Демон на свободе (СИ)

Пилота «Темпеста» именно по этой причине с собой не потащили. Зачем рисковать ценным кадром, когда достаточно захватить СЭД и немного поводить пулеметами по сторонам, чтобы утвердить свою власть?
- Мда, не ожидал такой… прозаики, - стрельнув взглядом в слегка пришедшего в себя Евгения, баюкающего искалеченную руку, я обернулся назад к командирам, - То есть, вам передали, что я просто… приду и возьму командование. Один. Появившись из чистого воздуха. А затем решили, что вы справитесь и с моим убийством, и с зачисткой хабитатов, я всё верно понял?
- А мы обосрались. Со всем, - угрюмо признал самый старший из мужчин, - Что теперь будет?
- Ничего, - неприятно удивился я, - Передо мной и вами стоит одна задача – в срочном порядке лишить силы вторжения возможности пополнять пищевые запасы.
- Это пятьдесят… два… хабитата… Алистер, - внезапно прохрипел очнувшийся Евгений, - Больше… миллиона… человек, идиот ты английский! Ты понимаешь… сука, на что ты их… обрекаешь?
- Княжич, - тут же нехорошо покосился тот же старший, - Ты это о чем? До этого ты был целиком «за» … А сейчас о чем молвишь?
- Или он просто делал вид, - отрезал я, - Видимо, господин Распутин думает, что после армии индокитайцев останутся полупустые погреба и живые жители, а сами солдаты вымрут от непривычной им репы, тем самым решив дилемму гуманности на корню. Может, у него еще фантазии на эту тему найдутся. У нас нет времени это обсуждать.
- Согласен, - откликнулся ушибленный о стену, неловкими движениями раскладывая карту местности на столе между коек, - Давайте перейдем к делу, лорд. Дирижабли нужно подготовить, загрузить бомбы, определить маршруты, по которым они пойдут. Чем раньше отправим, тем лучше.
- Да. Но сначала вы мне укажете все нитки дорог, по которым могут пойти паровозы индокитайцев. У меня скоростной дирижабль, разрушить рельсы успею без привлечения ваших сил.
- Хорошо, затем…
- Нелюди…
- Заткнись, Женя, - с натугой выдавил из себя я, - Иначе я тебя сильнее поломаю. Просто потому, что ты дурак. Полный дурак, круглый такой. Прекраснодушный настолько, что я тебя даже не убил.
- Поч…
- Потому что, Женя, ракшасы являются людоедами, а слуги богов, придурок ты этакий, не будут оставлять за спиной живых. Они используют пленных хабитатцев для переноски провизии. Еда, несущая еду, дурень. Кто будет бесполезен – тех вырежут. А вот если мы разбомбим склады, оповещая по радио зачем и почему, народ может пуститься в бега. Шансы спастись в сотню раз выше у людей будут. В сотню. Хотя бы рассеяться по степям, по местности. Но ты ведь об этом не подумал, да? Перед глазами только горящие хаты? А теперь сиди и молчи, пока мы будем готовить будущее поле боя для твоего императора.
Выговорившись и видя понимающие взгляды солдат, я почувствовал, что мой долг как друга исполнен до конца. Если бы Распутин-младший на меня напал, подчиняясь приказу, из чувства долга или защищая своих, я бы его понял и простил. Пусть даже это ничего бы не дало ни сейчас, ни в будущем. Но он просто «пытался спасти хабитатцев», чем напомнил мне того идиотского старосту из Словении, умоляющего на коленях словенского же вояку «как-нибудь исправить ситуацию с телокрадом». Как-нибудь. Тупость и наивность, порождающие омерзение. Хуже, чем прятать голову в песок - это заставлять её прятать и у окружающих тебя людей.
Закончив с командирами распределять задачи, я их выпустил, попутно выведя нянчащего руку княжича на свежий воздух. Цели были определены, графики выведены, временные рамки установлены, настоящий пилот «Темпеста» уже спешил на своё рабочее место. Оставалось взять его на борт, отойти СЭД-ом на некоторое расстояние из лагеря, обменяться позывными с самим пилотом, дабы поддерживать связь с вояками, а затем вернуться с Момо на «Благие намерения». Плевое дело. Мелочи.
 
