Тэлон (ЛП)

С трудом оторвав взгляд от V-образных мышц, исчезающих под поясом его шорт, я объясняю, что не могу снять с себя дурацкое платье.
— Тогда, полагаю, мне придется тебя раздеть? — Он одаривает меня той самой чертовски симпатичной улыбкой и бросает на пол свое полотенце.
— Было бы неплохо… если ты не возражаешь.
Молодой человек быстро пересекает комнату, и, когда оказывается рядом со мной, я замечаю, насколько он выше меня, если я не на каблуках.
— Я совсем не возражаю, — отвечает он, все еще улыбаясь. — Повернись.
Я разворачиваюсь к нему спиной и делаю глубокий вдох. Он стоит так близко, что его обнаженная грудь почти касается моей спины. Почти. Я чувствую, как меня окутывает влажное тепло его тела. Большие руки нежно ложатся на мои плечи, он наклоняется ко мне, и его губы едва не касаются моего уха, отчего по спине у меня пробегает волна мурашек.
— Расстегнуть пуговки или просто сорвать его с тебя? — поддразнивает он, но в голосе его отчетливо слышна сексуальная нотка.
Он хочет поиграть, и, кажется, наслаждается охотой, но я не готова оказаться пойманной.
— Я бы не хотела портить платье… Оно такое красивое, — невинно отвечаю я. У меня серьезные планы на это платье, на его кружева, пуговицы и шелковую ткань. Мысленно я решаю, как можно будет использовать его, и уже придумала из него как минимум десять разных нарядов и аксессуаров.
— Хороший выбор, — соглашается он. — Тут до хрена пуговиц… Как будто подарок распаковываю.
— Не думаю, что я — большой подарок.
Его пальцы неспешно скользят по пуговкам и петелькам, каждый раз задевая мою кожу.
— Это я сам решу, когда сниму с тебя это платье и уложу вон в ту постель.
— О… — Сердце у меня замирает, а голос прерывается. — Я… Я не уверена, что уже готова к этому.
— Ты только что вышла за меня замуж, лапочка. Готовее уже не будет. — замечает он, расстегивая очередную пуговицу.
— Знаю… Просто я… Все это пугает больше, чем я ожидала. Я не планировала, что ты будешь меня раздевать. Или что мы окажемся в одной постели. Так скоро.
Его руки опускаются чуть ниже вдоль моего позвоночника.
— Ага. Но так случилось, что мы здесь, в номере для новобрачных, наедине, у нас первая брачная ночь, на тебе платье с тысячей крошечных гребаных жемчужных пуговок, и я помогаю тебе раздеться. Так что, в общем-то, должен признаться, все это немного заводит, и я думаю, логично предположить, каков будет следующий шаг.
Я медленно киваю. Тут он прав, ничего не скажешь. Если только я не решусь позвонить консьержу, попросить прислать мне в помощь горничную, других вариантов у меня нет. Можно разрезать платье прямо на себе или позволить ему снять его. Мой муж. От одной этой мысли я невольно вздрагиваю.
— Неужели я такой плохой? — интересуется молодой человек.
— Нет, просто… не совсем такой, как я представляла.
— Ты тоже не такая, как я себе представлял.
Его пальцы медленно движутся вниз, теперь уже ниже лопаток, и я стараюсь расслабиться. Эксперты выбрали его для меня.
Они не свели бы меня с человеком, который может меня обидеть или станет навязываться. Они уверены в нем, и у меня тоже нет причин в нем сомневаться.
Он расстегивает еще несколько пуговиц, и ткань расходится, обнажая нижнюю часть моей спины.
— Вот именно это мне очень нравится, — шепчет он. — Медленное, даже завораживающее разоблачение… похоже на сюрприз.
Боже. Я сейчас должна быть напугана или польщена?
Его теплые руки прикасаются к моей коже сразу после того, как последняя часть шелкового панциря поддается, обнажая спину полностью, и меня охватывает паника. Я чувствую себя голой, незащищенной. Я не готова оказаться рядом с ним раздетой, особенно когда знаю, что я — не такая девушка, как он хотел.
Прижимая к груди платье, я пытаюсь отойти от него, и, повернувшись, встречаю его горящий взгляд.
— Что случилось? — спрашивает он.
— Просто я не готова…
Его карие глаза темнеют, он делает шаг навстречу мне и берется за ткань моего платья.
