Дракон (ЛП)

«Всё ещё ли Тарси закрывала нас щитами? Сможет ли она закрыть щитами Ревика, если один из нас потеряет контроль? Мы сорвём всю эту затею просто потому, что не справимся с разлукой?»
— Заткнись, Элли… — простонал Ревик, крепче стискивая мои волосы.
Мы снова целовались, и вопросы померкли, когда он более грузно опустился на меня своим телом.
Однако та тревога оставалась на закоулках моего света.
Ревик приподнялся надо мной, на сей раз издав надрывный стон.
Затем он уже расстёгивал одной рукой пряжку ремня, но потерял равновесие и упал вперед, привалившись ко мне плечом. Он ничего не говорил, но я ощущала в его свете столько просьбы и притяжения, что реагировала так, будто действительно озвучил это вслух.
Я оттолкнула его руки с дороги и сама расстегнула его ремень и брюки.
Ревик застонал, вжимаясь в меня, и в этот раз я совершенно точно ощутила вспышки жара от других видящих вокруг стола. Некоторые были настолько знакомы со светом Ревика, что я заскрежетала зубами, стараясь не реагировать.
Я вновь ощутила ту женщину, Мару, и моё собственничество сделалось откровенно убийственным.
Пока я лежала там, стараясь взять свой свет под контроль, Ревик сел, оставшись практически обнаженным, и я ощутила искры более сильных реакций, особенно от тех, кто сидел достаточно близко, чтобы хорошо его рассмотреть. Он полностью удлинился, что не удивило меня, но когда он положил мою ладонь на себя, я осознала, что он уже миновал ту стадию, когда я ещё могла заставить шип спрятаться.
Вместо этого я послала ему череду изображений, и Ревик застонал.
— Нет, — сказал он, и его голос по-прежнему напоминал скорее стон. Он покачал головой. — Нет. Я не хочу этого. Пока что нет.
Он окинул взглядом собравшихся за столом, сканируя лица.
Я не ощущала в нём желания, адресованного кому-то другому, но напряглась. Затем я стиснула его руки, притягивая его обратно ко мне, пытаясь сделать так, чтобы он смотрел только на меня.
«Всё в порядке, Элли. Это для тебя, — пробормотал он. — Это для тебя, жена».
Последовала очередная пауза, во время которой Ревик смотрел по сторонам. Ощутив, как некоторые реагируют на его взгляд, я почувствовала, как то собственничество в моём свете усиливается.
«Ревик…перестань. Пожалуйста».
«Торек, — послал он, глянув на меня. — Ты не против Торека? Или Рэдди. Как-то раз ты сказала мне, что считаешь его привлекательным».
«Не против ли я?» — я уставилась на него, встревожившись. Мой разум вернулся к нашему предыдущему разговору, но он никогда не спрашивал об этом в Барьере, кто бы ни закрывал нас щитами. Подумав о том, что он имел в виду, я гадала, действительно ли он предлагает то, что, как мне казалось, он предлагает.
«Не против чего?» — настороженно послала я.
Он не ответил.
Я почувствовала, как боль в его свете усилилась.
Я едва могла уложить в голове, что он собирался сделать, когда Ревик кивком головы показал кому-то подойти ближе. Я почувствовала, как всё моё тело напряглось, мышцы превратились в камень.
Затем Ревик ласкал меня обеими руками, и его свет источал ободрение.
«Ты хотела этого, — мягко послал он. — Ты хотела этого, Элли. Ты просила меня об этом. Позволь мне сделать это для тебя, пожалуйста. Я уже не смогу после того, как мы начнем трахаться».
Я ощутила, как свет и дурное предчувствие в моём свете усиливаются.
Затем Рэдди сел рядом с нами, и я почувствовала, как эта боль превратилась в некое подобие паники. Я не знала, о каком именно моём желании говорил Ревик.
Я не знала, какого чёрта он…
Но Ревик уже наклонился к уху Рэдди, говоря едва слышно, уговаривая, бормоча на прекси. Однако это было не настолько тихо, чтобы я не расслышала, и я осознала — Ревик хочет, чтобы я это услышала; в его свете присутствовала некая просьба о разрешении.
— Моя жена хочет посмотреть, как я тебе отсасываю, брат, — сказал он, глянув на меня. Когда я не пошевелилась и не покачала головой в ответ на его вскинутую бровь, он посмотрел на Рэдди.
 
