Зверь и Я (СИ)

Это в книжках и фильмах люди переносятся из одного мира в другой по щелчку пальцев, мы же стояли в окружении тысячи светлячков почти минуту, если не больше. За это время я успела поудобнее перехватить Машу и пожалеть, что схватила с собой сумку. Вдруг стало смешно от одной мысли, как волки начнут проверять мой паспорт или просить попшикать на прищемленный хвост мирамистином.
И вот наконец светлячки рассеялись, а мы оказались в большом зале, на мой взгляд, слишком мрачном. Голые каменные стены лишь с одной стороны были украшены гобеленами, на которых были изображены естественно волки всех размеров, пород и мастей. С той же стороны находилось и возвышение, где сидел мужчина, внешне очень схожий с Захари. А вот и родственничек!
Помимо него в зале еще находилось много людей, и мужчин, и женщин, сразу стало неловко, что мы явили себя посреди зала, да еще и в домашней одежде. Ну извините, прислали бы телеграмму, и я бы надела что-то получше рваных джинсов и даже причесалась бы.
Перехватив поудобнее Машулю, одетую вообще в пижаму, с тигрулей, зажатым где-то между нами, я нервно переступила с ноги на ногу.
— Захари, как ты посмел!? — незнакомец подскочил со своего места, а от его голоса чуть ли не подскочила и я сама.
Только храбрый портняжка в лице Захари сжал плотно кулачки и на одном дыхании выпалил:
— Как наследник клана Полярных волков, я имею право наравне со всеми членами Совета предоставить свою кандидатку на отбор невест для вожака.
— Нет в твоем клане женщин, щенок, — обрубил малыша неотесанный хам.
— Зайцева Виктория Львовна связана со мной магической клятвой, теперь она часть моего клана, — засим храбрец спрятался за моей спиной, растратив весь запас мужества, а я начала переваривать полученную информацию.
Из-за того, что я согласилась помочь Захари вернуться домой и найти родителей, я нашла на пятую точку приключения в виде путешествия в мир оборотней, да еще и участия в сомнительном мероприятии, призом в котором является мужчина напротив… Ах, ты ж щенок малолетний! Ну я тебя… Устроили тут смотрины. И мужик вроде видный, а жиру бесится. Любишь боярыню — женись, хороняка.
Вожак, забыв про Захари, уставился на меня, а сам волчонок хрюкал от смеха за моей спиной. Какая прелесть, еще один уникальный на мою голову. Пренебрежительные взгляды волчьей свиты и игнорирование вожаком ужасно раздражали. Поэтому я повторила несколько раз про себя, что кое-кто здесь собака сутулая, и почувствовала себя отомщенной.
— Вещи забрать, саму женщину с щенком запереть в комнате. Разберусь с ней позже. Сначала пусть наследник клана ответит за свои поступки.
Последние слова он говорил с сарказмом, обращаясь к одному Захари, но внутри меня бушевала буря от обиды за Машеньку.
— Тодор… — вдруг предупреждающе зарычал наследник.
— Ну что ты, кандидатку на место моей супруги не посмеет никто и когтем оцарапать, — успокоил вожак мальчика, но не меня.
Двое высоких брюнетов отделились от толпы, один взял мою сумку, а второй приглашающим жестом указал на арочный проход сбоку. Он порывался взять и ребенка на руки, но от одного моего взгляда дальновидно убрал свои лапы подальше. Это только говорят, что своя ноша не тянет, а на деле Маша с каждой минутой казалась мне все менее и менее маленькой.
Покои потенциальным невестам выдавались что надо. Большая спальня, комната для приема посетителей и даже своя ванная. Наша однушка была поменьше. Аккуратно положив спящую дочь на кровать, восхваляя оду детскому крепкому сну в объятьях мамы, я занялась активным исследованием местности. Не успела я сунуть свой любопытный нос во все шкафчики, как дверь еле слышно заскрипела и в комнату вошел Его величество собственной персоной. Тодор сел в кресло у камина и мне не осталось ничего другого, как занять кресло напротив.
Мужчина молчал, не обращая внимания на меня, и я не спешила начинать разговор, пользуясь возможностью получше разглядеть его. Если внешность Захари была скорее смазливой, а черты лица плавные и мягкие в силу юного возраста, то его отец куда больше был похож на опасного хищника. Высокие скулы и прямой нос, белые волосы, и голубые глаза. Хорош собой, наверное, пройдет лет десять и за сердце Захари все местные девчонки поотгрызают друг другу хвосты. За папашу, по крайней мере, уже соревноваться начали, еще и меня приплели. Наше молчание затягивалось, и я кашлянула, привлекая внимание блондина. Тодор вздрогнул, выходя из оцепенения и наконец-то заметил меня.
 
