Айрин (СИ)
Тёмная поверхность травяного отвара беспрестанно колыхалась, повторяя дрожь руки принцессы. Закусив губу, Айрин украдкой огляделась: не увидели ли спутники?
Ук-Мак, разместив доспех на относительно плоском камне, сосредоточенно колотил по железу булыжником, стараясь хоть немного выровнять деформированные пластины. Условия и инструменты оставляли желать лучшего, поэтому выходило плохо. Дерела это не расхолаживало — он спокойно и методично продолжал работать.
Мирг, слопав добрую половину добытого и зажаренного рыцарем зайца, лежал поодаль и громко храпел. При каждом могучем выдохе отвисшие щёки колдуна мелко вибрировали. Принцесса удивлялась: как звонкий стук, разносящийся далеко по притихшим окрестностям, совершенно не беспокоит мага? Одновременно она радовалась, что толстяк не буравит её острым взглядом.
Айрин глотнула тёплую, чуть сладковатую от лечебной микстуры жидкость, и вновь уставилась на едва заметно трясущуюся кружку.
Девушка сидела возле костра, сдвинув заколотый бронзовой фибулой плащ на правую сторону. Противоположный бок, прикрытый лишь тонким шёлком просторной рубахи, холодил вечерний воздух. Но рука дрожала не от озноба. В сознании Айрин шла борьба между желанием заорать, раздражённо зашвырнуть кружку как можно дальше — и стремлением взять разрушительные эмоции под контроль.
…Ещё в пути принцесса прочувствовала, чего лишилась. Переходя небольшую речушку по округлым камням, она оступилась. Левая рука резко взметнулась в попытке удержать равновесие; качнувшись, Айрин соскользнула в воду. Выбираясь с помощью Дерела, улыбалась. А в голове билась мысль, что с двумя руками сумела бы сохранить баланс.
При устройстве лагеря принцесса не знала, чем помочь. Принялась носить хворост для костра, но быстро бросила, увидев, как Мирг тащит целую охапку сучьев, пока сама она волочит одну-единственную ветку. Чувствуя себя бесполезной, отошла в сторону.
Во время ужина Айрин с трудом сохраняла самообладание. Действовать левой рукой оказалось непривычно. Вдобавок, одной её элементарно не хватало для самых простых действий. Отрезая кинжалом кусок от насаженной на палку тушки, принцесса не могла придержать мясо, чтобы то не упало. Раньше она имела возможность напиться, не выпуская еду из рук, а теперь приходилось искать, куда положить дичь или лепёшку, прежде чем взять кружку. Подобных мелочей оказалось слишком много, и они выводили девушку из себя.
Её мучения не укрылись от Дерела. Он хотел помочь, но Айрин с чрезмерной резкостью отказалась:
— Я сама! — И добавила тише: — Мне нужно научиться… привыкнуть…
Ук-Мак понимающе кивнул. Видя любовь и сопереживание в его глазах, принцесса даже немного успокоилась.
Подавленность и досада вернулись удесятерёнными после еды, при попытке вынуть меч из ножен. Хоть рыцарь и перепоясал принцессу так, чтобы оружие висело на правом боку, извлекать клинок левой рукой оказалось неудобно.
Встав в стойку, Айрин нанесла воображаемому противнику несколько ударов. И осознала, что с умелым фехтовальщиком ей теперь не совладать. А быть может, и вообще ни с каким.
Стремясь уравнять шансы ученицы в схватках с соперниками, превосходящими в силе, Осраге концентрировался на преподавании техник, предполагающих двуручный хват. Разумеется, принцесса умела сражаться и одной рукой — правой. В левой держала разве что щит… И нынче это стало её слабостью.
Вернув меч в ножны, Айрин уселась у огня. Медленно цедила отвар, думая, что стала лишь половиной человека. Сердце принцессы двумя шершавыми змеями медленно оплетали тоска и злость. Айрин сопротивлялась этим чувствам, но мало-помалу проигрывала…
— Мне кажется, твоё питьё остыло, — мягко произнёс Дерел, осторожно вытягивая кружку из судорожно сжатых пальцев принцессы. — Позволь мне налить свежего, погорячее.
Айрин вскинула голову, хлопая ресницами. Ей стало стыдно: погрузившись в безотрадные думы, она не заметила, как стих грохот и не услышала шагов рыцаря. Воистину, как воин она умерла вместе с драконом!
