Вожделение (СИ)

— Леша ночует с другим водителем в одном номере, мы общались в основном по дороге, на завтраке, иногда в офисе. Но там работы много, не до общения вовсе.
— Вам не казалось, что он выглядел в тот день как-то необычно? — снова тот же вопрос, что и водителю, — может, вел себя странно?
Вероника задумалась. Я молчала. Наверное, это пустая затея. Я не узнаю ничего нового. Оставалась надежда на детализацию звонков, но эту версию и без меня могут отработать в полиции.
— С утра — точно нет, — заключила она. — Все как обычно, шутки, разговоры о погоде. Совершенно точно, — она кивнула даже — а вот во второй половине дня, он отпросился. Сказал, что ему нужно срочно уехать домой.
— А как объяснил? Почему нужно?
— Вы знаете, у него такое лицо было, что я не стала задавать лишних вопросов. Спросила только, все ли в порядке? Подумала, может, умер кто…
Она не договорила, но мы обе поняли ход ее мыслей. Как в воду глядела.
— А вы не знаете, с кем он до этого разговаривал?
Она пожала плечами:
— Я ведь в чужие разговоры не вслушиваюсь. Работы, говорила уже, очень много, цифры требуют полной сосредоточенности. В одном месте ошибёшься, и это за собой цепочкой потащит другие ошибки… А так, ничего необычного я не заметила. С кем-то говорил. С кем не знаю, последнее, только Максима Евгеньевича слышала.
— Максим Евгеньевич?
В горле пересохло. Ледяной тяжестью в животе отдалось предчувствие дурных вестей. Я почти была готова к такому исходу, но до последнего надеялась, что имя Ланских в этом ключе не услышу.
— Да, они часто довольно созванивались. Видимо, Максим Евгеньевич очень хорошо к нему относился. Алексей был славный человек. Мне очень жаль, что я не могу ничем помочь.
— Вы уже помогли, — кивнула я, — давайте не будем начальнику только говорить, что мы его обсуждали, хорошо?
Если Вероника Сергеевна и удивилась моей просьбе, то виду не подала. Попрощалась, вышла из кабинета, а я осталась пялиться в закрывшуюся за ней дверь.
Ну и когда Лешка стал вдруг так близок с Максимом, что они начали созваниваться по несколько раз в день?
Если изначально я считала, что причиной их «дружбы» была я, то теперь вовсе ничего не было понятно.
Кроме одного. Кажется, меня ловко водили за нос.
  
Глава 42
 
Максим вернулся в кабинет, одарил меня быстрым взглядом, но я решила не рассказывать ему ничего о своих подозрениях. Это было бы также глупо, как и доверять ему дальше.
— Как прошел разговор? — поинтересовался он, я пожала плечами:
— Ничего стоящего. Никто не знает, с кем разговаривал Леша, а, главное, о чем.
— Распечатка звонков тоже — полная ерунда.
Максим подтолкнул ко мне лист бумаги, на котором была распечатана таблица, напротив некоторых номеров заботливо приписаны имена — бухгалтера, водителя. Последние вызовы на мой номер, с десяток неотвеченных. Сердце заныло болезненно, но я запретила себе даже думать о том что было бы, ответь я на звонок…
Ещё раз прошлась по списку. И не обнаружила того самого звонка, о котором говорила Вероника Сергеевна. По всему выходило, что Алексей с Максим не разговаривали.
— У него не было другого телефона? — задала я вопрос, Максим сощурился:
— Ты его жена, тебе должно быть видней, — я спросила недовольную физиономию, — по крайней мере о других его номерах я не знал.
— Я тоже, — произнесла задумчиво. Могло ли показаться главбух, что Леша разговаривал с Ланских? Вполне, если она сама говорила, что из-за загруженности не особо вслушивалась в разговор моего мужа.
Конечно, был ещё один вариант. Они общались между собой, но кто-то постарался этот звонок от меня — или ото всех — скрыть. Либо удалил в распечатке, либо общались они через мессендежры. Созвониться через ватсап или Вайбер не так уж и сложно, а потом просто удалить звонок…
Так, меня понесло уже не в ту степь.
Все это время Ланских внимательно следил за мной, я нахмурилась:
— Что?
А он ответил:
— Ты меня в чем-то подозреваешь.
Отчего-то я смутилась. Вот так просто сказать в лицо человеку, что я считала его, по меньшей мере, обманщиком, было трудно.
 