— Это ваше, — протянул он мне мою сумку.
По ее внешнему виду можно было сказать, что волки ее знатно потрепали, но проверять содержимое при одном из них я постеснялась. Лишь заметила, что все было перемешано и сверху валялся мой паспорт.
— В вашем мире ужасные художники. Нашим бы за такие карманные портреты отрезали бы руки, — заметив мой взгляд сказал оборотень, и кивнул на паспорт.
«Было бы неплохо», подумала я, вспоминая свою фотографию три на четыре.
— Ваше величество, господин Тодор, верните нас с дочкой домой, пожалуйста, — я перебрала в уме все возможные обращения к высшим мира нашего, но судя по улыбке, мелькнувшей на лице волка, ни разу не попала в яблочко.
— У нас не приняты расшаркивания, вы можете звать меня просто по имени. И вернуть вас я, к сожалению, не могу. Только вашу дочь, если вы этого захотите. — В его голосе чувствовалась усталость и раздражение на одного маленького пройдоху, и вероятно меня, свалившейся на него будто с луны.
— Почему я не могу попасть домой?
— Вы дали клятву Захари. Должны пройти отбор до конца и только после этого сможете быть свободной. — Тодор поднялся с кресла и подошел к камину.
— Но я впервые слышу про этот ваш отбор, не хочу я ни в чем участвовать! — я чувствовала себя маленьким зверьком, загнанным в клетку.
— Что вы ему пообещали? — Тодор навис надо мной как грозовая туча.
— Что помогу ему…
— Чем конкретно? — почти прорычал мне в лицо оборотень, заставляя вжаться в спинку кресла.
Почувствовав мой страх, Тодор устало выдохнул и отошел обратно к камину, делая вид, что нет ничего интереснее безделушек на каминной полке.
— Стоит быть впредь аккуратнее, давая магическую клятву и оговаривать вслух все нюансы. Расторгнуть ее никто не в силах, даже сам паршивец. Видимо, на это он и рассчитывал. Вам придется пройти отбор, хочется вам этого или нет. В противном случае вас ждет кара богов за нарушение клятвы.
— Не хочу я становиться вашей женой! — вскипела я. Боги, кары, клятвы — слишком много для одного дня.
Тодор на мой выпад лишь фыркнул.
— Не станете, госпожа Зайцева Виктория Львовна. Вы в чем-то правы: я просто жиру бешусь, а этот отбор простая формальность и дань традиции. Невеста давно уже выбрана и это не вы. Захари зря надеется, что-то изменить.
И мне бы обрадоваться, что все складывается именно так, я ведь вроде этого и добивалась, но и обидно стало почему-то. И на что интересно надеялся маленький волчонок?
— Тодор, — окликнула я вожака. — Не могли бы вы показать мне портрет вашей супруги?
Невинная просьба заставила Тодора удивленно поднять брови.
— Я не женат, Виктория.
— Я имела ввиду вашей покойной супруги, — замялась я, жалея, что подняла такую деликатную тему.
— Смею предположить, что вы хотите взглянуть на нашу с Захари мать. Ее портрет находится в коридоре, недалеко от ваших покоев.
— Оу… — так вот ты какой волчик-братик. И почему я решила, что Захари сын Тодора?
Любопытство вместе с червячком сомнения заставили меня выйти за Тодором в коридор, чтобы посмотреть на портрет их матери. Он и правда был совсем рядом.
 
М-да уж.
— Захари, сказал, что я на нее похожа.
Тодор улыбнулся одними уголками губ, посмотрев на меня. Другой тип лица, другие глаза, другие волосы и даже цвет кожи и тот был темнее, чем у женщины на портрете. Наверное, их мама любила надирать уши маленьким волчатам. Больше с этой женщиной у меня ничего общего нет.