— Я хочу на тебя посмотреть. Прекрати прятаться.
 
— Нет.
— Нет?
— Нет.
— На тебе, что, ничего нет под платьем?
— Конечно, есть. — Краска заливает мои щеки.
— Тогда чего ты прячешься? Дай посмотреть. — Тэлон пытается оттянуть платье, но я держусь за него не на жизнь, а на смерть.
Покачав головой, я пытаюсь отойти от него, но вместо этого поскальзываюсь на куче шелковистой ткани у своих ног. Он с легкостью ловит меня, не дав упасть, и прижимает к своей обнаженной груди.
— Как неловко, — выдыхаю я, стараясь отстраниться от него, но его рука уже обвила мою талию и не дает мне двинуться.
— Ничего. Я зато ловкий. Очень. — Его взгляд быстро скользит по моему телу, отмечая, что на мне надето под платьем. — Боже правый! Да на тебе ремень и гребаные чулки! — тихонько присвистывает он. — Очень мило.
— Вообще-то, это называется «пояс».
— Я так и сказал. И какого черта ты надела эти сексуальные штучки, если не хочешь, чтобы я к тебе прикасался? Только не говори, что эти придурки подобрали мне в подруги динамщицу.
— Я не динамщица. Девушка в свадебном салоне уговорила меня все это купить. Сказала, что под свадебное платье принято надевать именно это. Мне откуда знать? Я раньше замуж не выходила.
— Вот именно. Ты и должна была все это надеть для меня. У нас же брачная ночь. Мы должны восполнить супружеский долг.
— Исполнить супружеский долг, — едва сдерживаю смех я. — Прости, что разочаровала тебя, но мы не будем.
— Что это значит?
— Прости. — Я пытаюсь высвободиться, но он не реагирует на мои попытки и крепко держит меня. — Я правда еще не готова. Все это слишком скоро, я не могу лечь в постель с незнакомым человеком. Неважно, женаты мы или нет. Я не привыкла прыгать в постель с посторонними людьми. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе, узнать тебя… чтобы ты начал мне нравиться.
Я едва удерживаюсь на ногах, так резко он выпускает меня после этих слов, как будто я его обожгла.
— Погоди, погоди, — прерывает меня парень. — Я тебе не нравлюсь?
— Ты правда не в моем вкусе, и я не так тебя себе представляла.
— Я всем женщинам нравлюсь, — усмехается он, встряхивая длинными влажными волосами. — Никогда не встречал женщины, которой я бы не нравился.
— Сюрприз! — тихонько смеюсь я. — Ты только что на такой женился. Сочувствую. Мне не нравятся длинные волосы и татуировки. Совсем.
— Зашибись. — Скрещивает руки на покрытой татуировками груди Тэлон. — Милая, боюсь я не смогу резко раздобыть терку и соскрести свои наколки. Так что лучше бы они начали тебе нравиться, и поскорее.
— Не смеши меня. — Осторожно перешагнув через платье, я направляюсь к шкафу у двери и все время чувствую на себе его пристальный взгляд. Я сдергиваю с вешалки толстый отельный банный халат и быстро набрасываю на себя.
— Я определенно вижу в нашем будущем импланты, так что, кажется, мы квиты?
— Импланты? — в замешательстве переспрашиваю я. — О чем это ты?
— Мне нравятся большие сиськи. А тебя в этом отделе явно обделили.
У меня в буквальном смысле отвисает челюсть.
— Да ни за что. Не собираюсь ради тебя перекраивать свое тело.
Молодой человек плюхается на диван и проводит руками по своим длинным, влажным волосам.
— Погоди, дай мне разобраться. Ты не любишь путешествовать, у тебя нет сисек, ты маленькая, ненавидишь длинные волосы и татуировки, вероятно, терпеть не можешь мою музыку, и я тебя не привлекаю. Совсем.
— Ага. Кажется, нигде не ошибся. Хотя, если память меня не подводит, ваша музыка мне нравится.
— На кой хрен мы тогда отвечали на все эти вопросы? Я просил высокую, сексуальную до чертиков красотку — блондинку с большими сиськами, которая любит путешествовать. — Он делает жест рукой в мою сторону. — А вместо этого получил безгрудого гномика, который едва может взглянуть мне в глаза, не хочет, чтобы я к ней прикасался и отказывается садиться в самолет.