Ук-Мак, налив чая из гревшегося возле костра котелка, подал приятно тёплый сосуд принцессе. Айрин, неожиданно для себя, вцепилась в рукав любимого.
— Дерел, — придвинувшись, уткнулась лицом в его плечо, отчего голос зазвучал приглушённо и сдавленно, — это… это тяжелее, чем я думала! Я видела, как рыцари и солдаты теряют руки и ноги. Видела, как живут потом… но даже не подозревала, насколько это ужасно… Мне кажется, лучше было умереть, чем жить так. Я ничего не могу! Я не могу биться! Я словно тень прежней себя…
Ук-Мак гладил её по голове, точно ребёнка.
— Мы провели много времени вместе, Айрин. Я видел твои волю, смелость, упорство. Ты всегда решительно рвалась вперёд, даже если это выглядело… неразумным, — рыцарь усмехнулся. — Кто-кто, а ты точно совладаешь с любыми трудностями… Подумай: разве, лишившись руки, ты перестала быть собой? Сама говорила: другие бойцы живут, потеряв конечности. Хочешь сказать, ты хуже или слабее их?
Глаза принцессы блеснули:
— Нет! Но…
— Никаких но, — отрезал Ук-Мак. — Если такова судьба — с достоинством прими её и живи. А я буду рядом и сделаю то, с чем не справишься ты.
Айрин сплела пальцы с пальцами Дерела.
— Ещё не передумал жениться на мне?
— Нет, — без колебаний ответил рыцарь. — И мне бы не хотелось, чтобы моя будущая супруга лишилась силы духа.
— Это то, что тебе нравится во мне?
— Мне многое в тебе нравится.
— Неужели?
— Да. Например… — приблизившись губами к уху принцессы, Ук-Мак зашептал.
— О-о! — Айрин зарделась.
— Я чего-то последних слов не разобрал, — перестав храпеть, неожиданно сказал Мирг. — И да — погружаясь в море невзгод, каждый сам выбирает: сдаться и утонуть или, опустившись на дно, сильнее оттолкнуться и всплыть.
Перекатившись набок, колдун вновь начал издавать звуки, похожие на рычание матерого волка.
Невольно улыбнувшись, принцесса прижалась к рыцарю, глядя на угасающее пламя костра. Рука, сцепившаяся с твёрдой рукой Ук-Мака, больше не дрожала. Айрин ощущала в груди отголоски боли, таявшей под действием других чувств, словно остатки снега на весеннем солнце.
— Дерел, в твоём роду не бывало королей? — спросила принцесса, вдруг вспомнив мечту, побудившую её отправиться в поход.
— Нет, — удивился воин. — А что?
— Да так, подумала — вдруг ты всё-таки принц?.. Нет, это вовсе не важно! — торопливо добавила Айрин, почувствовав, как напрягся Дерел. — Мне лишь не хотелось, чтобы матушка вновь оказалась права… Забудь.
Лицо Ук-Мака разгладилось.
— Коли на то пошло, ты в итоге получишь принца — ежели меня сделают консортом.
— Ни за что! — встрепенулась Айрин. — Никакого консорта! Мой муж будет… ты будешь полновластным королём! И не спорь со мной!
— Тише, тише! Я ведь не против, — ухмыльнулся рыцарь. — Другое дело, что скажут твои родичи.
— Так или иначе, они согласятся, — жёстко заявила принцесса. — Я позабочусь об этом.
— Поживём — увидим, — Дерел обнял её плечи.
Рыцарь впервые серьёзно задумался об открывшихся перспективах. Они одновременно будоражили и смущали. Корона… настолько высоко его помыслы никогда не залетали.
Давным-давно, покидая отцовский замок, он мечтал обзавестись собственными землями. А годы спустя смирился с мыслью, что падёт в бою нищим, как большинство наёмников.
Теперь же судьба поманила наградой, которой он не заслуживал ни по происхождению, ни по силе. Легко представить, что ожидает неродовитого чужака, претендующего на престол. Хорошо, коли его сразу не прикончат!.. Но ради Айрин он готов был рискнуть.
Принцесса размышляла примерно о том же. Определив, кто может стать союзником, а кто противником, искала способы усилить свою позицию. Хотя, даже если дядя выступит на её стороне, решающим окажется слово Оланны…
— Мы со всем справимся, — едва слышно произнесла Айрин. — Обещаю. Только, пожалуйста, не оставляй меня одну…
Вместо ответа Ук-Мак лишь сильнее прижал её к себе.