Вожделение (СИ)
Чертова Лера!
Утром, когда она тихонько залезает в палатку, я лежу, отвернувшись, и чувствую, как меня злоба душит. Жду, когда Лера уснет, чтобы выйти. Солнце уже поднялось высоко, в палатке становится душно и нечем дышать. Волосы на висках влажные, капля пота стекает по щеке.
Наконец, чужое дыхание становится мерным, я откидываю в сторону мешок, натягиваю свежую футболку поверх лифчика и выбираюсь.
Кроме Ромы все дрыхнут. Он кипятит воду на костре. Я сажусь на бревно рядом.
— Чего какая хмурая?
— С кем на этот раз куражилась Лера?
И ведь не собиралась же задавать этот вопрос, а не сдержалась. Сам с языка слетает. Ромка смотрит укоризненно, но не отвечает.
— Кофе будешь? Сейчас вода согреется.
— Умываться сначала пойду. Зубная паста есть? Я забыла.
— В палатке возьми, там в пакете рыльно-мыльные лежат.
Я киваю, заползаю в красную палатку. Там на животе спит Артем, пухлые губы как у младенца, бантиком. Обе руки — в татуировках, черепа, волки. На шее цепочка перекрутилась и теперь крестик — на спине.
Темыч спит без белья и не укрытый, я с любопытством смотрю на его голую задницу без загара и хмыкаю.
Ни с кем из компании дальше поцелуев не заходило. И не зайдет, я думаю, они мне все слишком дороги, чтобы портить отношения сексом.
В отличии от Леры.
Это временно, успокаиваю себя, она им надоест и они перестанут звать ее с собой. Рыба-прилипала, банный лист.
Пока я умываюсь, просыпаются Серёга и Лев.
По лицам пытаюсь вычислить, с кем Лера провела ночь, но все выглядят как обычно. Наверное, Тема. Не зря спит так долго, Лера тоже ещё не объявлялась.
— Здесь шумновато, предлагаю перехать к соседнему озеру, — в обед говорит Лев. Ерошит волосы — они у него отросли, челка длинная спадает почти на глаза. В руке пепси — без нее жить не может.
— Там же не оборудовано, — в прошлом году мы туда ходили пешком, не так далеко, но народу почти нет. Как и удобств, впрочем.
— Мы же в палатках, надо дикую природу и полное погружение, — смеётся Серёга, — я — за. Остальные?
Мы соглашаемся, остаётся только растолкать Артема. Лера встаёт сама, заспанная, но довольная, а меня от вида ее одного злость берет. Глупо, знаю, но ничего поделать не могу.
На новое место мы переезжаем ближе к вечеру. Берег озера там кустистый, и купаться зайти можно только с одного краю, все остальное в высокой осоке.
Пока Серёга с Артёмом ставят палатки, Рома жарит шашлыки. Запах мяса и дыма заставляет слюни течь, я ною, что хочу есть и не сразу замечаю, что Лев с Лерой исчезли.
— А эти где?
Ромка плечами пожимает:
— Наверное, за дровами пошли.
Ещё только вчера Лева со мной целовался, а сегодня ушёл с ней. Предатель!
Я злюсь и думаю о том, что надо ехать домой, а не торчать тут, наблюдая, как все спят с этой чокнутой.
Но тогда она останется с ними тут одна, на моем месте! Нет, так тоже не пойдет.
До конца дня я пристально слежу за Лерой. Она все так же прячется за кальяном, преданно смотрит в глаза каждому, кто обращает на нее внимание, за исключением меня.
Врага нужно держать близко, решаю я, и сажусь рядом с ней на узкое бревно.
— Ты же не против? — моя улыбка наверняка натянутая, но Лера пожимает плечами и передаёт трубку кальяна.
Ароматный дым заставляет закаляться, Рома поднимается, чтобы стряхнуть угли:
— Горчит? Продуй как следует.
Я послушно дую в трубку. Костер потрескивает, на моем мобильном играет клубный трек, и кроме нас на озере больше никого.
— Не зря сюда перебрались, — довольно заявляет Серёга. — Только мы, воздух, вода… а может ночные купания?
— Голышом? — в шутку спрашиваю я, и тут же слышу возбужденные ответы, — да вы чего, я же пошутила!
Но ребята настроены серьезно. Я только головой мотаю, детский сад. И в воду я не полезу, небо безлунное, ни черта не видно.
— Я тоже пойду, — Лера поднимается, улыбаясь ребятам. Отбрасывает светлые волосы за плечо, — меня подождите.
