На 127-й странице. Часть 2 (СИ)

Генрих тоже был доволен поездкой. Город ему понравился, а на набережной он сделал покупку.
— Зачем тебе это? — спросила его Тереза.
Мальчик держал в руках стопку каких-то костяшек. Желтоватые, покрытые блеклым рисунком. Каждая костяшка была размером с игральную карту.
— Это — не мне. Это — мистеру Деклеру, — сказал Генрих. — Он любит играть в карты.
  
Сцена 80
 
Из привычного ритма работы Грега Маккелана, главного редактора журнала «Метрополитен» и ежедневной газеты «Экспедитор» выбила телеграмма. Пришла она из Гонконга от его журналистки, мисс Одли. Из-за этого он сумбурно провел утреннее совещание, потом попросил у миссис Гановер приготовить ему кофе и уединился в своем кабинете.
Грег вертел телеграмму, и так, и этак, и ничего не мог понять. Было ясно, что эта телеграмма пришла в ответ на его собственное послание, отправленное в Гонконг. Именно там, по его расчетам, должна была оказаться его журналистка. Но ответ мисс Одли совсем не сочетался с тем текстом, который он отправил ей.
— Мистер Маккелан, к вам мистер Гительсон, — появилась в дверях пожилая секретарша.
Грег оторвался от телеграммы, посмотрел на миссис Гановер, кивнул головой и вышел из-за стола. Гительсон был главным бухгалтером журнала «Метрополитен», и Грегу было не трудно проявлять к этому работнику больше внимания, чем к остальным.
— Как дела, мистер Гительсон? — спросил Грег, когда после приветствий и Грег, и бухгалтер оказались на своих местах: Грег — за директорским столом, а пожилой еврей — на жестком стуле, напротив.
— Все хорошо, господин директор, — на старый манер ответил бухгалтер. — Я оставлю вам папку с документами на подпись и позже зайду. Ничего срочного. Все как обычно.
Гительсон передал Грегу черную, немного потертую и хорошо знакомую директору папку.
— Только…, - продолжил бухгалтер. — Еще пришли деньги от мисс Одли. Перевод из Гонконга. Я проверил. Это — примерно три четверти от того, что мы выдали ей перед поездкой. Мы действительно расторгли с ней контракт?
Этого Грег не ожидал. Он глубоко вздохнул, чтобы ответить Гительсону все, что он о нем думает, но потом выдохнул, снова вдохнул и сказал совсем другое:
— Нет, это не так. Почему вы так подумали?
Мимика начальника не осталась незамеченной для мистера Гительсона, и он заволновался.
— Где-то прочел. Нет, наверное, кто-то сказал, — сбивчиво заговорил он. — И потом деньги… Просто так деньги не возвращают. Ведь так?
— Нет, не так, — резко ответил Грег. Его запас вежливости на сегодня был уже исчерпан. — Мисс Одли по-прежнему работает на меня. В ближайших номерах снова появятся ее статьи. Вам понятно?
— Да, конечно, — ответил бухгалтер. — Но деньги?
— Это ошибка. Со временем все исправится.
— А что делать с поступившими на наш счет деньгами?
— А что вы обычно делаете в таких случаях?
— Делаю записи книгах.
— Вот и делайте, — сказал Грег. — Не мне вас учить.
Покидая кабинет директора, мистер Гительсон был уверен, что его начальник понимает в случившейся ситуации не больше его. «А что тут понимать?» — думал про себя бухгалтер. — «Мисс Одли переманили. Другой журнал или газета». Было удивительно, что мисс Одли при этом вернула оставшиеся деньги. «Очень приятная женщина,» — Гительсон вздохнул. Если бы он был помоложе, и если бы мисс Одли была правоверной еврейкой, то … На этом его мысли, как обычно, прервались. Он уже вернулся на свое рабочее место, раскрыл бухгалтерские книги и занялся работой.
Информация от бухгалтера сделала ситуацию еще более непонятной, но Грег решил отбросить непонятное и посмотреть на явное. Он контракт с мисс Одли не расторгал. Он это знал точно. Статьи и репортажи от мисс Одли из Гонконга пришли. Они лежали прямо перед ним на столе. Эти материалы скоро попадут в его журнал и газету. А все остальное слухи и выдумки! Придя к такому выводу, Грег выдвинул ящик своего стола, смахнул туда злополучную телеграмму, задвинул ящик обратно и закрыл его на ключ. Потом он взял материалы, пришедшие от мисс Одли, и вышел из кабинета.
 
