Садись, пять! (СИ)
И потянулся за поцелуем, но в самый последний момент Мэй отстранилась. В ответ на разочарованный вздох мужчины, она лукаво протянула.
— У меня теперь нет времени на поцелуи! Мне нужно готовиться к экзамену у Фудзивары-сенсея.
И, выпутавшись из его захвата, убежала в гостиную.
Психолог остался один в опустевшей кухне. Без объятий, без поцелуев, без ласки.
Доигрался…
***
Сессия. Слово, от которого бросает в дрожь не только студентов, но и преподавателей. Неизбежна, подобно наступлению зимы или духоты в середине лета. Но если их не пережить, то дальше двинуться уже не сможешь. Как и большинство его коллег, Фудзивара не любил экзамены в конце семестра. Чего только не начитаешься в тестах и в докладах. Если бы именитые психологи знали, что спустя сотни лет про них будут писать студенты, то, наверное, предпочли бы сжечь свои труды, чтобы спасти их от надругательств. Или запретили бы изучать свои теории в университетах. Особенно на тех специальностях, где психология не является профильным предметом.
Желая насладиться минутами спокойствия перед началом сессии, что приближалась так же неумолимо, как и состояние тревоги, в один из дней Кадзу зашёл в спортивный корпус проведать своего друга Масамунэ, у которого с уходом Азуми внезапно прибавилось работы.
— Рад, что всё разрешилось благополучно, — сдержанно, но не скрывая радости, произнёс Араи. Выглядел он чуть более вымотанным, нежели обычно. Что, впрочем не удивительно. Тут любой бы с ума сошёл, упади на его плечи столько дополнительной нагрузки ближе к концу семестра. — Я уже думал, что мы больше никогда так не посидим.
— Тоже, — усмехнулся Кадзу, пододвигая к себе ближе чашечку с зелёным чаем, который заботливо заварил ему друг. Конечно, не идеальный чай его любимой Мэй, которая, как оказалась, с подачи отца в средней школе изучала чайную церемонию, но сейчас Фудзивара был рад даже такому. К слову, о его девушке. Психолога уже несколько дней волнует один вопрос. — Знал?
Масамунэ вопросительно вскинул бровь, по-видимому, не до конца понимая, о чём спрашивает его товарищ.
— О господине Хаттори.
— Знал, — невозмутимо ответил Араи и отпил из своей кружки. — Группу с первого курса курирую.
— Почему сразу не предупредил?
— Думал, не маленький, — лишь безразлично развёл руками коллега. — Сам разберёшься. К тому же, не имею привычки обсуждать жизнь студентов, если это никак не влияет на их успеваемость.
Фудзивара недовольно щёлкнул языком. А ещё друг называется. Мог бы и предупредить. Когда Мэй попросила своего отца помочь, у Кадзу чуть паника не началась. Фантазия столько предположений выдвинула о роде деятельности господина Хаттори. Невольно подумал о том, что связался с дочерью якудза, и теперь попадёт к ним в вечное рабство.
— С пластичной твоей как дела? — решил перевести тему психолог. — Что ещё тебя делать заставила?
— Перевезла ко мне домой всех своих пауков, — страдальчески скривился танцор. — Временно у меня живёт, пока новую квартиру ищет.
«Временно», — Кадзу с трудом подавил усмешку.
После того, как Мэй перебралась к психологу, её подруга была вынуждена оставить прежнее жильё. Одна она потянуть аренду не в состоянии. Конечно же, Араи не мог бросить на улице свою новую девушку, поэтому пригласил к себе со всеми её питомцами. Но что-то подсказывало Кадзу, что Сино так и останется жить в квартире танцора. Зато, зная девушку, Фудзивара был точно уверен: его коллега всегда будет вкусно накормлен и окружён заботой.
— Угощайся, — Масамунэ достал из своего стола коробочку с печениями. — Сино испекла с собой.
— Спасибо.
Уже и еду ему с собой готовит. Если Араи упустит такую девушку, Кадзу устроит ему сеанс психологического насилия. Хотя Сино и сама с этим наверняка неплохо справится. Раз уж смогла достучаться до этой неприступной скалы по имени Масамунэ Араи.
