Тэлон (ЛП)

— «Счастливый, но раздраженный» больше было бы похоже на правду.
Он кивает и, улыбнувшись, начинает работать над верхней частью моего плеча. Надеюсь, сегодня он полностью закончит мою руку, тогда можно будет двигаться дальше, заняться дизайном на ногах.
— Ну так, как идут дела? — интересуется он. — Финн ушел, можешь говорить, как есть.
— Ладно. Ты прав. Это очень тяжело.
— Это точно.
— Поначалу мы все время срались, как кошка с собакой, но сейчас стало немного получше.
— Отлично. Я себе даже представить не могу, насколько это тяжело — жениться на женщине, которую ты даже не знаешь.
— Ты бы удивился.
— Тем более круто, что вы так стараетесь.
— Да. — Я немного поворачиваю руку, чтобы ему было удобнее работать. — Самая большая наша проблема — секс.
— Плохой секс? Мужик, мои соболезнования.
— Нет, не плохой секс, вообще никакого секса. Что-то там определенно есть, но она постоянно меня отшивает. Все твердит, что ей нужно, чтобы сначала появились чувства. И хочет, чтобы у меня тоже были чувства.
— Ее можно понять.
— Да… — тяну я. — Но только я про это не знаю ни хрена. Как у тебя это было с Айви?
— У тебя уже есть к ней чувства?
— Ага. Она мне нравится. Сейчас больше, чем раньше.
— Скажи ей. Покажи. Привези ей цветы, сделай что-нибудь приятное, поговори с ней. Дай ей понять, что она особенная.
— Я этой херней не страдаю, бро. Никогда не заморачивался.
— Как ты вообще умудрился пройти тестирование, чтобы попасть в этот проект? Тебе придется открыться ей, дать ей почувствовать, что с тобой ее сердце в безопасности.
— Да чтоб меня семеро! Я купил ей машину и дом. Это не считается?
— Конечно, считается, но я говорю о личном. О незначительных, но о важных для нее вещах.
Я быстро прокручиваю в голове идеи.
— Как та цепочка, которую ты сделал для Айви?
— Именно, — кивает он.
— Ладно, — тяжело вздыхаю я. Думаю, можно попробовать. Просто я не привык к таким штукам.
— Потому что ты хочешь добиться ее с помощью секса, а в ситуации, когда это невозможно, сразу потерялся.
— Не представляю, как ты справляешься, мужик. Айви от тебя без ума с самого первого гребаного дня. За тобой всегда классные девчонки бегали, а на меня только шлюшня вешается. Что за херня?
— Может быть, это потому, что ты всегда себя вел так, будто тебе, кроме этого, ничего и не надо?
— Да, может быть.
— Она поедет с тобой в пятницу в клуб?
— Да. Я пытаюсь уговорить ее сходить в салон и купить шмоток. Она прям боится тратить деньги; мне все время приходится ее чуть ли не уговаривать взять мою кредитку. А насчет похода в клуб она по-настоящему нервничает. Прям как термит. — Я делаю затяжку от электронной сигареты. — А! Чуть не забыл. Азия заставляет меня надеть, блин, рубашку на сцену. Боюсь, быть мне освистанным.
— Заставляет, говоришь? Серьезно? — смеется Лукас. — Выражаешься ты как типичный муж.
— Даже не начинай.
Наблюдая, как Лукас работает над рисунком на моем предплечье, я замечаю у него на большом пальце маленькую татуировку, на которую раньше не обращал внимания. Точно такой же символ есть у Азии на плече.
— Что это? — спрашиваю я, показывая на татушку жестом.
— Хм-м, это — тату-машинка. — Лукас смотрит на меня, как на умалишенного. — Я всегда ею пользуюсь.
— Нет, вот это, у тебя на руке. — Нахмурившись, я прикасаюсь к его большому пальцу. — Я про запятую у тебя на пальце.
— Это точка с запятой. Она у меня уже давно; это одна из моих первых тату.
— У Азии такая же тату на плече, — в замешательстве хмурюсь я.
— Правда? — переспрашивает Лукас. — А ты знаешь, что она означает?
— Нет, по этому предмету у меня в школе была твердая двойка.
— Это символ проекта «Точка с запятой».
— Мужик, я понятия не имею, о чем ты.
— Точка с запятой используется, чтобы обозначить паузу в предложении, вместо точки. Точка означает, что предложение закончилось. Точка с запятой говорит о том, что мысль еще не закончилась; будет еще продолжение.
— Ну и что? — интересуюсь я, недоумевая, к чему мне вдруг читают лекцию по пунктуации.
 
