Щепотка пороха на горсть земли (СИ)
Но день не задался с самого утра, и интересное ему, конечно, попалось, но совсем не в том виде, на который он рассчитывал.
На перекрестке он чудом не попал под взбесившегося мамонта. Что замкнуло в голове у этого многопудового зверя — непонятно, но он выскочил справа, грохоча пустой телегой. Флегматичная Зорька испуганно всхрапнула и прыгнула с места вперед так, что Дмитрий чудом не вылетел на мостовую, успел ухватиться за гриву и повис сбоку на конской шее. Позади кто-то кричал, трубил мамонт, впереди — испуганно вскрикивали и отпрыгивали в стороны.
Но тут впору было радоваться ленивому нраву кобылы: успокоилась она тоже быстро. Дмитрий рывком вернулся в седло, перехватил поводья и решительно повернул назад — на улицах было немало народу, вдруг кому-то помощь нужна.
К счастью, происшествие обошлось без серьезных жертв, люди отделались ушибами, но разрушений принесло немало и пахло дурно: у носатого гиганта с перепугу приключилась медвежья болезнь. Кроме того, оказалась повреждена брусчатка, фасады нескольких домов и пара телег. Что именно напугало обычно спокойного зверя, понять так и не получилось, но результат впечатлял. И это еще зверь быстро успокоился, с разгона влетев в тупик и не сумев там быстро развернуться. Куда бы его унесло в противном случае — оставалось только гадать.
Убедившись, что помощь никому не нужна и срочно мчаться за врачом не требуется, Косоруков продолжил путь.
Дом колдуна был пуст. На столе лежала короткая записка, сделанная острым, твердым почерком. "Есть повод подозревать что-то большое. Отец Алексий освятил подпол, у него тоже дурное предчувствие. Ушла искать ответы. Приходите перед закатом."
Ни подписи, ни адресата не было, но нетрудно было догадаться, кто и для кого это оставил. Дмитрий пробежал ее взглядом два раза, слазил в подпол, чтобы осмотреться. Частей мертвых тел там больше не было, и, хотя тяжелый запах никуда не делся, это место больше ничем не напоминало то зловещее подземелье, которым было вчера. Просто пустой холодный подпол.
Куда Джия "ушла искать ответы", у Дмитрия не возникло ни единого предположения, поэтому и саму ее искать он не стал. Но до полудня оставалось еще немало времени, и его хотелось потратить с пользой, так что Косоруков решил попытать счастья и навестить священника. Во-первых, он мог поделиться какими-то новостями со слов ведьмы, все же виделся с ней явно позже, чем они с Анной, а во-вторых… Он очень хорошо запомнил, как рассыпались прахом упыри из-за благословения этого необычного священника, и было бы нелишне подстраховаться, получив его снова. Наверняка ведь колдун так просто в руки не дастся и достанет своих упырей. Тем более если придется ждать до ночи, когда он затеет свой ритуал.
Эта идея Дмитрию категорически не нравилась, но, к сожалению, другой не было. Он представления не имел, где и как искать колдуна и кого можно привлечь на помощь. Что сверхъестественные сказочные силы не помогли — это не расстраивало и не удивляло, было бы странно на них рассчитывать. Гораздо больше беспокоило то, что и традиционные методы ничего не могли подсказать. Сбить со следа собак не так уж сложно, наверняка опытный охотник это прекрасно понимает. А волшебство в деле поиска людей тоже было бесполезно, иначе работы у полиции здорово поубавилось бы.
А прочесывать окрестные холмы… Это не поиски иголки в стогу, это поиски иголки в поле, притом неясно даже, в какой губернии.
В сторожке караулить? Слишком невелик шанс, что он там появится, чтобы делать это самому, а отправить некого. У него тут вовсе подчиненных нет, это Аню при нужде послушают, вот только… Косоруков почти не сомневался, что она отмахнется от этого предложения. В отличие от Дмитрия, который даже после наглядной демонстрации сохранял скептицизм, Набель шаману доверяла всецело.
