В поисках себя. Том 1 (СИ)

Все это время охрана не обращала на них никакого внимания и просто ушла, оставив их одних.
Подойдя к стопке тканной одежды, Руун разорвал ее на тонкие повязки и решил перевязать тех, кто был к этому в эти мгновения не способен.
Очень быстро, следуя его примеру, не нуждающиеся в перевязке принялись поступать так же.
— Спа… сибо, — услышал он, полу-шепот полу-хрип, отходя от одного из пострадавших.
Руун решил для себя после этого боя, что чем больше их будет — тем лучше для следующих раундов. Да и память крыс, что плескалась сейчас в нем, зародила в нем какой-то стайный инстинкт, который все ещё не отпустил его.
Так что, закончив со всеми, он помог некоторым из них попасть в столовую и получить свою порцию еды, а затем уложил их в койки.
Некоторых из гладиаторов странно смотрели на него, пока он сам в свою очередь ощущал, как медленно, но это ощущение все же отпускает его.
Иногда он слышал, благодаря своему слуху, как его товарищи шептались о том, что ни смотря на его уродливое лицо, он все же помогает им. Их так же смущало то, что он вышел оттуда целым и невредимым, что немного придало ему авторитета в их лицах.
Так и наступил новый день, а бойцов, пусть и раненых, погнали на арену.
— Бурс имя мне и с меня должок, который я отдам, если будет возможность, — внезапно Рууна хлопнул по плечу один из вчерашних пострадавших, что сейчас, к его удивлению, был полностью здоров.
Проводив того взглядом, он отбросил эти мысли и принялся рассматривать остальных: все такие же хмурые, а кто-то уже с отчаянием во взгляде. Впрочем, их можно было понять, ведь они, после вчерашнего, с трудом дошли сюда, не говоря уже о дальнейшем бое.
— А теперь, дамы и господа, пришла вновь пора белых. Вчерашний день потрепал их, но сегодня, с новыми силами и новой решимостью они будут стоять за свои жизни до конца! Выпускай!
— Смогут ли эти шестнадцать человек выстоять против трех десятков волков? Стая животных против стаи людей! Да начнется зрелище!
Не торопясь, из клеток вышли волки, медленно окружая эти массу людей, что жалась друг ко другу и решеткам позади.
Атмосфера накалялась, а тишина затянулась. Публика так же молча ожидала начала действа.
Ещё пара мгновений и один из стаи зарычал и бросился первым на людей, а за ним ринулись все остальные.
В этот раз Руун был более спокоен и уделял внимание окружению. Справа и слева товарищи, а значит можно, пусть и на короткий миг, но не переживать о ударе сбоку.
Прыжок волка, блок, падение твари, удар мечом, смерть. Руун вспомнил, как его преследовали точно такие же звери и как много проблем доставили ему. Теперь же они было лишь назойливой мошкарой, пока их не станет несколько десятков. В прошлый раз его спасла удача, не более, здесь же присутствовала чистая техника и сила.
Так, не спешно, он отбивал все атаки волков и убивал их одного за другим, пока они сами налетали на них.
Первое время он следил за товарищами, чтобы не остаться одному, но те будто приклеились к нему. Даже когда Руун делал шаг вперёд — они повторяли за ним.
Впрочем, всё было не так радужно, как ему хотелось: где-то вдалеке были слышны предсмертные вскрики людей и радостные рыки зверей, получивших свою добычу.
— Окружаем и добиваем! — услышал он от кого-то сбоку.
Волки быстро утратили всю свою смелость и отступали, но в ответ люди прижимали их сами, расходясь стеной щитов.
Очень скоро бой подошёл к концу и Руун убедился, что в этот раз к нему все были подготовлены лучше: среди десятков волков он заметил лишь несколько тел людей, остальные отделались лишь новыми ранами.
«Тринадцать живых», — споро подсчитал он.
— Вы это видели? Какая выдержка, как яростно они сражались за свои жалкие жизни для вашей потехи и денег!..
Вскоре, после недолгих, но пылких речей, их выпустили, и в этот раз все окончательно поняли, куда попали, принявшись знакомиться.
Руун к ним, очевидно, присоединился, ведь некоторые из них посматривали в первую очередь в его сторону, поскольку он себя уже показал со стороны как хороший боец.
 
