Две луны (СИ)
— Откуда бумага? — поинтересовался Петр.
— На свои купил. На глиняных табличках пусть арабы пишут, мы все-таки цивилизованные люди.
— Я не знаю ваш американский. — сознался Петр. — А налобник не переводит.
— Тогда слушай! — назидательно ответил Завхоз. — Сейчас в живых 15 людей. И нам срочно требуются: три комбинезона, две пары обуви, пять комплектов нижнего белья, одна большая сеть для ловли птицы, 15 бинтов, две лечебных мази, большой моток нитки, 5 метров лески для капканов.
— И во сколько это все нам встанет?
— Около 15 золотых.
— Ого! Ничего себе. А сколько мы в день получаем?
Завхоз достал из кармана вторую бумажку.
Таак, у тебя третий ранг «военачальника», это полимпериала в день, у четверых по третьему рангу «воина», это еще 12 серебра, у шестерых третий ранг «охотника», всего тоже 12 серебрушек, второй ранг торговли у тебя, у пятерых третий ранг «географии», третий ранг «биологии» у Муни и второй ранг по серебрушке. Еще у четверых по третьему «подземки», это еще 16 серых монет, у четверых по второму рангу того же, это …
— Итог подведи, центральный банк отряда… — перебил его Муня.
— Не мешай, у тебя всего три серебра на день выходит, так на чем я остановился? Четыре человека второго пещерного ранга по пять медяков, это еще два серебра. Мои не считаем, они на бумагу с карандашами уходят…
— В грызло получишь. — пообещал Игорь.
— Получается почти семь золотых в день, точнее 68 серебрушек. — быстро закончил Завхоз, едва услышав угрозу в свой адрес.
— То есть мы это все сможем закупить, если посидим здесь еще пару дней? — уточнил Петр.
— Точнее, три. Еще две пары ножниц нужны и опасное лезвие заказать не мешало бы.
— Шиздец какой-то. Ладно, два дня сидим, сократи там что-нибудь. Хотя не надо, нам ведь на три дня вперед зарплата положена. Надо еще купить здесь на рынке древков для копий и дротиков, а без лезвия пока обойдемся, красоваться здесь не перед кем. Если к реке не пойдем, надо воды натаскать в поселок, здесь помоемся и постираемся. Лопаты и топоры с кирками теперь есть, от Зова надо в нужных местах землянки выкопать, чтоб там от него прятаться, другого выхода я не вижу. Еще дальше карту открывать и на болото сходить, поискать железо.
— Не спасут землянки. — покачал головой Хунг. В каждых пяти минутах бега их рыть? Это ж сколько работы?
— Все равно придется делать. Да уж, проблема… — вздохнул Петр.
— Нас целых только тринадцать человек осталось, вот это — главная проблема. — вставил свое слово Ежик. — А если считать троих, что безвылазно сидят в лагере, вообще десять. Вот будет хотя бы двадцать, тогда решать и будем. Таким количеством лишь бы редкие вылазки делать. Драконы, курвы, теперь нас в покое не оставят. Об этом надо думать.
— Сейчас они наше место уже знают. Надо всем ловушки, как под поселком, изобретать. — добавил Пастух.
— Все, сдаюсь. — поднял руки Петр. — Уломали бесхарактерного, чертяки. Но за железом на болота все равно сходим. Наковальня ужас как нужна, чтоб стрелами с нормальными наконечниками отбиваться.
— Так надо сначала наше железо переплавить. — возразил Ежик. — вон его сколько без дела ржавеет. Куркуль ты, Петя.
— Да еще какой! — подтвердил знакомый голос.
— Сэм! — обрадовался Муня. — Полюбуйся, какое у нас ожерелье для мэрии припасено! Только вот денежки зажали, все завтраками кормят, иудушки заморские.
— В чем проблема? — не понял ковбой.
— Проблема в том, что стулья уже есть, а денег за них нет. Смотри, сколько уродцев зеленых завалили, а ваши несчастный золотой с мелочью жабятся отдать.
— Ничего себе, — вырвалось у Сэма. — Где вы их столько наколотили?
— Сами пришли, отыскали наш лагерь и напали. Только обломались, твари, всего один убежал, если не сдох по дороге обратно. До самого слияния гнали когтистых. — гордо ответил Муня. — А как у вас делишки, много по лесным помойкам врагов набили?
— Ерунда, только трое шлялись. — махнул рукой Сэм. — Вот мы и удивлялись, обычно по восемь приходили, а сейчас трое, причем у подножья гор лазили. А тут, оказывается, вон чего… Потери какие?
— Восемь жмуриков и двое тяжелых — мрачно ответил Петр.
— Так это мало для такого боя, у нас два в лесу, четыре охотника и у китаез трое только от Зова шандарахнулись. Очень уж неожиданно он наступил. — весело сказал Сэм.
— Мы все в лагере сидели в то время, успели спрятаться.
— Тогда вы совсем в шоколаде по сравнению с нами. Да еще такую кучу драконов набили. Теперь будут знать, где стоит лазать, а где можно и без яиц остаться или что там у них свисает между лап, недосуг было внимание обратить до сих пор. Как наши новенькие, которых я привел?
— Троих нету, четвертый тяжелый. Опыта еще не набрались, сдурику высовывались, где не надо.
— Не повезло ребятам. — нахмурился Сэм.
