Три недели другой жизни 2 (СИ)

— Это здорово, когда рядом есть подруга. Наверное, — пожала она плечами, поймав заинтересованный Машин взгляд. — Я никогда не имела подруг. Все детство провела с мальчишками, есть, конечно, две одноклассницы, с которыми я общалась больше, чем с остальными, я даже считала их лучшими подругами…
— Но… — озвучила очевидное Маша, когда голос сестры замолчал.
— Но время и события моей жизни расставили акценты по-другому. Я сама отдалилась ото все в свое время. Полностью растворилась в мужчине, в наших отношениях. Для меня он был всем: солнцем на небе, воздухом вокруг… Я очень поздно поняла, что потеряла себя… В итоге осталась совсем одна…
Маша непонимающе посмотрела на Аню, ожидая пояснения.
— Я потеряла ребенка, хотя не знала, что беременна. Просто упала в обморок. Пришла в себя в больнице, где мне все и рассказали, — повторила Аня свою историю. — Потом бесконечное хождение по врачам, депрессия, полное погружение в себя… Я превратилась просто в тень. Понятно, что никому не захочется быть рядом с таким человеком, — тяжелый горький вздох. — Все закончилось тем, что он просто ушел. Прислал маму, чтобы она со мной объяснилась, и начал новую жизнь, — озвучила она то, что не рассказала в первый раз.
— Вот козел! — в сердцах сказала Маша, сочувственно глядя на Аню.
— Тогда если бы не мама и брат, я, пожалуй, не выкарабкалась… Они вытряхнули меня из всего этого негатива, отогрели и отправили по-новой учиться жить. Я полностью погрузилась в работу, это стало для меня спасательным кругом. Я работала до изнеможения, лишь бы прийти домой и упасть без сил и без снов. На себе я поставила крест. Мне не хотелось жить как личности, как женщине. Будто запущенный механизм, я выполняла точно и правильно свою работу. До появления Матвея, — тепло улыбнулась она своим воспоминаниям.
— И как вы познакомились? — такая же улыбка появилась на лице Маши.
— А мы и были знакомы до этого. Всю школу проучились в одном классе, представляешь?! Прожили всю жизнь в одном городе. А встретились вновь далеко отсюда! Я приехала по работе в другой город, а он решил отдохнуть ото всех. И вот как-то все закрутилось… На меня напал племянничек партнера, стал приставать, Матвей бросился защищать меня… В общем там история долгая… Если захочешь, я тебе ее как-нибудь расскажу.
— Шахерезада, — хмыкнула Маша.
Аня тепло улыбнулась в ответ.
— Помнишь пункт, который мы внесли сегодня в договор? — спросила она. — Про то, что за аренду квартиры теперь платим мы, как и выбираем наиболее приемлемый для тебя вариант? Я распечатала тут несколько предложений, — достав из сумки небольшую папку, Аня протянула ее Маше. — Посмотри. Они все недалеко от нашего дома, так мы сможем помогать тебе. Но я не навязываюсь и не обязываю тебя выбирать именно из этих. Можешь предложить сама.
— Я посмотрю и подумаю, — кивнула Маша, принимая пластиковый конверт.
— Отдыхай тогда, — Аня встала с кровати. — Как будешь готова, позвони, я отвезу тебя домой. Буду тут неподалеку.
— Опять будешь сидеть в приемном покое? — нахмурилась Маша.
— Нет, поеду к маме, она живет в этом районе. А ты не торопись, отдыхай и не стесняйся звонить!
— Хорошо, — улыбнулась Маша.
Аня тихонько вышла за дверь, не позволяя себе даже думать о том, что, возможно, сегодняшний день станет самым счастливым!
Глава 14
Две недели Аня с Матвеем были как на иголках, ожидая встречи с врачом, на которой они должны были выяснить, прошла ли подсадка успешно.
Видя, что жена завалила себя работой, чтобы отвлечься, Матвей старался помогать ей дома, уделять ей больше внимания, хотя и сам чертовски уставал. Но Костя, зная их обстоятельства, брал сейчас на себя большую часть работы, позволив другу уходить домой вовремя, чтобы поддержать сверх меры переживающую супругу.
Они звонили Маше каждый день, интересовались ее самочувствием и делами, даже познакомились с ее детьми. Когда они пришли по ее приглашению к ней в гости, нагруженные пакетами с фруктами, сладостями и игрушками, дети впали в ступор.
 
— Новый год уже прошел, — просто констатировал Петя, немного взрослый для своих одиннадцати лет.
