Саймон говорит (СИ)
Толпа на площади принялась озираться, ожидая, что свидетели подадут голос, но Алевтина тут возразила:
— А чего тут искать? Бедного Васеньку словно зверь дикий когтищами изодрал! А кроме этих двоих тут зверей нет! Или ты нам опять свои сказки про Хозяина тайги рассказывать начнёшь?
Над площадью разнесся утвердительный гул.
— Зачем? Тут народ опытный собрался, все охотники. Уж как-нибудь без меня разберётесь, чьи когти были — медведя или киба. Кто-нибудь уже осматривал тело?
Люди опять принялись озираться друг на друга, ожидая, что такой человек найдётся.
— Мы тут тебе что, в дефективов играем, что ли? — Уперев руки в бока, Алевтина оседлала волну и теперь пыталась во что бы то ни стало довести судилище до логического конца. — У них кровь во дворе была! А когда их вязать пришли, сопротивляться начали! Петровича вон чуть насмерть не зашибли!
Стоявший неподалеку Петрович отчаянно закивал головой, тыкая пальцем на свежий синяк под правым глазом.
— Народ, я вас правильно понял? — мутант повысил голос чуть ли не до крика. — После того, как нашли Ненаша, вы сразу пошли и вломились в дом к этим людям, не дав объясниться? И получив отпор, сразу решили их повесить?
Толпа озадаченно загудела — похоже, мало кто рассматривал ситуацию в таком ракурсе.
— Да что ты нам тут зубы разговариваешь? — завопила Алевтина, оборачиваясь к стоящим сзади. — Люди, вот они убивцы, прямо перед нами! Повесить их! А еще лучше — сжечь бесов!
— Да как вы можете, Алевтина Ростиславовна! — не выдержал деревенский учитель, тоже переходя на крик. — Мы же не в средневековье, чтобы невинных людей на кострах сжигать!
— Молчал бы лучше, кошколюб! Это ты виноват, что эти бесы нашего Васеньку насмерть убили!
— Да ты совсем свихнулась от своих травок, кошёлка старая! — вступилась за учителя Мирослава. — Ты еще меня обвини до кучи!
Следующие минут десять на площади кипели нешуточные страсти. Люди активно перебрасывались обвинениями, упрёками и просто матюками. Кое-где уже назревала рукопашная. Саймон растерянно оглянулся на старосту, но тот только хмуро пожал плечами — сам, мол, виноват. Наконец мут не выдержал. Выхватив из кобуры пистолет, он выстрелил в воздух и разьярённо заорал:
— Тихо!
Народ примолк, озадаченно глядя на мутанта.
— Повторяю вопрос! Вы просто назначили двух виновных и даже не попытались провести расследование?
— Да что ты заладил про расследование? — взмахнула руками Алевтина. — Да кто еще мог, кроме них? Да и нет у нас тут следователей!
— А послать в город никто не додумался? — ехидно поинтересовался Огр. — Полицейская бригада с надлежащим оборудованием за полчаса вам убийцу найдёт.
— Сёма, ты совсем рехнулся? — искренне удивилась знахарка. — С чего это они к нам поедут? Они даже в Житницу не поехали, когда там красного петуха пустили, хотя тамошний народ им каждый год оброк платит.
Толпа согласно загудела. Даже староста подал голос:
— Она права. Не поедут они к нам.
— Ну, хорошо, — сдался Саймон. — Раз у вас следователей нет, а из города никто не поедет — я найду! Дайте мне неделю — и я приведу вам настоящего убийцу!
Люди на площади притихли, обдумывая ситуацию.
— Неделю? — опять выступила Алевтина, не желающая так просто сдавать позиции. — И что нам прикажешь делать целую неделю с двумя убивцами?
— Посидят в Погребе.
Погребом в деревне называли чудом сохранившийся подвал какого-то строения дочумной эпохи. Подвал располагался на территории «ТРАКТИРА», имел несколько удобных комнатушек и что самое главное — до сих пор не протекал. Первое время его использовали для хранения продуктов и ненужных вещей, которые жалко выкидывать, но вскоре владельцы корчмы сообразили, что комнатушки замечательно подходят для того, чтобы остужать пыл разбуянившихся посетителей. В особенности — пришлых, вроде охранников торговых караванов. Так что в подвале установили надёжные двери, несколько коек и даже небольшую печурку, чтобы в холодное время года узники не замерзли насмерть, и начали сажать туда провинившихся.
