперниками. Расстояние, время, ее планы и мечты… чувствую себя как душевнобольной, сражающийся с невидимыми врагами в палате с мягкими стенами.
— Знаешь, в чем прикол? Как только я пытаюсь спустить все на тормозах, Вика находит повод опять меня зацепить. А стоит мне попытаться наладить мосты, она выставляет иголки.
Делился со мной наблюдениями за поведением загадочных малявок Андрей, схомячил порцию телятины в сливочном соусе и салат с киноа и манго. Эта врожденная привычка у Аристовых к изыскам и стремление получить в этой жизни все самое лучшее для меня еще один барьер.
— Слушай, а в этом что-то есть, — задумался я над его словами. Надо дать ей возможность понять, что ей нужно. Ее трепетно оберегаемая мнимая свобода или настоящая свобода со мной. Неужели она за это время не поняла еще, что, когда я рядом, она свободнее ветра.
А может, наоборот? Я как бешеный танк раскатал Ленточку, не привыкшую к таким говнюкам как я. Ошарашил ее своим напором, забрал то, что, быть может, и не мне предназначалось…
— Ладно, помогу тебе. Завтра, как стемнеет, забабахаем такое шоу, чтобы до следующей днюхи все вспоминали. Ленточка, может, и не посыплется от такого, зато моя Малявка будет довольна! — уже что-то придумал главный заводила сумасшедших пати Москвы, как обычно, думая прежде всего о себе. Эгоист.
С моим другом по несчастью мы проболтались весь день, украшения для Вики он покупать не стал, решив, что раз все знают о ее пристрастии, то его подарок потеряется в числе прочих.
На базу, где было запланировано проведение торжества в честь двадцатипятилетия Андрея, мы с ним намеренно приехали позже всех, посчитав, что наши занозы хоть разочек должны немного потомиться в ожидании.
Машина Ленточки, сверкнув темной полузеркальной тонировкой, остановилась рядом с моей тачкой. Даже наши машины смотрятся вместе, словно их купили два человека, понимающие друг друга как никто другой.
Видеть Ленточку и не приближаться к ней — пытка. Но мы договорились, что для более сильного эффекта нужно немного потерпеть. Тем более меня и так потряхивает от задуманного. Впервые нахожусь в таком состоянии, будто меня выпихнули из самолета и я не знаю, парашют за моей спиной или рюкзак с камнями. Завис между небом и землей, и не только потому, что придется сказать ей о своих чувствах.
Сейчас я совсем не уверен, что действительно этого хочу. Ее — хочу, но не могу понять, сможем ли мы быть счастливы вместе. Она права, нам не стоило торопиться, нужно дать обоим время на осмысление. Но именно недостаток времени и толкает меня на необдуманные поступки.
Кто-то, возможно, со мной поспорит, но я не верю в эти истории, когда с придыханием рассказывают о том, как двое встретились и сразу поняли, что они и есть друг для друга «те самые». Я пока даже себе не могу ответить, что со мной происходит. Любовь это или такое сильное влечение?
В отличие от других малявок, Ленточка не ушла гулять по базе и в основном крутилась около своих родителей и Андрея. Мне же оставалось только украдкой разглядывать ее. Сегодня она не рискнула прийти в шокирующем платье, но я увидел тайный посыл мне от моей проказницы.
Черное платье, практически наглухо скрывающее ее точеную фигурку, на спине было прозрачным. И не узнать лямки белья, которое я ей подарил, я не мог. Выбирал целый час это оружие против самого себя.
Поймав суровый взгляд ее отца, я спокойно выдержал невербальный прессинг Максима Владимировича. Со всем уважением, дико извиняюсь, конечно, но такой херней меня не пронять лет с пятнадцати.
Среди большого количества родных и знакомых удавалось время от времени отвлекаться на разговоры и прочее, теряя из поля зрения Ленточку. Только после застолья поколения расслоились и разделились по интересам, оставив молодняк зажигать в клубе, мне пришлось схватиться обеими руками за стопперы. Так и застал меня Андрей: с бутылкой виски в одной руке и со стаканом в другой, за барной стойкой. Щелчком пальцев подкатил ко мне пустой стакан для него, Андрей тренировал боковое зрение, выискивая Вику.