Что мужчины думают о сексе
В ту ночь у нас с Кейт был великолепный секс, и я вполне смог насладиться им - как «дружеской забавой», не рассчитывая, что он снова сведет нас вместе. Покидая ее квартиру на следующий день, я знал, что наш секс не бессодержателен (что было бы неплохо), но и не означает слишком многого.
Точно так же я знал (но у меня возникли сомнения), что мужчины гребут в этих водах (назовем это мелководьем, если хотите, - не буду спорить), женщины же, полагаю, не выгребают. Кейт после той ночи никогда не предлагала придать нашим отношениям новое направление. Моя совесть была рада воспринять ее молчание как подтверждение того, что она тоже классифицирует этот секс как забаву, не более. Но так ли было на самом деле? Или на самом деле она втайне надеялась на большее? И как это влияет на мое видение того дня?
Когда я подъезжал к Мургейту, мне на мгновение захотелось стать одним из тех парней, которым наплевать на девушек, которых они обидели. В смысле набора очков это идеально: ты трахаешь одну и идешь искать другую. Тим примерно так и действует. Не раз я слышал, что он спал с женщиной, которая считала себя его подружкой. Если бы и я мог поступать так же, этот день не вызвал бы у меня никаких вопросов. Сделать что угодно, чтобы добиться от Кейт согласия, потом быстро позвонить по мобильнику Тиму, пока она не слышит, обговорить место, начинающееся на К, и устроить так, чтобы все произошло именно там.
Еще до того, как поезд снова тронулся, я понял, как рад, что я не из тех парней. У Ливерпуль-стрит моя нравственность сдалась, устав от попыток не сходить со стези добродетели. Оставь это на совести Кейт, говорила она. Просто посмотри, как дело пойдет. Стоит ли заранее беспокоиться обо всем?
Мы договорились встретиться у метро и прогуляться до рынка «Спитлфилдз» (Кейт живет неподалеку). Как обычно, она опоздала. Когда она появилась, было четверть второго. Не то чтобы она занималась - нет, она проводит много времени в гимнастическом зале - привычка, оставшаяся с тех времен, когда она собиралась стать танцовщицей, пока финансовая подоплека шоу-бизнеса не убедила ее избрать карьеру секретаря в суде. У нее довольно худое угловатое лицо, красивые скулы. Волосы сегодня были скорее белокурыми, чем рыжими, как раньше. Отчасти от осветлителя, объяснила она, отчасти от двухнедельного пребывания под испанским солнцем. Я не спросил, с кем она делила испанское солнце.
Какое-то время мы гуляли среди лотков. Открытый рынок (погода стояла прекрасная) превратил нас в медленно движущиеся частички стремительного людского потока.
Некоторые ларьки сохранились с тех пор, когда - три года назад - мы приходили сюда практически каждое воскресенье. Некоторые изменились. Но в основном выбор товаров остался прежним: карбидные лампы, яркие мексиканские шмотки, дешевые СD. Через некоторое время толкотня и сутолока утомили нас (зачем мы ходили сюда так часто? Наверное, мы все-таки немного любили друг друга), и мы отправились выпить чего-нибудь.
- Тебе чего хочется? - спросил я Кейт у стойки.
Она еле заметно улыбнулась и кивнула.
- Ты понимаешь, что я имею в виду, - улыбнулся я. - Чего хочешь выпить?
- Маленькую светлого пива.
- Хорошо. Тогда пошли, захватим столик в углу, пока никто не занял.
По пути Кейт нежно провела рукой по нижней части моей спины. Мне понадобилось не менее четырех глубоких вдохов, чтобы вернуть пульс в норму. И на меня повлияло не столько предвкушение момента, сколько внутренний нравственный спор, который вызвало это предвкушение.
Я взял маленькую кружку ей, пинту себе и поставил на стол. Отложив на время флирт, Кейт вернулась к обычному разговору - спросила о работе и все такое. Я рассказал ей о поездке в Токио (с фирмой, около четырех месяцев назад) и теперь уже легендарном выступлении Джеймса с «Кармой Хамелеона» в караоке-баре.
