Оказалось, это не мой выбор (СИ)
Меня хотят сделать отдушиной для народа, обычным человеком на которого положат грех, которого я не совершал…
Музыка, не песня или обычная мелодия, а именно что музыка. Под треск огня и крики людей она пришла в мое сознание столь же быстро, как и понимание что это за музыка.
— Телефон? — невольно вырвалось из плена сознания, это слово возымело эффект лавины. Слово каким-то чудом вышло без помех или ещё чего. Чистое и непорочное.
— Он знает!
— Быстро убьем его, пока не поздно!
— Эд, как ты мог…
— Бежим иначе умрём!
Большинство было за последний вариант. Они жаждали спасти свои жизни, как и я, как и все. Встретив старческие глаза Тору, я не смог долго выдерживать его взгляда.
— Бего-о-ом!!!
***
Гоблины прорвались. Их не смогли сдержать, да и кто их сдерживал? Всего лишь кучка плохообученых дилетантов, которые захотели поиграть в игру под названием «Смена власти». Их можно поздравить, в игру они сыграли достойно и победили, но жизнь не игра, и выживает тут самый приспособленный.
Алиса лежала и не двигалась, как и было приказано ей её хозяином. А ведь Алиса даже не знает его имени, с другой стороны в её голову пришло воспоминание, в котором говорилось о том, что она может называть его как хочет.
Единственный глаз её видел, как уродуют его, некроманта. Она знает, что он Зло, как её учили с детства, зло есть плохо, а Зло должно быть уничтожено. И сперва она хотела это сделать сама. Убить зло и исполнить свой долг не как герой, но как священно служительница.
Вот его обвиняют во всем, об что только можно обвинить в этой ситуации. Алиса хоть и не может говорить, но слышать и видеть единственным глазом уж точно способна. Она четко видит глаза этого парня, который является абсолютным злом этого мира. Но ей не нравится отношения к нему. Несправедливо. Сама Алиса не могла понять такого противоречия. Она хотела, чтобы его убили, ведь тогда и она освободится, она хотела, чтобы его унижали, как её саму, она желала его крови, так как он спалил её город. Она не жалеет зло, ведь оно должно быть наказано. За что? За всё.
А вот и музыка, которую она слышала, такая же была у него.
В этот момент, все подорвались, раньше они были как заморожены, но сейчас, все бегут, остались лишь некромант что её оживил и стражница, которая не спешила убегать с остальными. Она повернулась лицом к парню.
— Ты тот самый, значит я не ошиблась, — стражница тяжело дышала.
— Фто с фафи? (Что с вами?) — поинтересовался парень, пока буквально полз на своих двоих к телу живого трупа — Алисы. Несмотря на такие раны, он не мог сейчас приказать ей лечить, это его рассекретит.
— Мое имя Эшли, ты возможно не помнишь меня, но я та стражница, — некромант остановился. Он с неслышным скрежетом и болью повернул корпус, после взглянул на стражницу своим покалеченным лицом. Несколько долгих для стражницы секунд прошли как одно мгновение для парня. Без возможности говорить, он осторожно кивнул.
— Я хочу помочь, тебе, — стражница сделала шаг и тут же упала. Ничего не выкрикнув или сказав, она поднялась. На этот раз копьё в её руках было использовано не по назначению, как трость опершись на неё девушка-стражница начала медленно подходить к нему.
В этот момент они услышали крик. Пронзительный словно стрела в их уши вонзился предсмертный крик человека, что умирал в агонии. Лицо стражницы стало совсем хмурым. Тем не менее, она продолжала приближаться к неизвестному ей парнишке которого она совсем не знала.
В чем её мотивы? Зачем ей его спасать? Разве не он привлек сюда беду и страдания? Почему же тогда стражница Эшли действует так бескорыстно? На этот вопрос не знала ответа и сама девушка. Возможно так на неё повлиял короткий разговор со старцем, а возможно это из-за её долга стражи. Спасать жителей её главная задача.
Эшли — страж, который кровью и потом вырвалась в стражу. Её мечта была исполнена, но что теперь? Она не может никого спасти. Как слепой на автомагистрали, она слышит многих, и все молят о спасении, но спасет она лишь одного игнорируя других. Почему?