Теперь их жизни во многом могли зависеть друг от друга, так что им хотелось узнать хотя бы имена друг друга, пока обрабатывали раны.
Вместе они отправились и за едой, где переключились на тему тактик и стратегий, пытаясь хоть немного улучшить общее взаимодействие.
***
На одном из кораблей, пришвартованных в порту Гроста, внутри каюты капитана сейчас шел пылкий диалог между двумя людьми.
— Капитан, он на моих глазах восстанавливал раны! Представьте ценность этого бойца! Вы давно хотели забрать кого-то оттуда, почему бы не его?
— Ты меня учить вздумал, шкет? А то, что мы пираты и нам без того мало где можно осесть, тебя не смущает? Мы потеряем после этого, в лучшем случае, возможность вставать в этом порту, а в худшем распорядитель арены лично свернёт нам шеи.
— Островов много, но где мы ещё найдем такую возможность получить почти бессмертного товарища?
Так было всегда, когда на арене появлялись одаренные, ведь они почти всегда достигали больших успехов в чем-то и иметь такого подчинённого всего было хорошей перспективой роста.
— Ты пьян, молокосос, тебе лишь привиделось!
Это перепалка шла ещё долго, поскольку ни один из них не хотел сдавать свои позиции.
Однако они и не догадывались, что многие заметили того человека и сейчас более решительные люди положили глаз на перспективного бойца.
Многим из них надоело быть на дне пищевой цепочки и это был их шанс наконец выбраться из нее, пусть и, возможно, ценой своей собственной жизни.
Таким образом некоторые мелкие, но готовые идти на риск, организации и люди различных слоев пытались найти свой подход, чтобы забрать бойца.
  
Глава 18 — Окончание турнира
 
Новый день — новая битва. Тринадцать бойцов стояли на пропитанном кровью песке, и пока оратор распинался перед публикой — их, гладиаторов арены, окружали десяток голодных львов.
Полутораметровые твари, покрытые старыми шрамами становились все ближе и ближе. На их боках проглядывались ребра, сообщая о том, что их морили голодом, но этот голод сейчас играл против них. В глазах хищников гладиаторы были прекрасным источником пищи.
Их было больше и они решили повторить вчерашний подвиг: принять первый удар, а затем задавить подранков количеством.
Но львы оказались мощнее волков: их лапы проламывали щиты, а те, у кого они выдерживали — отступались назад от силы удара.
Руун, один из немногих, у кого получалось стоять на месте, но один в поле не воин и он отступал вместе с остальными.
Удары на его щит сыпались один за одним, а он в ответ отбивался мечом, раня зверя, но не добивая.
Дела становились все хуже, но моментами звери все-таки падали под градом его ударов.
Не у него одного были успехи и всем показалось, что скоро дело закончится, но вот первый вскрик человека и первая жертва — львы прорвали стену щитов и их построение.
Ещё миг и щит Рууна так же даёт слабину, прогибаясь в центре. Разрушается в сотни заноз, которые вонзаются ему в руку.
Пелена боли на миг затмевает его взор, а затем новый выброс адреналина накрывает его и он замечает льва, что прыгает прямо на него.
Шаг назад, — к радости героя там никого не было. Меч на изготовку, тычок вперёд и зверь пронзается этим единственным ударом и оседает прямо на его руках. В лицо бьёт смрадное дыхание хищника, павшего от руки Рууна.
Вокруг начинает твориться хаос, а звери активно разделяют людей все дальше и дальше друг от друга.
К счастью, их по прежнему было больше. На каждого зверя, грубо говоря, была два гладиатора, что прикрывали друг друга и ситуация стабилизировалась.
Руун помогал то одному, то второму, а затем они все вместе уже переключались на добивание остальных хищников.
Ситуация была вновь под контролем людей и победа в их руках, но радости они не испытали, ведь теперь в живых уже девятеро и они не знают, сколько ещё испытаний им уготовили.