Во имя Чинхва! (СИ)

– Все тоже самое, кроме пары бедолаг, которые ринулись в кусты, как только услышали шум моторов. Абсолютно пусто, – передал Бабур.
– Командиру это не нравиться, передай лейтенанту Чандра приказ сменить тактику, надо нащупать противника иначе рискуем слишком далеко оторваться от берега Джейхуна.
– Будет исполнено!
Но приказ комбата сильно запоздал, турдахауды уже сомкнули кольцо, а ударная группа Ордена давно была готова нанести решающий удар. Все это время бойцы РЭБ засоряли эфир фривольными песенками на тюркском языке, маскируя подготовку операции. Батальон сипаев на хорошей скорости втянулся в на первый взгляд ничем непримечательную местность. Те же холмы по одну сторону дороги, те же поля по другую.
Однако здесь в замаскированных капонирах пряталась грозная батарея полевых орудий, а в поле, под артефактами скрыта, готовился к кровавой жатве артиллерийский дивизион Ордена. Хотя собрание этих машин было довольно трудно назвать обычной батареей. Самоходные орудия на танковых платформах, РСЗО на базе мощных тягачей и скорострельные зенитные орудия на колесных машинах.
Но самое главное вся эта ракетно-пушечная сила была скоординирована в одну автоматическую систему управления огнем. Все эти машины, пушки, РЛС, и ракеты работали как один организм. Теперь дивизион был страшен не числом орудий, а их слаженностью, единением, он стоял на страже как будто могучий дракон из древних времен. И когда враг целиком втянулся в подготовленную ловушку, дракон проснулся!
Дивизион Ордена накрыл сразу две ударные роты разведывательного батальона индусов. Танки и БМП просто не успели отреагировать на море огня, которое залило дорогу. Снаряды с обедненным ураном рвали броню легких танков как бумагу, а БМП и вовсе вспыхивали свечками. При этом с холмов на дезориентированные машины устроила охоту батарея полевых орудий: прямая наводка, отлично пристрелянные дистанции…
Головную мобильную роту БРМ встретил батальон танков. Тяжелая британская машина с семидесяти пятимиллиметровой пушкой была хороша против легкобронированной техники противника, могла помочь при штурме населенных пунктов. Скорость, мобильность, огневая мощь… прекрасная машина для разведки, но вот столкнуться лоб в лоб с танками, да еще и тяжелыми… Такой пушкой лобовую броню орденских мастодонтов можно было разве что оцарапать, и то не факт.
Удар в лоб был страшен, пушки били БРМ одну за другой, а юрким машинам некуда было уйти. С холмов работала пехота кочевников, а со стороны полей шли новые такни, путь назад был закрыт взрывами, там гибли ударные роты батальона, выжить разведывательным машинам под таким огнем вообще не светило… Это был полный разгром.
Замыкающую роту, ударная сила которой была незначительна, а основная функция заключалась в радиоразведке, окружили турдахауды, вооруженные ПЗРК и крупнокалиберными пулеметами. Стражи клана Дулат перемещались на юрких баги и мощных внедорожниках, привыкшие бить противника на ходу, многоопытные тюрки в считанные минуты расстреляли зазевавшихся сипаев, излишне впечатленных разгромом двух ударных рот.
Разведывательный батальон был уничтожен в считанные минуты. Понятно, что погибли не все, а часть сипаев еще относительно долго сопротивлялась, но батальон как структура был уничтожен, и свою задачу по глубокой разведке боем естественно не выполнил. Примерено тоже самое, но с разной степенью успеха произошло вдоль всей границы соприкосновения. Тюрки заманили и разгромили порядка десяти батальонов сипаев.
Вначале у Тайра Мансуровича, руководившего операцией, был соблазн затянуть более крупные силы противника, но тогда сражение могло перерасти в неконтролируемый глобальный бой, к которому тюрки еще не были готовы. Время работало на Дулатов и Каракесеков, пока конфликт не перерос в массовые бои, тюрки восстанавливали старые укрепления Кокандской пограничной стражи и строили новые, к тому же вскоре должны были подойти силы Чхоля Чинхва.
Огромная сто двадцатитысячная группа войск сипаев была разделена на три части. Двадцать тысяч сосредоточились между Гиндукушем и Курган-Тюбе, на этой обширной границе вдоль русла реки Пяндж прорыв тюрков был маловероятен, равно как и наступление сипаев. Огромные безлюдные пространства и труднодоступный горный рельеф не способствовали ведению активных военных действий.
 