Все просто, ответ кроется в ней самой…
Эшли не сумела пройти ещё два шага как окончательно упала. В этот момент, к ней торопливо подошёл тот, кого она хотела спасти.
— Что с тобой? — этот вопрос был сказан столь плохо, что сложно было вообще понять, о чем он. Но стражница смогла понять. В купе с встревоженными глазами парня, она все поняла.
— Это… лишь царапина, — глаза Эда расширились, когда он увидел пронзительную рану. Доспех был полностью уничтожен, а нижняя часть живота выглядела как кровавое месиво. Казалось, что ещё немного и оттуда начнут вываливаться внутренности. С такими ранами люди не живут.
— Нет, тебе нужна помощь, — парень держал голову стражницы приподнятой. Он бережно пытался помочь, но ничего не выходит.
Эшли больше не находила сил чтобы говорить. Она безмолвно смотрела на искаженное лицо парня, руку которого она недавно почти сломала.
«Это я должна помочь» пролетела мысль в голове у девушки. Помочь этому парню она больше не сумеет. Она не может больше поднять руки. Тело онемело, а сознание начинает поглощать тьма. Единственная мысль той, была лишь о помощи и тогда, в светлой голове взорвалась окончательная мысль.
— Ты… Кха. хороший парень… — если нельзя помочь делом, нужно попытаться словами. К сожалению, последними словами.
Столь неблагодарная жизнь устроила ей столь же не благодарную смерть. Веки стали слишком тяжелы. Закрыв их, единственное, что она услышала перед последним вдохом, было криком. Неразборчивым, но намного более эмоциональным чем даже те мольбы, о помощи, которые она слышала.
***
— Алиса! — горло скривило от последнего финта, который я проделал. Слишком сильно я прокричался. Из-за этого мой голос совсем сбился с тона. Он снова стал хриплым. — быстро сюда!
Живой труп поднялся и побежал в мою сторону. Между нами было метров шесть не больше.
— Лечи её! — эту дуру, что зовет себя стражницей! Совсем охуела! Называет меня хорошим, а теперь ещё и умереть захотела у меня на руках!
Я отошел, пока Алиса начала водить руками по полностью разодранному животу этой Эшли.
Запах горелого мяса заставил сморщится. Языком исследовал свою ротовую полость, и после одного круга выплюнул два зуба. Видимо меня неплохо так ударили. Болит всё, но стоять и даже ходить могу. Это чудо, если не больше.
Тут ко мне подошла Алиса и завертела головой. Увидев за её спиной лежащую стражницу из которой продолжает литься кровь, я был мягко сказать удивлён.
— Можешь говорить, — каждое слово отдавало болью в голове.
— Она мертва, — после этого было понятно, что все плохо. Стражница умерла. Это плохо? Да. Почему? Она хорошая, мне её жаль. Даже не смотря на то какую хуйню она сделала прежде, именно она первая кто предупредил меня о Гильдии. — можно спросить имя?
Алиса начинает меня все больше и больше напрягать. Не будь мне так больно, я бы сбежал от неё. Но сейчас мне нужно думать, потому я даже не стал отвечать ей на вопрос.
«Думай, думай!» Моя думалка была занята лишь на одном.
Алиса встала на колени, она поклонилась полностью, показывая свою покорность. Как перед господом богом кланяются верующие, так и она поклонилась мне.
— Убей меня, пожалуйста, — этих слов хватило дабы не только разжечь во мне пламя злости и желание её уебать, но и принесло решение моей думы.
— Не говори ни слова больше, — первым делом поставил рот этой суицидальной девки на замок. — бери, тащи стражницу за мной.
Идя согнувшись, я поднял копьё, на которое теперь опирался всем телом, делал медленные шаги. Крики за моей спиной очень сильно мешали мне адекватно соображать. В сердце поселился паразит сомнения.
«Это не я все сделал…». Не мог я такое сделать. Это, блять, невозможно!
Пока там сдерживают гоблинов, я отправляюсь в лес. Место где все начиналось и там, где все должно продолжиться.
Не важно что, не важно как. Даже если тело мое превратиться в пыль, даже если сознание будет противиться самому себе, даже если я сам буду себе противен… У меня есть цель. Единственная, но оттого самая сильная. Я буду рыть, пока не сломаются пальцы, я буду грызть, пока не загрызу до смерти. Ведь я должен жить!