Шестилетняя Ксюша поспешных выводов делать не стала, разглядывая пакеты огромными красивыми глазами пронзительно-голубого цвета.
— Налетайте, ребята, это все вам! — радостно улыбнулась Аня, почувствовав такое же возбуждение от вида разноцветных фирменных пакетов, которое передалось ей от детей.
— Ну вот зря вы! — упрекнула гостей Маша, хотя и сама с улыбкой наблюдала, с каким нетерпением и восторгом дети разглядывают новые игрушки.
Неожиданно Аня поняла: что бы ни произошло в дальнейшем, окажется ли подсадка удачной или же нет, она уже их не бросит! Это такие же родные ей люди, как и дети брата… Хотя, как выяснилось, они-то и были родными в отличие от тех племянников, горько усмехнулась Аня.
Как ни гнала она от себя мрачные мысли, все равно они не оставляли ее сердце. Притихшая мама, ожидающая какой угодно реакции от нее, не звонила почти неделю. Потом Аня не выдержала и сама приехала к ней. Переступив порог, она впервые осознала, что не только ей было плохо эти дни, маме было во сто раз хуже! Это она поняла по впавшим глазам и обострившимся скулам, по печальному взгляду, полному боли и самопоедания! И она была одна. Не зная, во что выльется ее исповедь, она смиренно ждала вердикта дочери. Абсолютно одна!
В отличие от нее, у Ани был Матвей рядом, его тепло и поддержка помогали переживать каждый день, усмиряя боль и непонимание.
Увидев маму, дочь — а именно ею и была Аня — рывком прижала ее крепко к себе, чувствуя, как переворачивается в груди сердце от искренних рыданий женщины. Сквозь слезы и судорожные вздохи она просила прощения у дочери, говорила о том, как любит ее…
— О каком прощении ты говоришь? — плакала в унисон с ней Аня. — Я тебе и так была благодарна за все, что было в моей жизни, за саму эту жизнь, а теперь благодарна вдвойне! Я прекрасно понимаю, на что ты пошла, соглашаясь на этот обман! Ты спасла меня! Неизвестно, как бы сложилась моя судьба, если бы не твое доброе сердце! — она ласково улыбнулась, заглядывая в мамины глаза и вытирая дорожки слез с ее щек. — Я люблю тебя, никогда не смей даже сомневаться в этом! — а затем еще крепче прижала ее к себе, чтобы встретить новый поток рыданий — теперь уже от облегчения.
Через несколько минут, когда женщина немного успокоилась, Аня, чтобы разрядить обстановку, со смехом спросила:
— А теперь мне можно разуться и пройти дальше порога?
Мама спохватилась и сама начала помогать дочери снимать шарф и шубку, за руку ведя ее в комнату.
— Будем говорить Теме? — спросила чуть позже Аня, сидя напротив матери с большой кружкой ароматного чая в руках.
— Я думаю, он должен знать, — вздохнула мама. — Я столько лет мучилась от этого груза, очень часто думала о том, что надо рассказать все вам… Вот только в последний момент все время трусила, — она виновато опустила голову.
— Я даже не представляю, как о таком можно заговорить, — со вздохом призналась Аня. — Ведь, наверное, и мне когда-то придется вот так же объяснять своему ребенку, что не я его родила, — вздохнула она.
— Вы все-таки решились? — ахнула мама. — Когда ты в прошлый раз была здесь, я думала, ты еще думаешь, это просто вариант…
— Это не вариант, мама, — вздохнула Аня вновь. — А единственная возможность. И то — пока только призрачная. Результат будет известен лишь на следующей неделе.
— Ты рассказала Маше? — робко поинтересовалась женщина.
— Да, сразу же, надо было как-то это все объяснить, она ведь тоже мучилась в неведении. А ее эмоциональный фон сейчас очень важен!
— Как она отреагировала?
— Сначала была в шоке, — слегка пожала плечами Аня. — А потом сказала, что пока не готова как-то это комментировать. Сейчас мы все стараемся об этом не думать, это все произошло много лет назад и уже от нас не зависит. А вот вопрос о жизни ребенка решается здесь и сейчас и полностью зависит от нас. Поэтому мы все приняли решение пока над этим сильно не ломать голову. Подумаем завтра, как Скарлет, — улыбнулась Аня. — Знаешь, а она хорошая, — неожиданно решила поделиться она с мамой. — У нее есть двое ребятишек, мы уже познакомились с ними. И мы с Машей похожи, все говорят. Даже она сама, когда увидела меня впервые, спросила, не специально ли мы искали суррогатную маму, похожую на настоящую, — хмыкнула Аня.