— А если сбежать захотят, ты их ловить будешь?
Не успел Саймон ответить на очередной вопрос вредной старушки, как вперёд шагнул староста. Почувствовав, что народ уже не собирается немедленно линчевать пойманных киба, Ярослав Александрович решил перевести переговоры в более конструктивное русло.
— Ну что, народ? — громко поинтересовался он. — Я думаю, никто спорить не будет, что Семён хоть и городской, но мужик надёжный. Предлагаю дать ему неделю, чтобы провести расследование. Если он не прав — тогда казним этих лю… киба через неделю. А если прав, то значит среди нас убийца. Что очень плохо!
— Хватит нам уже зубы заговаривать! — попыталась перебить старосту знахарка, но тут же наткнулась на жёсткий отпор.
— Угомонись, Алевтина! Если тебя не устраивает, как я руковожу деревней — выдвигай свою кандидатуру на следующих выборах! А сейчас — не мешай! Ну что, есть еще кто-то против? Тогда предлагаю расходиться по домам.
Толпа согласно загудела и начала потихоньку рассасываться, разбиваясь на кучки и оживленно обсуждая произошедшее. Правда по домам расходилась исключительно женская половина собравшихся, сопровождаемая отпрысками. Мужская половина тут же сворачивала в гостеприимно раскрытые ворота «ТРАКТИРА»…
Саймон спрыгнул с телеги и направился к заключённым.
— Спасибо тебе, Семён! Даже не знаю, чтобы случилось, если бы ты не подоспел! — подбежавший к нему Иван Фёдорович выглядел весьма расстроенным и растерянным.
— Что-что. Вздёрнули бы сначала, а потом бы сильно об этом пожалели, — буркнул мут. — Здравствуйте, Захар Львович. Как вы?
— Ты знаешь, затрудняюсь сказать, — задумчиво произнёс шаман, гладя куда-то вдаль. — С одной стороны, весьма познавательный опыт. С другой стороны, пережив его, я могу с уверенностью сказать, что он мне не понравился. Очень много негатива, знаешь ли.
— Ну, вы еще его не пережили, — мрачно пошутил староста, присоединяясь к беседе. — Пока Семён ведёт расследование, вы остаётесь главными подозреваемыми. Поэтому пока придётся препроводить вас в наши казематы.
— Казематы — это интересно! — вдруг оживился пожилой киба. — Вы знаете, Ярослав Александрович, я до сих пор ни разу не был в заключении. Тоже довольно интересный опыт, надо сказать. Говорят, что практики медитаций возникли именно после того, как один человек запер под замком другого.
— Вы знаете, забавная, но довольно любопытная теория! — встрял Иван Фёдорович. — Я готов…
— Простите, товарищи подозреваемые и сочувствующие, но мне надо расследовать убийство, — ехидно оборвал учителя Саймон. — Но перед этим есть одна маленькая просьба.
— Да-да, я слушаю! — согласно кивнул шаман.
— Не к вам, — покачал головой мут, глядя на Александра. — Пообещай мне, что за эту неделю не выкинешь ничего предрассудительного. Никаких попыток побега, нападений на стражу или чего-то в этом духе.
— Семён, это лишнее, — мягко проговорил Захар Львович, глядя на своего ученика.
— Нет, не лишнее! Я должен быть уверен в том, что не зря стараюсь и он не попытается вас спасти своими силами.
Саша сплюнул на утоптанный снег, оставив алое пятно, и оскалился:
— Обещаю, хомо. В течение семи дней я не буду ничего предпринимать. Но если ты не успеешь — я снимаю с себя ответственность за последствия.
— Если я не успею, киба, то через семь дней сам освобожу тебя.
— Вот сейчас я не понял, — удивился староста, блеснув внезапно похолодевшими глазами. — Я правильно понимаю, ты собираешься их отпустить при любом раскладе?
— Ярослав Александрович, вы хотели отдать распоряжения про казематы, — напомнил Огр. — А после этого у нас будет долгий и неприятный разговор. Я вам расскажу, в какую дипломатическую каку вы наступили, а вы мне — что за хрень сегодня произошла.
— А ты не в курсе, что ли? — опять удивился староста. — Ты вообще, чем весь день занимался?
***