Да он и не собирался настаивать и убеждать. Это было решение больше для успокоения собственной совести, чем продиктованное здравым смыслом. Колдун явно признал свое ружье, которое ему так неосмотрительно показали, и понял, что заимка найдена. Поостережется. Если бы у него другого выбора не было — куда ни шло, а сейчас какой смысл рисковать? Как у осторожного зверя, у него имелось несколько убежищ, притом даже не обязательно три, могло быть и больше, и прятаться по лесам опытный охотник, знавший эти места, мог очень долго.
Оставалось только плыть по течению, но характер мешал Косорукову делать это, сложив руки. Он предпочитал побарахтаться.
Правда, именно сегодня это получалось особенно плохо.
Священника не оказалось на месте. Служка сообщил, что отца Алексия срочно позвали исповедовать одну умирающую старушку, притом не в город, а куда-то на дальний хутор, так что раньше ночи его ждать не стоило.
Не задалось и с подарком. Несколько раз Дмитрий останавливался возле разных лавочек, и были они не так уж плохи, но все было не то. Поначалу он вспоминал сказку про аленький цветочек и посмеивался над самим собой, но когда в конце улицы замаячила церковь, а значит, и "Мамонтова горка" — конец пути, стало уже не так весело.
Пришлось ограничиться покупкой у уличной цветочницы симпатичного красно-оранжевого букетика. Дмитрий, может, выбрал бы другие цветы, но молоденькая девушка заговорщицки подмигнула со словами "Не сомневайтесь, хозяйка любит эти".
Здесь он почувствовал себя крайне неловко и раздосадованно оттого, что буквально каждая собака знала, о какой девушке он думал. В этом не было ничего загадочного — городок маленький, слухи распространяются мгновенно, градоначальницу знают все, и их вместе видела тьма народу, но все равно неприятно.
Отвык он от постороннего внимания, вот что. В былые времена, может, еще поболтал бы с цветочницей и расспросил об Анне, а теперь ограничился коротким вежливым ответом и благодарностью за совет.
После всего этого он вернулся в трактир в значительно худшем настроении, чем уезжал. Милохин выразительно, с насмешкой приподнял брови и собрался что-то сказать, когда Дмитрий подошел к стойке с цветами, но тот его опередил:
— Молчи, Христа ради.
Трактирщик весело фыркнул, но рвущееся с языка замечание удержал при себе. Бросил только:
— Давай в воду поставлю, чтоб не завяли.
"Мамонтова горка" в это время почти пустовала, так что подниматься наверх Дмитрий не стал. Если бы Игнат начал подтрунивать и задавать неуместные вопросы — ушел, но тот проявил понимание и завел безобидный разговор. Так Косоруков и остался коротать время — за неспешной беседой и, в моменты ее затишья, бесплодными попытками придумать решение проблемы с колдуном. Попытался пока про военные годы вызнать, но Игнат только ухмылялся насмешливо и отсылал с вопросами к Анне — она, мол, начальница. Сговорились, что ли…
Набель, как и обещала, пришла вскоре после полудня. Она сегодня утром тоже не удержалась и первым делом отправилась разговаривать с ведьмой, и ей повезло больше, чем Дмитрию, потому что Джию она застала. Узнала немногое, но одним странным открытием отчаянно захотелось поделиться с Косоруковым. Настолько остро, что она насилу удержалась от преждевременного к нему визита. Еще большой вопрос, что ее на самом деле влекло — расследование или желание увидеть охотника.
Но волевым усилием она заставила себя переступить через это желание и заняться делами в управе, рутинные обязанности с нее никто не снимал. Да, перед началом расследования градоначальница предупредила всех, что берет нечто вроде небольшого отпуска, но позволить себе полностью выпасть из служебных дел не могла: некоторые вопросы без нее решить было нельзя. Им и пришлось посвятить утро вместо приятной компании Косорукова — бумажной рутине и отряду стражи из Хинги, который приехал за бандой, оказавшейся весьма известной в окрестностях и попившей у жителей немало крови.
Собираясь после всего этого на встречу, Набель поначалу хотела ехать как обычно: штаны, рубашка, куртка — отличные вещи для прогулки верхом. Но, немного поколебавшись, выбрала другое.