— Тебя это устраивает, брат? — спросил он.
Свет Рэдди выпустил густой импульс жара, который был таким интенсивным, что у меня перехватило дыхание.
Прежде чем я успела обдумать слова Ревика, другой разведчик уже расстегивал свой ремень, и его рвение превратилось в агрессивную спешку, а пальцы свободной руки Рэдди сжались в моих волосах.
Как только он справился со своими брюками, он другой рукой сжал волосы Ревика.
Агрессия в его свете усилилась.
— Не злись на меня, если я буду смотреть на твою жену, — пробормотал Рэдди, по-прежнему сжимая волосы Ревика. Он наклонился ближе и покрыл поцелуями его лицо. Его ладонь в моих волосах сжалась крепче, а потом я увидела, как он посмотрел на моё лицо и снова глянул на Ревика. — И я буду смотреть на тебя тоже, брат, — сказал он тише. — Обещаю тебе, я буду смотреть. Но я не смогу ничего с собой поделать… не злись, пожалуйста.
Я ощутила в Ревике боль от его слов, но он лишь кивнул.
Затем он опустил рот.
Я наблюдала, затерявшись в спутанном комке эмоциональных реакций, ожесточённо ударивших по моему свету. Как только я осознала, что он делает, и что он не просто играет с идеей, а действительно делает, моя боль усилилась в разы и превратилась в интенсивную ревность, пока я наблюдала.
Думаю, какая-то часть меня не могла поверить. Та же часть также не могла отвернуться.
Я никогда не видела его с другими, не так.
Я мельком видела, как он трахает Кэт, когда вошла в разгаре всего действа в Вашингтоне.
Я видела его прошлое в Барьере, в том числе и его прошлых любовников, и я однажды видела через Барьер его секс в настоящий момент… но я никогда не видела этого вот так, чтобы он делал это прямо передо мной, настолько сильно переплетаясь со мной светом, что я не могла нормально думать.
Рэдди тяжело вздохнул спустя несколько минут пребывания во рту Ревика.
Затем я стала помогать Ревику, скользнула глубже в его свет, когда он открылся, показала ему те вещи, которые узнала от Лао Ху — вещи, которые я научилась делать светом и языком. Не знаю, почему я это сделала. Может, потому что я ревновала и не хотела оставаться в стороне.
Может, я сделала это для того, чтобы сильнее возбудить Ревика.
Или заставить его ревновать.
Как бы там ни было, я практически уверена, что сработало всё и сразу.
Ревик издал низкий стон, стараясь повторить то, что я ему показывала, и ревность клубами выходила из его света, а ладонь крепче сжала мою руку. Через несколько минут Рэдди уже кричал, стискивая волосы Ревика обеими руками и глядя на меня. Затем свет Рэдди вторгся в мой вместе со светом Ревика, и его боль сделалась такой сильной, что я не могла мыслить связно.
Ревик жестко вытолкнул его из моего света.
Рэдди тут же отступил, но лишь застонал.
— Gaos, — выдавил Рэдди, издав очередной стон. Он опустил голову к уху Ревика, говоря с нами обоими. — Gaos, трахни её брат. Она испытывает такую боль. Пожалуйста. Трахни её, пока делаешь это со мной. Пожалуйста, gaos. Я сделаю всё, о чём ты попросишь. Пожалуйста… пожалуйста…
«Я не могу, — послал Ревик нам обоим. — Я не могу. Я хочу, но не могу».
Я обхватила его пальцами, когда он сказал это, и я ощутила правду в его словах.
Внезапно я осознала, что он делает — во всяком случае, отчасти. Вдобавок ко всему остальному он использовал свет Рэдди, чтобы успокоить свой aleimi.
Он думал, что оргазм Рэдди ему поможет. Он думал, что сумеет использовать это и мой свет впоследствии, чтобы заставить шип спрятаться. Он предпочитал такой вариант вместо того, чтобы кончить от моей руки или рта.
 
Он хотел быть во мне, когда наконец-то кончит. Это я тоже почувствовала.
Ревик издал низкий стон, услышав мои мысли. Его пальцы крепче сжали мою руку, когда он провел языком по Рэдди.