Осталось только Такао нормальную женщину найти. С Хатакэямой они расстались не так давно. После того, как у него из кармана выпал браслет-пропуск из клуба «Чёрная утка», женщина окончательно разорвала и без того давшие трещину отношения. Если, конечно, это можно было назвать отношения. Впрочем, не ему о них судить. Люди взрослые, сами разберутся. Главное, чтобы на карьере самого Наито это не сказалось. А то сольют их кафедру с ещё какой или ещё что похуже.
***
Две недели спустя.
Несмотря на работающий кондиционер, в аудитории стояла невыносимая духота. Споткнувшись на очередном вопросе, Мэй уже всерьёз начинала думать, что это не погода виновата и не плохо функционирующая система охлаждения, а тест по психологии. Сенсей в этот раз явно решил позверствовать, да так, что даже у неё, каждый вечер штудировавшей учебник по предмету, голова кипела.
Хаттори уже начала переживать, получится ли с первого раза получить заветную оценку. У неё, конечно, были в запасе дополнительные баллы, заработанные благодаря конференции, но с такими заданиями могло и их не хватить. А если она завалит тест… Дома ей лучше не появляться. Может, она поторопилась с переездом к Кадзу? Наверное, стоило сделать это после экзаменов, выждав ещё месяц, пока он перестанет на неё злиться из-за плохого результата.
Пробежалась ещё раз по своим ответам. Должно быть так. По крайней мере, она надеялась на это. Ну, в крайнем случае, вместо сказок на ночь ей до конца года придётся слушать лекции по психологии. А «вину» девушка как-нибудь загладит.
Снова тест сдала первой из группы. Проходя мимо Тиаки Уэто, вспомнила, как та радовалась новостям об увольнении Фудзивары. Тогда по университету пошёл слух, что его просто переманили на другое место работы, где платят лучше. Видимо, так администрация пыталась отвлечь всех от истинных причин ухода Кадзу. А потом он вернулся, и большая часть группы впала в уныние: они уже понадеялись на лёгкий зачёт по психологии. И, пожалуй, только Мэй была рада, что её отцу удалось договориться с господином Савадой. Кадзу очень шла роль преподавателя, другим она его и не видела…
Хаттори положила лист на стол психолога. Мужчина поднял на неё взгляд и коротко кивнул, показывая, что принял её работу, а затем быстро, чтобы другие не заметили, улыбнулся одними глазами. Заставив себя отвести от него взор, Мэй поспешила к своему столу, чтобы собрать вещи. Один из самых сложных экзаменов, она надеялась, остался позади. Но впереди её ожидало ещё три письменных теста. Хорошо, что два из них группа сдаёт Араи-сенсею.
Мысли невольно вернулись к не так давно уволившейся Такахаши-сенсей… Бывшая девушка Кадзу… Хаттори с трудом представляла их вместе. Ей и не хотелось. Какая разница, что между ними было? Главное то, что происходит между самой Мэй и Кадзу сейчас. Хотя от мысли о том, что они с преподавательницей вдруг стали соперницами за сердце одного мужчины, становилось не по себе.
Стоило створке двери за спиной закрыться, как Мэй тут же негромко окликнули:
— Хаттори-сан!
Она обернулась на голос. Навстречу ей, несколько неуклюже закидывая рюкзак через плечо, бежал высокий молодой человек. Девушка узнала его сразу. Губы непроизвольно растянулись в улыбке: уже догадывалась, зачем он пришёл.
— Камэнаси-сан, добрый день, — Мэй поклонилась старшему товарищу. — Вы Лин ищете?
— Да, мы договорились встретиться после этой пары, — он несколько неловко почесал затылок, — а на телефон она не отвечает.
Хаттори покосилась на дверь, ведущую в аудиторию. После конференции по психологии они с Каей стали ближе общаться. Отчасти из-за того, что некоторые одногруппники взъелись на Мэй и Лин за дополнительные баллы по предмету. И плевали они на то, что девушкам пришлось всё свободное время тратить на изучение источников и написание статей. Впрочем, зависть среди учащихся танцевального отделения была явлением привычным, поэтому они быстро перестали обращать внимание на тех, кому эти двадцать баллов сверху как кость в горле встали. О том, что согласились на предложение Фудзивары, девушки точно не жалели.