Сначала было похищение... (СИ)

— У меня уже есть несколько готовых. Если бы Вы принесли рамки для них … Желательно со стеклом. Чтобы не попортились от пыли. — Воодушевилась девушка.
— Создатель говорит: "работай не покладая рук, и да воздатся тебе в жизни небесной". — Ага, тоже Фисса. Я-то уже привыкла, а Мелани почему-то покраснела.
— Да-да. — Роберт ответил не прерывая чтения.
— Ещё нужно купить кое-что из посуды. Столовые тарелки давно нужно заменить. — Наша кухарка вошла во вкус.
— Создатель порицает излишества. "Учись обходиться малым"-говорит заповедь его. — Малышка всё так же рассматривала картинки.
— Заменить … хорошо …Хмм… прости, что? Не могла бы ты повторить? — Роберт всё же соизволил включиться в диалог.
— Создатель говорит, — "будь внимателен к ближнему своему, в час трудностей протяни руку помощи ему".
— Что с ней? — Спросил граф у меня.
— Не обращайте внимания. С ней так всегда после проповеди. Слишком внимательно она слушает пастора. — Ведь действительно всегда. Потому мы и ходим не на каждую проповедь. Слишком долго Лифисса отходит от них.
— То есть это норма? — Создатель! Что же ему не понятно?!
— Абсолютно. — Сделала вдох поглубже, прежде чем пуститься в объяснения. — Ей семь. — Точно. Придётся разжёвывать. — Она очень общительная, активная, любознательная. Впечатлительная. Очень. Слишком даже.
— То есть, ничего с этим делать не нужно, всё само пройдёт? — Уточнил Роберт.
— Вы конечно можете поговорить с ней о религии, рассказать ей о Создателе, о слове божьем. Но во-первых, — вряд ли Вы сможете рассказать ей что-то новое. Во-вторых, я занималась этим всю дорогу из храма. В-третьих, — завтра максимум, а если ей попадётся что-то стоящее то и раньше, она переключится сама.
— Хм. Ну что ж. Хорошо, если так. Тебе, конечно виднее. — С этими словами единственный мужчина в доме попытался вернуться к бумагам.
Фисса, поняв, что её персона больше никому не интересна, тоже вернулась к книжке.
— Я считаю, что рождение и воспитание детей это очень ответственный, важный шаг. И раз уж женщина пошла на это, то уж будь любезна уделять ребёнку всё своё время. Дети, всё же не цветы, как принято считать у нас, в Итвозе. Это в целом, моё личное мнение. — Сказав это, Мелани украдкой взглянула на меня, на графа, вернулась к вышивке.
В лице я не изменилась, ничто сейчас не могло внешне выдать то, как сильно паршивка задела меня за живое. Я действительно плохая мать для Фиссы, и действительно слишком мало времени ей уделяю. Пытаюсь компенсировать это всеми возможными способами, но понимаю, что этого недостаточно.
Но это только наши с ней дела. Обсуждать это с девицой, намеревающейся развесить вышивки в гостиной графа, вместо портретов предков или хотя-бы пейзажей, я уж точно не собираюсь. Как и показывать свою неприязнь.
Реплика осталась без ответа, как и должно остаться любое мнение, о котором не спрашивали. Если бы Мелани хватило воспитания, то она бы знала об этом.
Я уже было вернулась к эскизам, как услышала громкий собачий лай. Столь странный здесь звук громко резанул по ушам. Посмотрев в окно, стала свидетелем странной картины, как мальчишка-выгульщик с трудом справлялся с огромным догом. Тем более удивительно, что на собаке был ошейник-артефакт, отличающийся ярко-алым цветом, чтобы прохожие были уверены, что животное полностью подчинено ментальному управлению человека.
Пёс, мало того, что лаял, тянул мальчишку в нужном ему направлении, наплевав на волю выгульщика. В глазах паренька читалась паника.
В тот момент, когда псина встала на задние лапы, из-за чего мальчик запрокинул голову, потеряв шапку, и угрожающе зарычала, я не выдержала.
— Граф Баррэм! Прошу Вас, сделайте что-нибудь! Там, на улице. — Подскочив, я бежала ближе к окну, говоря на ходу. — Мальчик не справляется. Что-то происходит с этой собакой. Прошу Вас.
Никаких вопросов не последовало.
Бросив короткий взгляд в окно, Роберт как был, в одной рубашке, побежал на улицу, ругаясь сквозь зубы. Я только закрыла руками Фиссе уши.