Освежил ее сведения о занесении помолвки Саймона в разряд Самых Нежелательных Помолвок Всех Времен. Но не упомянул о появлении Клары Джордан. Разумеется, я умолчал о ней намеренно. И чем больше я осознавал эту преднамеренность, тем сильнее прорастало во мне зерно вины. Расскажи ей про Клару, Роб, и расскажешь про Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом. Расскажи про Кубок Клары Джордан-пяти-с-тремя-четвертями-футов-ростом, и… нет, об этом нельзя даже думать.
Пинта и половинка превратились в две пинты, когда заказала Кейт. Она сообщила мне новости о своей работе. Все в той же фирме, но теперь с другим партнером, который ведет себя с ней гораздо лучше. То, что я теперь охотнее слушал, чем говорил, означало, что я больше не избегаю предумышленно информации о Кларе Джордан. Но это вопрос техники, и моя совесть понимала это - так что зерно все прорастало. И уже дало маленькие побеги.
Я понял это к концу второй кружки.
- Я, кажется, немного проголодалась, - сказала Кейт. - Хочешь чего-нибудь съесть?
- Да, не прочь.
Мы заметили доску с перечнем Обычных Сомнительных Закусок, какие бывают в пабе (окорок и жареный картофель, chilli con саrnе [14], стейк с грибным пирогом). Кейт выбрала чикенбургер, а я предпочел «завтрак пахаря» [15].
Я отошел к стойке заказать еду, а заодно взял еще две пинты пива.
- Я тебе не говорила о моей новой татуировке? - спросила Кейт, когда я вернулся.
- Разве у тебя была старая?
Она знала, что меня никогда не впечатляли ее татуировки, которые она сделала сразу после того, как мы начали встречаться. Это был странный астрологический символ - взрывающаяся звезда, формой напоминающая бутылку дезинфицирующего средства «Деттол». Татуировка располагалась там, где верхняя часть бедра переходит в нижнюю часть ягодицы.
- Да, правда, - ответила она. - Без мистера Зануды рядом я могу делать любые татуировки, какие захочу!
- Я не мистер Зануда, - возразил я, а потом, почти не осознавая, что слегка подлизываюсь, добавил: - Просто не понимаю, зачем человеку с таким прекрасным телом, как у тебя, покрывать его картинками. - Она слегка зарделась от комплимента. - И даже если сейчас они еще ничего, то что с ними будет, когда тебе стукнет шестьдесят?
- Я могу удалить их лазером, если захочу. И все равно эта татуировка всегда будет хороша - крошечный цветочек. - Она замолчала, припав к пиву. - Ты еще не спросил, где она у меня.
- Ладно. Так где она, Кейт?
- Угадай.
Я рассмеялся.
- Ну, дай подумать. - Я оглядел ее коротенькую футболку, брючки, доходящие до середины голени, босоножки. - Не видно, так что могу предположить… с внутренней стороны правой коленки.
- Не будь дураком.
- Ну ладно, тогда где же?
Тут бармен принес нам еду.
- Спасибо, - сказали мы хором.
Я набил рот хлебом с сыром, ожидая, когда парень отойдет. Но не успел я проглотить еду, как Кейт заговорила:
- Так какова нынче твоя романтическая жизнь?
А, понятно. Вопрос остался без ответа, верно? Что, учитывая вопрос Кейт, вызвало у меня мурашки. А Дерево Вины пустило еще пару отростков.
- У меня никого нет, - сказал я. - А ты как?
- Аналогично.
На мгновение возникла неловкая пауза, которую Кейт нарушила, спросив меня, где я купил кроссовки. Все остальное время мы болтали о том о сем. Но атмосфера свидания изменилась. Теперь я ощущал, как в воздухе повисла вероятность, что встреча вполне может закончиться в постели. Сквозь брюки я ощущал свой мобильник. Могу ли я на данном этапе позвонить Тиму и согласовать место на букву К? Неужели смогу? В голове у меня эхом звучали «Тюльпаны из Амстердама» в исполнении Тима. Несомненно, я хотел начать гонку. Настолько хотел, что готов забыть про Дерево Вины?
Закончив есть, мы вышли на солнце. Торговля уже сворачивалась, и пара ларечников паковала вещи. С приятным ощущением от выпитого мы пробрались сквозь редеющую толпу. Направление нашего движения выдало то, что мы оба знали, но о чем не говорили, - мы двинулись проторенной дорожкой домой к Кейт. Через несколько минут, когда мы свернули с Брик-лейн в одну из тихих улочек, Кейт сказала, как будто ей только что пришла в голову эта мысль: