Мать-одиночка для Темного князя (СИ)

Скользит рука.
То близкая, то дальняя,
И так всегда.
Судьба ее печальная —
Моя беда.
Сергей Есенин. «В глазах пески зеленые»
Арчибальд твердо решил: сразу же после возвращения в замок пообщается наедине с обоими родителями, не вместе, конечно, вместе их вытерпеть было невозможно. По раздельности. Кто-то из них явно вздумал поучить Арчибальда жизни поэтому и появился рядом с ним этот ходячий комок неприятностей по имени «Лена». От жены Арчибальд отказываться не собирался, чувства к ней появились, недаром рога с копытами и хвостом исчезли. Но узнать, кто такую свинью подложил, все же собирался. Так, на всякий случай. Мало ли, что от этого доброхота можно ожидать в будущем. Врага, пусть и среди родителей, надо знать в лицо.
— Арчи, — хмурая Лена прислонилась к мощному стволу многовекового дуба, недовольно посмотрела на Арчибальда, — кроме меня, учитель нужен и детям. Где его брать?
— Найдем, — отмахнулся Арчибальд.
Дети его беспокоили в последнюю очередь. С ними точно, благодарю защите демонов, ничего не случится. А вот будущий наследник в нестабильной магической обстановке в животе у матери может пострадать. Или родиться совсем без магии. Хотя о последнем лучше и не думать. В роду князей безмагический наследник трона еще ни разу не появлялся.
— И когда? — не отставала Лена.
— Милая, — поморщился Арчибальд, — у нас с тобой две недели отдыха. Давай решать все вопросы по возвращении домой. Забудь сейчас о своем спонтанном выбросе. Ты хотела в лес? Ты в лесу. Отдыхай.
«А ночью, — добавил про себя Арчибальд, — я позабочусь и о появлении в скором времени наследника, и о его защите».
Лена смешно сморщила нос:
— Будешь тут отдыхать, когда со всех сторон прибить хотят. Кто еще тут обитает, кроме русалок?
— Из тех, кто может убить, никого, — честно ответил Арчибальд.
— А из тех, кто может покалечить?
— Родная, с твоей защитой тебе все равно беспокоиться не о чем, — отмахнулся Арчибальд. — За деревьями, вон, златоцветы расцвели. Сходи сплети венок. Лена!
От полетевшей в него ветки, пусть и небольшой, Арчибальд уклониться успел, а вот от парочки желудей, попавших прямо в лоб, нет.
— Я тебе не девочка-цветочек из ближайшего селения, чтобы венки плести, — выдала разгневанная Лена. — Я с тобой о важном говорю, а ты на мои волнения плюешь с высокой колокольни!
Арчибальда следовало научить считаться с мнением жены — это Лена поняла, едва ее отправили плести венок. Её, ту, кто никогда не занимался подобной чушью. Лена не считала себя сентиментальной, предпочитала подходить к любому делу расчетливо и венок могла сплести разве что какому-нибудь недругу на могилу.
Отдыхать! После того как Лену чуть не утащила под воду русалка! После того как оказалось, что магия демонов вот-вот проснется! Мало Лене было неконтролируемой ведьминской силы, мало необходимости следить каждую минуту за языком, так теперь еще и отцово «наследство» проявилось! Ну вот какой тут отдых?!
— Родная, ты случайно не беременна? — насмешливый голос Арчибальда привел Лену в бешенство. Она тут решает жизненно важные вопросы, а он издевается!
Смысл сказанного дошел через пару секунд. А когда дошел, Лена застыла столбом.
— Прибью, — тихо и проникновенно пообещала она любимому супругу, — и мучиться не буду. Стану вдовой, разгоню всех гостей.
 — Уже боюсь, — этот нахал и в самом деле бесстрашно подошел, обнял Лену, несмотря на ее показное сопротивление, прижал ее к своей груди. — Ты слишком бурно реагируешь на обычные, считай, бытовые вопросы, милая. Все это решаемо. И решится. Потом. А пока переключись на повседневность. У нас с тобой законные две недели отдыха. Так отдыхай.
Лена только фыркнула, но из объятий вырываться перестала. Языкатый зараза. Дипломат. Сразу заметно, что привык убалтывать подчиненных.
Вместо златоцветов решили углубиться в самую гущу леса. Арчибальд магией отправил коней на опушку леса и направился в темную чащу, видимо, желая напугать Лену.
Чаща страшной не выглядела. Густо росшие деревья не пропускали много солнечного света, но и мистического ничего в этом месте не ощущалось.
 