— То, что точка с запятой стала своего рода символом некоммерческого движения, посвященного поддержке людей, имеющих дело с депрессией, суицидом, психическими заболеваниями и тому подобными вещами. Набивая этот символ, мы как бы говорим, что нам рано уходить, мы решили продолжать. Он может также означать, что человек потерял кого-то близкого из-за суицида или знает кого-то, кто имеет дело с теми проблемами, которые я описал. Это символ надежды.
Я знаю, что в детстве и юности кузену пришлось не сладко, потому что его отец — настоящий мудила. Лукас воспитывался не в нашей семье, о нем заботились дедушка и бабушка его матери. Я в курсе, что, будучи подростком, он страдал от депрессии и пытался покончить с собой. Но об этом ни за что не догадаешься, если посмотреть на него сейчас: его взгляд на жизнь полон оптимизма, он владеет собственным вполне успешным бизнесом, играет потрясающую музыку и состоит в отношениях с прекрасной женщиной. Он справился и наладил свою жизнь.
Но от мысли, что такой же символ, как у него на руке, украшает мою жену, у меня все внутри сжимается.
— Твою мать, я всего этого не знал, мужик, — смущенно объясняю я. — Прости.
— Ничего. Я не стыжусь своего прошлого и того, что мне довелось пережить. Благодаря этому опыту я стал тем, кто я есть сегодня. Ты не знаешь, откуда у Азии эта тату? Она когда-нибудь говорила тебе о таком?
— Нет, никогда. — Я качаю головой, и чувствую как от беспокойства меня начинает немного подташнивать. — Она только вскользь упомянула, что отец у нее алкоголик, что он бил ее и ее мать. Он в тюрьме, и ее брат тоже, а мать свалила и бросила ее, когда Азии было всего семнадцать. Семьи у нее нет. Есть только одна близкая подруга.
— И ты, — напоминает мне кузен, снова берясь за тату-машинку.
— Да, и я. Теперь мне немного не по себе. Я ей успел столько гадостей наговорить.
— Каких гадостей? — Он резко бросает на меня пристальный взгляд.
Смущенно поерзав в кресле, я решаю ответить.
— В нашу брачную ночь я отпустил несколько комментариев по поводу ее маленьких сисек и сказал, что она мне не нравится. И еще Азия слышала, как я жаловался доктору Холлистер, что она до такой степени милая, что я не хочу ее трахнуть, и считаю, будто они поженили нас только потому, что у нее совсем нет бабок, а живет она в гетто. Она очень сильно расстроилась.
— Какого хера с тобой не так, Тэл? — Лукас смотрит на меня так, будто сейчас двинет мне, а это о многом говорит, потому что он никогда не выходит из себя. — Как ты мог наговорить такую херню?
— Да как-то само получилось. Мы оба перенервничали в день свадьбы. И ей я тоже внешне не понравился.
— Чувак, ты охренел, твою мать!
— Да знаю я. Сейчас уже все намного лучше, но она мне не особенно доверяет.
— И кто в этом виноват? Ты меня разочаровал, бро. Азия — прелестная девушка, красивая. Она похожа на Лану Дель Рей. Ты что, твою мать, слепой?
— Я — говнюк, знаю. — В отчаянии провожу свободной ладонью по лицу. — Болтаю всякую чушь. Ты же знаешь, какой я.
— Даже спорить не буду. Ты обязательно должен все исправить. Если она подвержена депрессии или была ей подвержена в прошлом, ты мог ей серьезно навредить, — предостерегает он. — Черт, даже если она — самый счастливый человек в мире, говорить такое людям, а особенно женщине, просто свинство.
Он прав. Я вел себя с ней, как настоящий урод, а она этого совсем не заслуживает. Вот сейчас, например, она своими руками шьет мне рубашку и готовит для меня мясо, хотя сама не переносит даже мысль о том, чтобы есть животное.
 
— Не самое лучшее начало совместной жизни у нас получилось, — бормочу я.
— Это очень мягко сказано. Фильтруй свой базар, чувак. Нельзя же просто так вслух высказывать каждое мерзопакостное замечание, которое приходит в голову.