Главный наследник НЕ скрывает свою силу. Том 1 (СИ)

Константин, молча наблюдавший за этим, печально улыбнулся.
  
Глава 16
 
«Я нашёл его, господин Медведев. Того, кто пытался изнасиловать вашу дочь».
Леонид Медведев постоял у мини-бара, катая на языке дорогой коньяк.
Конечно, пить посреди глубокой ночи – привычка пагубная и порочная. Но поспать ему этой ночью, похоже, так и не дадут, да и происходящее… располагало к выпивке.
Поставив стакан обратно и запахнув домашний халат, Медведев вернулся за стол. Необходимо было решить, что делать со всем этим бардаком.
«Я нашёл его, господин Медведев. Йошида Распутин!»
Генерал Суворов, дед Евгения, был одним из умнейших людей, которых Медведев знал. Отец Евгения… пожалуй, лишь ненамного ему уступал.
Сам Евгений… что ж, как говорится, на детях гениев природа отдыхает. Отец гений, сын Евгений.
Он правда думал, что хоть кто-то поверит в его россказни? Точнее, даже не так: он правда думал, что в парке Медведевых не установлено видеонаблюдение?
Конечно, Евгений позаботился о том, чтобы как следует запугать Илану. «Ты никому ничего не скажешь, сучка, ты скажешь им только то, что скажу я, а если попытаешься – тебе всё равно не поверят; вы, Медведевы, слишком зависите от нас; считаете себя партнёрами, но вы паразиты, и без поддержки Суворовых просто сдохнете!»
Дочь сидела здесь же, напротив отца, молча потупив глаза. Она, конечно, во всём призналась – стоило немного нажать, и её рассказ закрыл последние пробелы в том, что не передали камеры наблюдения. Неудавшийся насильник – Евгений Суворов, и тут не может быть сомнений. А невесть как оказавшийся там Йошида Распутин – её спаситель.
Так в чём же сложность?..
«Вы, Медведевы, слишком зависите от нас».
Грубо, но в этой части юный Суворов, в принципе, был прав. Медведевы, конечно, не последние люди в столице, но с кем-то вроде Суворовых им не сравниться. Союз с ними слишком много давал роду, по сути, позволяя ему существовать и что-то значить. Возможно, Суворов прекрасно понимал, что ему не поверят, но рассчитывал на то, что с ним не осмелятся спорить.
Вот только он пытался натравить их на Распутиных – ещё одну добычу, слишком крупную для Медведевых. Добычу, конечно, желанную… Старая вражда длилась уже очень долго, но лучше молча скрипеть зубами, глядя на успешного врага, чем эти самые зубы об него обломать.
Последние новости уже были известны всем аристо, не спавшим этой ночью. Распутины вломились к ночной клуб к Горынычу, одному из самых влиятельных мафиози города. Распутины положили мордами в асфальт Тиграна Гасанова и его ребят, а ведь Гасановы – одна из богатейших в Москве семей, настолько, что даже тот же Горыныч откровенно боится переходить им дорогу.
А Михаил Распутин просто… пришёл и сделал. И к нему ни у кого никаких претензий. Какие претензии, что вы?
И вот на этого самого Распутина их сейчас хочет натравить щенок Суворовых?
Да, удобный случай для мелкого гадёныша: и себя прикрыть, и обидчику поднасрать.
Что ж; теперь Леониду предстоял нелёгкий выбор.
Можно обвинить Суворова. У него есть компромат, который никто не оспорит. Но это будет означать полный разрыв отношений с не просто сильным, а ключевым союзником. Род Суворовых не простит ему этого.
…или всё же обвинить Распутина, понадеявшись на поддержку Суворовых?
Итак. Сын союзника, что пытался изнасиловать его дочь. И сын врага, что… спас её.
Да что вообще Йошида Распутин там делал?! Главный вопрос вечера, наверное. Но одно неоспоримо: он действительно спас Илану.
Проблема чести.
Впрочем… глаза Леонида сверкнули. Он поглядел на дочь.
Стройная, тонкая фигура. Русые волосы волнами струились по плечам. Прекрасное лицо, обрамлённое сейчас стыдом и печалью. Тихая, скромная и нежная девушка. Амбициозному аристократу такая подойдёт – достаточно знатная, чтобы не уронить чести, и достаточно молчаливая, чтобы никогда не стать кем-то вроде Наины Распутиной. Скорее, третья рука для своего мужа, что беспрекословно подчиняется.
 
Необязательно устраивать войну и проливать кровь. Необязательно ссориться с Суворовыми, и необязательно подставлять спасителя дочери.
Можно просто потребовать с него взять «ответственность».
– Возможно, – заметил Медведев дочери, – скоро у меня появится зятёк.
***
– Проходите, господин Распутин, – солдат вернул отцу карточку-удостоверение.
Я глядел на него… с лёгким удивлением. Парень, перед тобой сам грёбаный глава рода Распутиных – тех самых Распутиных, чей герб красуется у тебя на спине и на входе в это здание. Его лицо знает весь мир, а он сам бывает здесь, похоже, постоянно…
Но парень всё равно потребовал карточку, пробил её по всем правилам и только затем пропустил нас. Не удивлюсь, если всё это время в нас целились какие-нибудь снайперы. Что это – паранойя уровня шапочки из фольги, или лучший в мире уровень безопасности?
Прежний Йошида никогда не видел это место изнутри, но отлично знал, что это такое. Главный штаб распутинских войск; кузница идеальных бойцов. Казармы, качалка, полигон и так далее. Словом, брутальный ультра-мужицкий клуб, где потные красные качки бьют друг другу морды под хриплые маскулинные стоны.
И всё это – ударные силы Распутиных. Впечатляет. Наверное.
Мы как раз проходили через двор, где именно это и происходило. Справа отжималось три десятка солдат, несмотря на глухую ночь; слева десять пар боролись, сцепившись в клинче и разбрасывая вокруг взрывы песка. Как видно, тренировки в этом месте не стихают ни днём, ни ночью.
– Так ты говоришь, – покосился я на Михаила, – что здесь нет ни единой девушки?
Главное – поубедительней изобразить расстройство в голосе.
– Забудь, – отрезал отец. – Это Третий Штаб, здесь само слово «девушка» под запретом, если это не часть задания.
– Сурово, – я вскинул бровь. – Наверное, у бойцов Третьего Штаба одна рука всегда накачана сильнее другой.
Михаил сердито сверкнул глазами.
– Неуместная шутка, – сообщил он. – Как и всё твоё поведение, Йошида.
Ну, прости, что разочаровал. Ты тоже не отец года.
– Ты должен испытывать гордость, – продолжал Михаил.
– За что? – искренне озадачился я. – За то, что какие-то спецназовцы носят на форме ту же картинку, что нарисована на стене нашего особняка?
– Это не «какие-то спецназовцы», – возразил отец. – Это одна из тех сил, что удерживают Распутиных на верхних позициях.
Вот как?
– А я думал, на верхних позициях род удерживаешь ты, – заметил я. – Всегда больше уважал личную силу, чем большую армию. Армия может предать, а сила всегда останется с тобой.
– Всегда уважал? – Михаил оглянулся. – Не помню, чтобы в детстве тебя сильно интересовали такие вещи.
В его взгляде мелькнуло подозрение. Так, лучше не развивать эту тему; не то, чтобы я боялся сболтнуть лишнее, но зачем делать проблемы на ровном месте?
– А что до меня, – отец, впрочем, махнул рукой, – то я силён, но один человек не сделает то, что может армия. Это – сила клана, такая же, как и я сам. И они не предадут. Они…
– …цепные псы клана Распутиных, что готовы кинуться и растерзать любого, кого укажет им хозяин, – кивнул я. – Ты это имел в виду?
– Именно, – Михаил либо не распознал сарказм, либо не захотел показывать, что распознал. – А если тебе недостаточно слов – вспомни, что происходило перед аукционом.
Ладно, уел. Может быть, эти мускулистые распаренные качки и выглядели немного карикатурно, когда боролись здесь, но там им понадобилось секунд пять-десять, чтобы положить мордами в асфальт всю банду Тиграна. Шутки шутками, но это действительно профессионалы.
 
…миновав широкий двор с тренирующимися бойцами, мы оказались в здании, чья архитектура больше напоминала тюрьму, а там поднялись на лифте на самый верх. Нас никто не сопровождал и, слава небесам, никто больше не спрашивал у Михаила карточку, иначе этот путь стал бы бесконечным – охрана стояла буквально через каждые десять метров.