Я челюсть не могу поднять. Серьезно? Эта сучка пойдет купаться с ними раздетой?
Пока я пытаюсь прийти в себя, Лера прячется в палатке, фонарик, подсвечивающий ее изнутри, ни скрывает не единого движения девушки. Под дружное улюлюкание я вижу ее силуэт, который стягивает с себя шорты, футболку, расстегивает лифчик. У меня щеки горят, я поднимаюсь, не зная куда себя деть.
— Вы идите, — кричит Лера, — я за вами.
Уговаривать ребят не приходится, они идут к песчаному берегу. Их фигуры белеют впереди, света хватает, чтобы разглядеть, как с них слетает одежда, а затем я слышу шумный всплеск воды и мужской смех.
Лера идёт мимо меня, улыбаясь своим мыслям, я для нее — точно невидимка, меня нет. Этот игнор действует хуже, чем красная тряпка на быка, я уже готова поймать ее за руку и спросить, что, черт возьми за концерт она здесь устраивает?
Но я так и не решаюсь, иду следом, ощущая, как горит лицо от обиды.
— Ангелина, давай с нами! — Ромка машет рукой, — мы отвернемся.
Лера с разбега залетает в воду, я знаю, что она плавает не очень хорошо, но держится уверенно.
И тогда я решаюсь тоже. Скидываю все с себя, прикрываюсь стыдливо руками и захожу в озеро. Вода теплая, пальцы качаются илистого дна, взболомученного нашими движениями. Когда воды становится по пояс, я ныряю, и теперь меня скрывает вода. Ребята недалеко, ждут, когда я к ним подплыву, кидаются друг в друга травой.
— Молодец, решилась! — теплая рука Сергея хватает меня, помогая устойчиво стоять на месте. Смотрю на Леру с видом королевы, — не все лавры ей одной, но девушке нет до меня дела.
В воде мы проводим минут пятнадцать, дурачимся и хохочем. Когда ко мне подплывает Рома и хватает за бедро, совсем близко к тому месту, где ещё не касался мужчина, я понимаю, что пора на берег.
— Пусти, придурок, — хохочу от неловкости, скидывая его ладонь, а он только усмехается. Слишком интимно все становится в темноте, любое прикосновение. К берегу я иду первой, подхватываю одежду и бегу к палатке, ощущая, как капает вода с мокрых кос. Возле костра тепло, я переодеваюсь в сухое, на голову водружаю полотенце. Остальные подтягиваются, и через десять минут мы пьем из бутылки виски, передавая ее по кругу, чтобы согреться. Внутри разливается приятное тепло, и начинает клонить в сон.
— Пойдем позже ещё раз? — предлагает Лева.
— Не, я пас. Спать пойду.
— Горшок звенит, малая? — ржёт Сергей, — не рановато ли ещё?
— Не все же до обеда дрыхнут, как Темка с Лерой, — после моих слов возникает неловкая пауза, и мне кажется, ребята знают больше, чем я. Кто-то переводит тему, а я делаю всем ручкой и иду в палатку. Там тепло, свет я не включаю, заворачиваясь в спальник.
Судя по звуку, ребята собираются нырять ещё раз, а я думаю лениво, что это дурацкая затея, они же пили виски. Но мысли становятся густыми, вялыми и я засыпаю.
А утро начинается с громкого крика.
Такой нечеловеческий вопль может быть только в одном случае — когда случилось что-то страшное.
Мы выбегаем из палаток, сонные, взлохмаченные, пытаясь понять, что произошло.
Артем стоит по колено в воде, смотрит беспомощно в нашу сторону. Я не понимаю, что рядом с ним в воде, какое-то светлое пятно. А потом подходя ближе понимаю, это Лера.
Она обнажена, ее лицо под водой, а открытые глаза смотрят равнодушно в синие небо над нашей головой.
Глава 31. Максим
Максим
Теперь я ей верю.
Она не лгала, когда назвала мне свое настоящее имя. Когда рассказывала о утонувшей Лере, и хоть мне есть о чем ещё ее спросить, я не торопил.
После этого рассказа я стал к ней ещё ближе.
Это ощущение было почти осязаемо, мне казалось, что под моими ладонями — ее прохладная кожа.
Я сжал кулаки, сбрасывая морок. Регина — я не мог назвать ее другим, прежним именем, оно ассоциировалось у меня совсем с другим человеком, — посмотрела на меня, точно ожидала вопросов.