— Я в типографию, — сказал он, проходя мимо столика, за которым сидела миссис Гановер.
  
Сцена 81
 
Последующие дни не принесли ясности в то, чем вызвана непонятная телеграмма от мисс Одли. Можно было бы просто на время забыть о телеграмме и ждать обещанного в ней письма с разъяснениями. Но, во-первых, письмо журналистки придет только через дней десять-пятнадцать, а во-вторых, уже сейчас Грегу задавали вопросы, на которые ему надо было отвечать. Спрашивали партнеры по бизнесу и просто знакомые, которые что-то где-то слышали, а один из них даже показал номер заклятого врага «Фриско таймс», которая перепечатала заметку из некой «Гонконг обзервер». Гонконгский репортер, рассказывая о встрече с Терезой Одли, писал, что видел у нее телеграмму с совершенно бредовым содержанием. В ней якобы говорилось, что редакция «Метрополитена» разрушена землетрясением, и дальнейшее финансирование поездки вокруг света невозможно.
«Этого не может быть, потому что этого не может быть,» — говорил сам себе Грег. Он четко помнил, что было написано в той телеграмме, которую он отправил мисс Одли. Наиболее вероятное, что можно было предположить, так это то, что текст исказили. Грег представлял, как его телеграмма сначала проходит через все телеграфные пункты Америки, потом глубины Атлантического океана, попадает в руки телеграфистов Европы и Азии, и на каждом этапе меняется одна буквочка или даже половина буквочки. И когда телеграмма доходит до Гонконга смысл ее со «спокойно продолжайте путешествие» меняется на «возвращайтесь, финансирование невозможно». В другое время Грег не поверил бы в такое превращение, но сейчас он не видел другого способа объяснить происшедшее.
— Здравствуй, Грег, — в кабинет зашел его отец. — Как дела?
— Хорошо, — без особого энтузиазма сказал Грег.
Маккелан-старший внимательно посмотрел на него:
— Точно хорошо?
— Да, все хорошо.
— Ладно, — сказал Маккелан-старший. — Я собираюсь в Париж, на месяц-другой. Зашел сказать тебе об этом.
— В Париж? — переспросил Грег. Из-за всей этой текучки он никак не мог вникнуть в то, что сказал ему отец. — Это тот, что в Техасе?
— Нет, — засмеялся Маккелан-старший. — Тот, что в Европе. Там у меня есть кое-какие дела?
— Какие дела, отец?
— Проверю старые инвестиции. Потом как-нибудь расскажу. Завтра в обед отправляюсь на «Юнион Пасифик Экспресс». Придешь проводить?
— Конечно!
Он понял, что в ближайший месяц не увидит отца и поэтому решился рассказать ему все о телеграмме мисс Одли и о слухах вокруг этого.
— М-да, — сказал Маккелан-старший. — Я все думал, спросишь ты меня или нет.
— Если бы ты не уезжал, то не спросил бы, — ответил Грег.
— Ладно, — сказал его отец. — В конце концов, мы должны помогать друг другу, нет так ли?
— Можно, конечно, предположить, что твоя журналистка сошла с ума или затеяла какое-то мошенничество, — продолжил Маккелан-старший.
«Она такая же моя, как и твоя,» — недовольно подумал Грег, а вслух сказал:
— Я так не думаю.
— Скажи мне сын, а кто отправлял твою телеграмму? Миссис Гановер?
— Нет, я сам, — сказал Грег, но вдруг вспомнил, что это не так. Как же он мог это забыть?
На лице Грега отразилась вся гамма чувств: от недовольства на самого себя до необъяснимого страха за Эмили.
— Что такое? — спросил его отец, увидев, как переменился в лице Грег.
— Я только составил телеграмму. Отправляла ее Эмили.
— Ты взял на работу свою жену? — усмехнулся Маккелан-старший.
— Нет, просто, она часто приходит сюда в полдень. Вот и предложила помочь с отправкой телеграммы.
— Сама предложила?
— Да.
— Тогда, прежде чем строить другие версии, спроси у Эмили про телеграмму. Не напутала ли она чего? — предложил Маккелан-старший.
— Я так и сделаю, — сказал Грег.