— Я никому не верю, — постаралась ответить общими словами, — ты не исключение.
С минуту мы разглядывали друг друга, я некстати думала, что очень не хотела бы, чтобы Ланских оказался причастен к смерти моего мужа. Очень.
О чем думал он, оставалось загадкой.
— Хочешь ещё с кем-нибудь поговорить о муже? — произнес, наконец, он. Голос Ланских звучал хрипло, я облизнула губы, что не укрылось от его внимания.
— Есть ли в этом толк? — пожала плечами.
Меня интересовали исключительно два человека, третий, который мог что-то знать, стоял напротив и проливать счёт на тайны не собирался.
— Нам придется задержаться на работе. Я должен завершить свои дела, пока народ не разбрелся на каникулы.
— Окей, — кивнула я, — буду тебя ждать.
Будто у меня был другой выход. Конечно, я могла бы добраться до дома Максима на такси, но, во-первых, ключей у меня не было, во-вторых, я не считала это безопасным.
Пока Максим занимался своими делами, я устроилась в углу с журналом. Листала страницы, думая о своем.
Периодически в кабинет заглядывали люди, на меня косились с любопытством, но я сидела, не поднимая головы.
Своего начальника коллектив любил. Я вслушивалась в чужую речь и ловила, с каким теплом к нему обращаются. Максим находил время на каждого, и по нему сложно было сказать, что в обычно время не очень-то он и любит общаться с людьми.
Здесь он был мудр, немногословен и справедлив.
В очередной из визитов, я решила размяться и выскользнула в коридор, закрывая за собой дверь. Хотелось есть, обед мы пропустили, но сгодился бы и кофе. При виде меня секретарь, Вика, подняла голову, а я подошла к стойке ближе:
— Можно мне кофе?
— Да, конечно, — она поднялась, аппарат располагался на отдельном столике недалеко от нее. Вика нажала на кнопку, машина загудела. Мы молча ждали, когда кофе приготовится, испытывая лёгкую неловкость, которая возникает обычно между двумя малознакомыми людьми, у которых нет общих тем.
— Вы ведь жена Алексея? — спросила, наконец, она. Моя маскировка давно треснула по швам, вот уж сложно было подумать, что меня так хорошо запомнили на корпоративе, где я старалась избегать чужого общения. Я кивнула, скрываться не было смысла. — Мне очень жаль…
— Спасибо, — я приняла из ее рук чашку кофе, сделала осторожный глоток, чтобы не расплескать напиток. Мы помолчали, я уже было собралась возвращаться обратно, в кабинет, но Вика меня остановила:
— Знаете, он много о вас говорил.
Я подняла на нее глаза, девушка смутилась, но продолжила:
— Не со мной, нет, вы не подумайте. Он Максиму Евгеньевичу часто о вас рассказывал, о том, как познакомился, как поженились. Говорил, что ипотеку хочет быстрее закрыть, Максим Евгеньевич пообещал помочь даже.
— Вот как, — произнесла задумчиво, — а когда это было?
— Недавно, — пожала она плечами, — после корпоратива примерно. У меня тоже ипотека, — поделилась она и замолчала, должно быть, показалось, что сболтнула лишнего. Нам-то начальник обещал помочь, а вот ей…
— Понятно, — ответила я, не зная, как закруглить разговор, но тут на пороге показался Ланских вместе со своим посетителем. В руках последнего покоилась стопка подписанных бумаг, он кивнул начальнику и ушел.
А Ланских окинул нас равнодушным взглядом.
— Я закончил, можем ехать.
Я кивнула, отложив так и недопитый кофе, взяла куртку. Вместе мы спускались в лифте, молча и не глядя друг на друга.
 
Вышли на первом этаже, чтобы пересесть в лифт, ведущий на парковку. Я замешкалась в дверях, между нами проскользнула парочка, державшаяся за руку. Ланских нетерпеливо оглянулся на меня, я шагнула к нему, вдруг ощущая как по спине пробежал липкий холодок.
На мгновение стало жутко, запредельно страшно. Я закрутила головой в поисках источника опасности, все инстинкты кричали о чем-то страшном, в горле пересохло.