Но оставить без присмотра такую территорию было нельзя, поэтому пришлось сосредоточить тут силы достаточные для отражения первого удара, чтобы в случае чего дать время остальной армии мобилизоваться и закрыть прорыв. Еще тридцать тысяч раположили вдоль границ с Гирканией. Учитывая помощь персидского сателлита армии Каракесеков во время похода по плато Устюрт, да и роль Чинхва в строительстве канала исключать вмешательство коварного соседа во внутренние дела Пуштуна не стоило.
Тем более Падишах не раз высказывал свои претензии по поводу исконных территорий Персидской Империи. Правда такие претензии Шах-ин-шах мог предъявить доброму десятку государств от Греции до Индии, ведь в свое время персы владели едва ли не половиной Евразии. Тем не менее Пуштун отделился от Сузов относительно недавно, каких-то несколько сотен лет. Что это для кланов и родов, ведущих свою историю ни одно тысячелетие?
Поэтому на границе вдоль Джейхуна осталось лишь семьдесят тысяч бойцов, что, учитывая данные о количестве тюрков на противоположенном берегу, было недостаточно для целей, поставленных командованием. Такой армией Коканд не вернуть. Понятно, что часть сил противник также оставил на берегу Пянджа, но тюркам не было нужды опасаться Гиркании, а потому даже сейчас они численно превосходили сипаев в полтора, а то и в два раза.
Сейчас сипаи в нерешительности мялись в пуштунских горах. Атаковать Коканд было полным безумием, но просто стоять на месте тоже нельзя, ведь из Нью-Дели постоянно долбят письмами и поручениями. Однако ситуация слишком затянулась, а вести о том, что гуркхов полковника Маккейна разгромили в считанные дни и теперь войска Свободного клана могут присоединиться к своим союзникам, заставили сипаев шевелиться.
В Пуштун, разозленный неудачами на море и Мангышлаке, прибыл лично лорд Грейсток. Инспекция высокого гостя и его свиты совпала с началом массированной разведки. В эту горячую пору командный центр был похож на пчелиный улей. Адьютанты, офицеры связи и курьеры сновали с поручениями от штаба армии к штабам фронтов и дивизий.
Генерал Валеран де Бомон, лорд Уорик, координировал сложнейшую разведывательную операцию. Более трех тысяч человек были отправлены на другой берег Джейхуна с опасной миссией. Столь широкомасштабная разведка боем была сопряжена с определенными рисками и грозила превратиться в неконтролируемую битву, но другого способа подтвердить свои опасения у генерала не было.
А тут комиссия из полуштатских чинов с большими погонами и паркетных шаркунов путается под ногами. Но просто так от генерал-губернатора Британских Индийских колоний не отмахнуться, приходиться терпеть дурацкие вопросы и делать не нужные пояснения. Причем если чинуш удалось спихнуть на офицеров штаба, то лорда Грейстока требовалось обхаживать лично, иначе никак.
И тут произошла форменная катастрофа. Отдельные батальоны разведки, самые подготовленные и боеспособные подразделения индусской армии вдруг стали исчезать один за другим. Как будто моровое поветрие или селевой поток прошелся по разведчикам. Вначале вклинившиеся довольно глубоко на территорию противника батальоны делали бодрые доклады, а потом раз и как будто кто-то выключил связь.
 
Пока было не ясно что доподлинно произошло, но опытное чутье де Бомона подсказывало самый плохой вариант. Который позже подтвердится чудом уцелевшими в бойне одиночными разведчиками. Турдахауды не выпустили за Джейхун практически никого, из трех тысяч едва ли пара десятков смогли добраться до своего берега.
При этом как бы издеваясь и показывая свою прекрасную осведомленность, по позициям полков, которые должны были поддержать разведбаты в случае удачи, ударила артиллерия и ударные вертолеты. Причем это была довольно подлая и неожиданная атака. Пушки и РСЗО открыли огонь исподтишка и не ввязываясь в дуэль скрылись, не давая шанса сипаем посчитаться с обидчиком. Идти на другой берег без данных разведки никто так и не решился…