 
Стоя у окна, втроём, мы наблюдали, как мужчина закрыл мальчика собой, перехватывая поводок. Минута … как я поняла граф произнёс подчиняющее заклинание, которое не подействовало. Следом полетело сонное. Собака, секунду назад подобравшаяся, напряжённая, словно готовая к нападению, рухнула на подкошенных ногах.
Подобрав здоровенную тушу на руки, Роберт что-то сказал мальчику и вместе они двинулись к дому.
Стоило только им войти, мы тут же налетели на них.
- Ох господин граф! Как же Вам не тяжело! Как же Вам не было страшно! Вы невероятно сильный маг…
Я не слушала это тарахтенье, помогая мальчишке снять пальто и вынимая шапку из крепко стиснутых пальцев.
- Всё прошло. Всё хорошо. Ты большой умница. Сам справился. Пойдём, пойдём, тебе нужно согреться и успокоиться. — Приговаривала, ведя за плечи паренька в кухню.
На вид нашему гостю было около тринадцати лет. Кудрявое облако волос, непропорционально длинный рот с тонкими губами, которые сейчас были одного цвета с лицом. Кончик носа округлый, немного приплюснутый. Когда-то тёплый, но сейчас потёртый и прохудившийся вязанный свитер, рукава которого он закатал.
В тот момент, когда я поставила на стол бутерброды вошёл Роберт с Мелани.
- Чаю? — Предложила я.
- Да, премного благодарен.
- Детям вредно есть постоянно бутерброды. Я пожарю оладий.
Конечно, оладьи ведь много полезнее бутербродов. Но спорить я не стала.
- Ггосподин. — Голос мальчика был высокий, хрипловатый. Как и бывает у подростков, когда он из детского перерастает во взрослый. — Ггосподин, я… — откашлялся. — Сппасибо Вам. Если бы бы не Вы, я … не ззнаю что слуслуучилось … Аа … где Ден? Что, что с ним?
- Не волнуйся. Спит на заднем дворе твой Ден. Через час-два проснётся. Ты знаешь, что его ошейник сломался?
Парень кивнул.
- Дда. Ттолько что. Он он, ккак ообезумел.
- Всё, всё. Успокойся. Сейчас свяжемся с хозяином пса, и скажем, чтобы прихватил подчиняющий ошейник. — Мальчик сник. — Что такое? Чего нос повесил, всё же хорошо!
- Ххозяин он, он руг ругать ббудет.
- Не будет. Я всё ему объясню. В произошедшем нет твоей вины. Просто ошейник вышел из строя. Возможно заряд закончился. Кто хозяин собаки? Я сейчас отправлю ему записку. Секунду.
- А можно я схожу пёсика посмотрю? — Спросила Лифисса.
- Конечно нет! Не подходи к нему ни в коем случае! — Ответила я резче, чем собиралась.
- А если с Робертом?
- Ни с кем! Фисса! Не вздумай к нему приближаться!
- Ладно, ладно. Всё я поняла.
- Готово. — Проинформировал нас Роберт, закончив писать. — Кто получатель?
- Маркиз Прасгал, хозяин Дена.
Я мысленно присвистнула. Ничего себе, какие люди. В нашей стране иерархия не слишком замысловата. Король и принц, после него идёт герцог, это всегда младшие братья и сёстры короля. После них маркиз, которым становился младший сын и дочь герцога. Граф, — следовательно младший сын или графиня, — дочь маркиза, что говорит о том, что среди предков Роберта маркиз. Виконтами становятся младшие дети графа. Бароном, как мой отец-виконта. Самый низкий титул, — баронет. Итого шесть титулов, каждый из которых наследуемый. Какие-то из них были получены по праву рождения, другими же монархи прошлого одаривали за заслуги.
Даже останься я баронессой и выйди замуж за Хэнтона, живого маркиза я могла бы увидеть в живую пару раз в жизни-то есть количество будет пропорционально количеству моих детей, которых нам с супругом необходимо было бы представить ко двору. В королевском дворце и издалека. Такие знакомства не купишь ни за какие деньги, продай отец хоть весь Дэнэмуд. Люди такого звания не продаются и не покупаются. Эта истина известна каждому, самому захудалому баронету, вроде моего несостоявшегося мужа.
Поэтому не то, чтобы мне интересно … Но это же сын маркиза или герцога!
- С этого и нужно было начинать. Тебе не о чем беспокоиться. Маркиз мой приятель. — Сказав это, граф смял записку и быстрым почерком написал другую, мгновенно отправив.