— Не повезло и вашему агенту. — злорадно подумал Петр. — Вот, зараза, люди погибли, а ему хоть бы хны. Они что там на Западе, все такие? — а вслух произнес — Сэм, не забалтывай меня, что там насчет денег? Мы сегодня закупиться по полной хотим, а денег не хватает.
— Денег всегда не хватает. — ухмыльнулся ковбой. — Погодь до вечера, Казначей с носильщиками вернется, рассчитаемся. Побежал я, дел, как всегда, по горло. Питера дождусь и к своим пойдем, помочь надо новые ловушки для драконов приготовить, и укрытие доделать, а то не дай бог опять Зов налетит.
Петр задумчиво смотрел на спешащего вприпрыжку американца.
— Мне послышалось, или они ждут какой-то груз, чтоб с нами расплатиться? — раздался сзади вопрос Выживальщика.
— Не послышалось. Что-то полезное видать нарыли в округе. И толкают это что-то хозяевам. Вот откуда у них денежки, значит.
— Узнать бы что толкают…
— Ты будущая контрразведка, ты и узнавай. Но я думаю, что пока кто-нибудь из бывших носильщиков к нам не перейдет, ни хрена мы не узнаем. Одно понятно, деньги в поселке появились.
— Без бумажки ты какашка, а без денег — нищеброд. — добавил счастливый и уже постриженный Муня.
— Ну как-то так. — согласился Петр. Значит нам тоже надо отыскать свое «золото». Вон, всего одни ножницы, а сколько счастья!
Тем временем за верандой Ляо устроили настоящую парикмахерскую. Несколько месяцев не знавшие стрижки бойцы стояли вокруг обреченного на процедуру добровольца и соревновались между собой в искусстве снятия с головы лишней растительности, горячо споря, у кого лучше выходит. Очередной доброволец, похожий на только что выздоровевшего от лишая, поднимался с пенька, потирая уколотые ножницами уши и ругая на весь свет обучающихся на нем будущих криворуких цирюльников. А они, весело галдя, комментировали то, что называли стрижкой, высматривая вокруг себя новую жертву. Но делать было нечего, всем изрядно надоело вымывать после еды остатки похлебки из головы и жрать собственные волосы. Повязки из собственного старого белья на лбу спасали, но не очень. Ножницы в каталоге конторы нашли аж за 17 серебра, поэтому взяли только одни. Опасной бритвы там не было и пришлось обрезать бороды ими же. Но это было намного лучше, раньше для этого пользовались вообще мачете, и стрижка больше напоминала казнь. На такой же пенек клали подбородки и отрубали лишнее, иногда слегка промахиваясь. Отрубленных подбородков не было, но бороды после экзекуции приобретали характерный вид промаха по шее. Боящегося таким образом побриться просто хватали за бороду и пилили тем же мачете. Выходило дольше и еще болезненней. С появлением же ножниц процедура стала, по крайней мере безопасней, и от желающих подвергнуть себя гигиеническому истязанию отбоя не было. А последующая борьба с разнообразными насекомыми, резвящимися на коже обещала быть глобальной, от них страдали, почти как от драконов, разве что без смертных случаев.
Глава 36
За наем новичков ответственным Петр назначил Муню, несмотря на то, что тот упирался всеми двумястами с чем-то костями. Окончательно поссорившись с казначеем и упирая на то, мэрия сама виновата в том, что не вовремя отдала призовые, почему они здесь и задержались. Утром на площади в стороне от всех перед прилетом шаттла стояли все двенадцать относительно приведших себя в порядок бойцов отряда. Со следами недавних шрамов, в волчьих жилетках, украшенных клыками драконов и обвешанные с ног до головы оружием, бойцы выглядели очень нетипично среди остальных жителей поселка в унылых заповедных комбезах. Очень долго спорили насчет плаката, которым решили заменить бессмысленные выкрики других вербовщиков в свои этнические группы. Сначала загорелись купить широкую доску и на ней намалевать лозунги, но Муня зарубил этот проект на корню, сказав, что таких досок он в поселке не встречал, держать ее над головой способны лишь атланты, а не те, которых он наблюдает рядом с собой и вообще она будет напоминать не плакат, а гроб со всеми вытекающими мыслями у тех, кто прилетит. Тогда просто сгоняли в контору, купили там светлую рубаху от нижнего белья, превратили в корявый прямоугольник и сажей на ней намалевали лозунг. Насчет лозунга тоже знатно погалдели, ожесточенно споря. Были объявлены и отметены следующие фразы: «Русский добровольческий отряд», «Батальон наемников Заповедника», «Защитники горной обители», «Орден Святой Марии», «Солдаты Удачи», «Сражайся или сдохнешь» и тому подобные. Остановились на нейтральном — «Ландскнехты Заповедника». Как выразился сам Муня, получилось бестолково, но громко. Но все равно звучало гораздо лучше, чем «Серые гуси Петра великого» и Петр быстро согласился, сказав, что в любой момент название можно и переделать, а пока пусть рисуют это и вывесят в их окне гостиницы, в которой они жили. Несмотря на нелепость композиции кривой белой тряпки с накарябанными на ней сажей словами, растянутой на окне фасада, внимание она привлекала немаленькое. В мэрии возмутились таким самоуправством и велели снять нелепый флаг. Его, конечно, сняли, но только для того, чтобы снова повесить при прилете шаттла.