— Ну и где тут… — Лена не договорила: нога подвернулась об очередной вылезший из земли корешок, Лена вскрикнула и полетела в непонятно откуда появившуюся дыру.
«Алиса, чтоб ее, с дурацкой кроличьей норой», — ругалась Лена про себя, скользя по земле все глубже и глубже. Страшно не было. Пусть боится тот идиот, что решил ее задеть. А вот раздражение все росло: не дают, ироды, нормально медовый месяц провести.
  
Глава 43
 
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Перстень счастья ищущий во мгле,
Эту жизнь живу я словно кстати,
Заодно с другими на земле.
И с тобой целуюсь по привычке,
Потому что многих целовал,
И, как будто зажигая спички,
Говорю любовные слова.
«Дорогая», «милая», «навеки»,
А в уме всегда одно и то ж,
Если тронуть страсти в человеке,
То, конечно, правды не найдешь.
Оттого душе моей не жестко
Ни желать, ни требовать огня,
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.
Сергей Есенин. «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель»
Когда Лена скрылась из глаз под землей, Арчибальд даже не удивился. Его жена, ходячая неприятность, несомненно, попала в одну из нор какого-нибудь нехищного животного, населявшего местные леса. Опасных хищников Арчибальд давно вывел, а оставшаяся живность могла напугать разве только младенца. Так что любимой супруге ничего не угрожало. А вот за представителя местной фауны Арчибальд всерьез беспокоился: Лена сейчас находилась в боевом настроении, и это грозило несчастному животному лишением различных частей тела, в том числе и головы.
Тяжело вздохнув, Арчибальд настроился на Лену и переместился прямо к ней, в тускло освещенный практически севшими без подзарядки магическими шарами широкий подземный зал.
На нору зал походил мало, как и заросший шерстью карлик-дварф — на животное.
Лена загнала беднягу в угол, грозно нависла над ним и явно требовала освобождения. Тот вяло огрызался, не решаясь спорить с ведьмой, — дварфы умели чувствовать магическую ауру различных существ.
— Милая, — иронично позвал Арчибальд, — пожалей несчастное создание. Ему и так страшно.
— Обойдется, — огрызнулась Лена, не поворачиваясь. — Расставил ловушки, браконьер несчастный, пусть теперь отвечает. Так где золото?
Нет, Арчибальд ошибся, дело было не в освобождении.
— Какое золото? — уточнил он, подходя.
— Которое все гномы и лепреконы прячут в сокровищницах, — выдала Лена, заставив Арчибальда впасть в ступор. Гномы, лепреконы, золото. И при чем тут дварф? — Это ж помесь лепрекона и гнома, так? Значит, должно быть золото. Где золото, мелочь?!
— Это дварф, прислужник демонов, — пришел в себя Арчибальд, — не гном, родная, и уж тем более не какой-то там лепрекон. У него нет золота. Пойдем уже домой. Хватит, нагулялись сегодня.
— Серьезно, нет золота? — наконец-то повернулась Лена к Арчибальду. — Вот блин.
Увидев перед собой шерстяную тушку, размерами напоминавшую помесь гнома и лепрекона, Лена решила, что ей сказочно повезло: еще немного, и она станет владелицей горшочка с золотом, так сказать, собственного капитала. И можно будет, не используя деньги мужа, нанять детям самых лучших учителей.
Мечта рассыпалась в прах, едва Арчибальд сообщил:
— Это дварф, прислужник демонов, не гном, родная, и уж тем более не какой-то там лепрекон. У него нет золота. Пойдем уже домой. Хватит, нагулялись сегодня.
 
Да, действительно, больше в этой дурацкой пещере делать было нечего. Дварфы Лену не интересовали — о них она ничего не знала.
До дома добрались без приключений. Видимо, боги этого мира решили, что на сегодня с их подопытных кроликов достаточно проблем и забот. Остаток дня прошел на удивление спокойно: Лена случайно откопала в усадьбе сразу десятка два книг, правда, потрепанных любовных романов, но тут уже что оказалось под рукой, засела с ними и графином холодного компота в спальне и на несколько часов забыла о мире вокруг. Чем занимался Арчибальд, ее не интересовало, — измотанные нервы следовало восстановить любым способом.