…она лежала на полу, когда я поднялся в кабину пилота. Как только я увидел её, распростершуюся на стальной решетке, то понял всё сразу. Еще не видя кровь, не перевернув хрупкое тело, не погладив пальцами рукоять знакомого короткого ножа, вбитого маленькой, почти детской, но очень опытной рукой в самое сердце. Её лицо было спокойным, полностью умиротворенным, даже довольным.
Короткая записка расплывающимися, но различимыми иероглифами на оборотной стороне мятой-перемятой карты. Она использовала кровь, чтобы писать. Свою.
«Лекарства понадобятся, я – уже нет. Простите. Так будет лучше. 
Момо Гэндзи» 
  
Глава 13
 
Пустота бывает разной. В отличие от моей Тишины, убирающей все наносное, все неестественное и неправильное, напоминающей о незыблемой вечности, эта пустота была тяжелой. Она сдавливала мне грудную клетку так, что дышать было тяжело, приходилось сознательно забирать побольше воздуха.
И работать.
Несколько свирепых тычков погнутым ломом расшвыривают камни под рельсами, позволяя воткнуть на свободное место брикет взрывчатки. Самый простой, чуть ли не обычный динамит, даже аналог бикфордова шнура есть. Его я и поджигаю от сигареты, затем неторопливо двигаясь дальше. Взрыв довольно громкий, но уже не смотрю на него, даже не дергаюсь. Иду копать следующую ямку. Механический труд. Мне слишком хреново.
Мелкая… дурочка. Маленькая зомбированная дурочка с мозгами, пропитанными учениями циничных ублюдков. Экономия лекарства, хех…
Где-то недалеко, в паре-тройке километров от меня носится Рейко. Ей взрывчатка не нужна. Короткий сильный разряд пережигает рельсу за секунду, разворачивая камни и доски. Я знаю, что моя жена сейчас плачет. Я и сам, наверное, тоже.
Момо всегда была необщительной. Она либо спала, либо тихо наблюдала за окружающими, забравшись куда-нибудь в укромное место. Ей хватало. Было достаточно. Девушку воспитали как шпиона и убийцу, охранника и телохранителя, внушили ей эти японские идеалы долга, работы, служения… не знаю, чего именно! У меня не было времени и сил, чтобы попытаться выковырять её из этой раковины, а у Рейко не было понимания, почему это нужно сделать. Бывшая Иеками сама продукт такого же воспитания, просто в другой форме. Миранда же брала пример с Рейко.
И вот, доигрались. Как же глупо.
Она считала себя оружием, слугой, а мы считали её замкнутым ребенком. И то и другое было верно. Послушание, выполнение задач и миссий – это была её жизнь, смысл, цель. Единственное решение, что она приняла сама, было просто убийственно нелепым. Для меня. Воткнуть себе нож в сердце, поняв, что стала бесполезной. Решила сэкономить мне… эликсир.
Я взрывал и взрывал рельсы, находясь в состоянии, когда хочется только убивать. Смести с лица земли тех выживших вояк, Распутина, потом вернуться в Японию и перебить всех, кто считает, что воспитывать детей таким образом – это достойно и полезно. Просто выдавить из них жизнь, медленно и основательно, глядя в глаза, внимательно и дотошно пытаясь рассмотреть в угасающих взглядах этих ублюдков намек на честь, совесть, сознание.
Ненавижу терять. Еще в прошлой жизни старался никого не подпускать близко, разорвать череду потерь, сопровождающую всех и каждого. В этой – тоже. От судьбы не уйти. Даже если ты извернулся, даже если те, кого ты ценишь и любишь сидят в неприступном замке, то это будет лишь иллюзией. Сейчас я потерял ребенка. Пусть приемного, пусть воина, которого я посылал на смертельно опасные задания, пусть тренированного убийцу, пусть даже женщину, с которой неоднократно делил ложе!! …но ребенка.