Вера в будущее (СИ)

— Сам того же мнения. Ладно, пошли, дом покажу.
Ночь прошла без эксцессов. Любых. Сначала я проспал шесть часов, потом Сова. Позавтракали, и так и не дождавшись, появления товарищей, направились в Ватикан. Ехали на двух машинах, так как добра у нас хватало, и бросать его ни я, ни Сова не желали. Первой головной машиной управлял я, грузовичком, включив свой новоприобретённый сонар на полную мощность. Когда я говорю на полную, это именно это и означает. Усилил я не только Ментальную силу, но и Наблюдательность с Меткостью. Если про Меткость вопросов не возникало, она на данный момент была столь запредельной, что комарам хоботки отстреливать можно было на расстоянии в пятьдесят метров. То вот поднявшаяся из-за баффа до сотого уровня Наблюдательность дала моему зрению свойство бинокля. Да не простого оптического прибора, а волшебного, как и многое в этом мире. Мои глаза теперь не просто видели ауры биологических объектов на расстоянии километра так в два примерно, а сами наводились на них. Происходило это следующим образом: неясный ореол, плохо поначалу видимый, вдруг подкрашивался красным квадратным контуром, и когда я обращал на него внимание, он пропадал. Вот такой вот возникал автофокус на возможную угрозу. Правда работало это все, как и прежде, только в чистом поле или за незначительными препятствиями. В лесу моё зрение было практически бесполезным. 
Дорога до Ватикана только в одном месте пролегала через лесистую местность, но мы ее миновали без проблем. Пролетели за две минуты и снова выехали на степной участок. Да и самой той езды, было от силы было два часа. Треть из всего этого времени мы потратили на то, чтобы я осмотрелся по сторонам. Пару не особо крупных стай пропустили мимо, не став с ними связываться, а еще одну я расстрелял с полуторакилометровой дистанции. Рубер и три лотерейщика повалились на землю в течение всего шести секунд, разбросав по округе содержимое своих черепушек. 
Такая тактика боя мне очень нравилась. Но, всему есть цена. За бой мне перепали жалкие крохи опыта. И все они были только за рубера, за лотерейщиков Система выделила символические десять очков опыта. Печаль-тоска. Вот как теперь прокачиваться? Вариантов три, как мне видится. Либо как я сейчас — устанавливая специализированный мод на прокачку того или иного параметра, либо сходясь с тварями лицом к лицу и шинкуя их вдоль и поперек мечами. Ну, и третий вариант, это победа над монстрами. Теми монстрами, которые начинаются массой от тонны и выше. Ни один из вариантов меня не радовал. Дорого, долго и очень опасно. 
— Это стаб? — я с удивлением уставился на странное образование впереди.
— Стаб, — хоть по рации было и не слышно, но я понял, что Сова улыбается.
— А чего он… — я никак не мог подобрать подходящий эпитет.
— Не вызывающий доверия? — вновь улыбнулась Сова.
— Такой неказистый, — выдал я, наконец, справившись с поисковиком у себя в голове. — Стабы же обычно, что-то непреступное и практически монструозное. С минными полями, турелями со спарками пулеметов, рвами с водой и прочими гостеприимными радостями Континента. А тут… где это всё? Тут стена посёлка едва ли метра три будет. 
Не знаю, почему, но я испытывал нечто сродни разочарованию. Как маленький ребенок, надеявшийся, что всё в жизни будет хорошо, потому что до этого, это самое «хорошо» обеспечивали мама с папой. Но потом случился белый пушной зверек, и мир ребенка полетел в тартарары. И этот самый меленький человечек, просто не может поверить в реальность, что открылась перед ним. Вот так и я смотрел и не мог поверить. 
— Обычно, девяносто процентов стабов именно так и выглядят, — спустила меня с небес на землю Сова. — Всё, что ты до этого видел — это стабы-столицы, если можно так сказать. По сути стаб, это всего лишь стабильный кластер, а не определение поселения игроков, как ты, скорее всего, успел подумать. Если говорить конкретно про Ватикан, то ему на самом деле стены особо и не нужны. На юге у него Базар, на северо-западе Ключевой, а на северо-востоке муры с нолдами. Большой стае мутантов не пройти, а от малой они и сами отобьются. Но это не правило, а скорее исключение.
 
— Это ты сейчас про что? 
— Про высоту стен. Даже в местах довольно опасных, я видела стены и под два метра всего. Это даже не стены были, а так, бутафория одна. Такие и матерые бегуны перелезть смогут, не что остальная мутанская братия. Всё упирается в необходимость того или иного поселения. Если есть ресурсы и люди хотят именно в этом месте для чего-то построить постоянное жилье — стаб будет большим и важным. Пусть не сразу, но будет. А если это просто времянка, служащая каким-то сиюминутным целям, то выглядеть это будет как вот этот Ватикан. Потом власть в стабе сменится, потом еще раз. Кто-то приделает что-то к забору, кто-то поставит новое здание, кто-то раскошелится на турель и пулеметчика при ней. И в итоге мы имеем мешанину красок и вычурной архитектуры. Большинство стабов именно такие.
Всё то время, пока я не остановился перед шлагбаумом въезда в Ватикан, Сова поясняла мне немаловажные вещи про историю Континента. Ту, которую сама знала. После моего подтверждения о том, что отряду быть, её как подменили. Улыбается, не злится, вон истории рассказывает. М-да, чудны дела твои, Система. Как мало человеку порой надо, чтобы изменить манеру поведения. Да тут и не в самой манере поведения дело. Просто Сова расслабила сжатую пружину внутри себя, вот и заиграл мир новыми красками. Мы тут все с такими пружинами ходим. Иначе нельзя. Иначе очень быстрый полет на перерождение случится. 
— Сё надо? — вопрос на въезде в стаб не принес какого-то разнообразия в знаемый мною лексикон постовой службы. Практически одинаковые тупые лица и такие же вопросы. 
— Внутрь надо. Кое-что продать, кое-что купить, кое-кого найти.
— А сё? Могу помось, — улыбнулся во весь рот постовой Умка. — Кого исесь? 
Вообще, регенерация у игроков довольно сильная. А если игрок высокого уровня, то очень сильная. Вырастает практически всё. Мне Сова рассказывала, что одному товарищу часть мозга отстрелили в кабацкой драке, и он в овощ превратился. А так как дело было на стабе, а при нём была неплохая больничка, то решили провести маленький эксперимент. Кормили и поили бедолагу неделю искусственно, а потом у него рефлексы стали просыпаться. Еще через неделю вроде людей узнавать стал. А после уже и встал и даже побежал. 
И вот при всех таких знаниях было несколько странным наблюдать беззубый рот Умки. Не совсем конечно беззубый, но передних четырех зубов сверху, там точно не было. Видать недавно потерял, не успели еще отрасти. Сам игрок от этого не страдал, и прикрывать рот при улыбке не спешил. 
— Ты поисковик что ли? 
— Да не. Я просто сдесь всех снаю. И меня все снают, — отчаянно шепелявя, стукнул себя в грудь боец. 
— Ну, если вдруг у меня самостоятельно не получится, то обращусь к тебе.
— Тосьно? — придирчиво посмотрел на меня Умка.
— Вероятность такого события совершенно точно не нулевая, — с важным видом покивал я.
Вот я понятия не имел, для чего мне нужен был весь этот диалог. Просто хотелось посмотреть на жителей этого полубандитского стаба. Вольница — вот как можно было охарактеризовать порядки, творящиеся в данном поселке. Притоны, кабаки, публичные дома, игорные дома, бани, сауны, казино — всё, что пожелает душа игрока не обделенного споранами. И у всего этого были хозяева. Ватикан не принадлежал какому-то одному игроку или группе единомышленников, нет. Стаб был разделен на зоны влияния, где практически вся власть принадлежала группе игроков, под предводительством какого-нибудь местного пахана. 
— Сабились тогда, — радостно хохотнул, простоватый Умка. – Проессайте.
Заехали на стоянку, арендовали два места и решили, что номер надо снимать в гостинице, вот прямо напротив этой стоянки. За машины как таковые не опасались, уведут и уведут, найдем новые. Но вот груз, лежавший в обоих, было жаль потерять. Да и ходить с сумками полными модификаторами и потрохами из зараженных по стабу, где анархия — это реально мать порядка, верх идиотизма. Поэтому решили так: один идет на поиски группы Фотона, второй сидит на чемоданах, непрерывно смотря через окно на стоянку. Потом меняемся.