Принцесска: Никому не верь (СИ)
Коробка из темного дерева, но до полноценной шкатулки не дотягивает. Под небольшим гладким почти серым квадратом лежит запечатанный конверт. Папенькину печать я узнаю сразу, поэтому более не медлю — отец травить меня не станет. Наверное.
Я беру коробку, тяну за шелковую ленту, нажимаю на скрытую кнопку снизу, заставляя крышку под действием пружины подпрыгнуть и открыть содержимое коробочки. На черном бархате лежит чудноватое кольцо из светлого металла, почерневшего в некоторых местах. Большой овальный темно-серый камень с удивительными переливами крепится к ободку шестью «когтями» и оплетен тонким узором в немного агрессивной манере — много острых углов делают абстракцию похожей на каракули сумасшедшего.
Да… В этот раз папенька превзошел сам себя.
Я нервно откладываю кольцо. Оно мне не нравится, вызывает необъяснимую тревогу. Уверена наверняка, что я никогда не видела это жуткое украшение, однако оно все равно кажется мне смутно знакомым. При взгляде на него мне вспоминается ледяная рука, мертвой хваткой сжимающая мое горло. Нервно отворачиваюсь, ругая себя за глупые мысли, но глубоко вздыхаю, чтобы убедиться, что еще могу дышать. С этими странными припадками нужно что-то делать. У меня и раньше бывало подобное, но никогда приступы паники не сопровождались видениями, а значит, возможно, встреча с Мериром сказалась на мне сильнее, чем я хотела себе признаваться. Я обещаю себе подумать об этом позднее, но знаю, что буду тянуть с решением до последнего. А именно до следующей встречи.
Так же с опаской я отношусь и к письму, вскрываю печать с двумя дерущимися коршунами и разворачиваю лист дорогой тесненной бумаги.
Почерк родителя ровный, жестковатый, строчки к концу подлетают вверх, а заглавные буквы выделяются особой вычурностью. Впрочем, без анализа почерка, которому учили всех отпрысков нашего семейства, я знаю, что мой ближайший родственник высокомерный, амбициозный и самовлюбленный человек. Такой же, как и все в нашей семье, пожалуй.
На листе выведено всего несколько сдержанных строк.
Мариис!
Хочу поздравить тебя с началом нового учебного года и подарить самую ценную реликвию нашего рода. Это кольцо защитит тебя от любых опасностей, поэтому ты должна всегда носить его. НЕ СНИМАЯ!
Это не простое украшение, в чем ты убедишься очень скоро. Оно никогда не навредит тебе, даже если будет казаться обратное — оно предано нашему роду уже много веков.
Я верю, что ты станешь достойной представительницей своей семьи.
Твой отец.
Я невольно хмыкаю. Мой отец. У нас так всегда. Я просто Мариис. И никогда «доченька» или хотя бы «дорогая», а он просто мой отец, ни в коем случае не «папочка». Даже папенькой я иронично называю его исключительно за глаза.
Я еще раз смотрю на кольцо. Как может защитить эта безделушка?
Серый камень призывно переливается, притягивая взгляд. Надеть его что ли? Я тянусь к украшению и в последний момент одергиваю руку.
Нет. Оно слишком… жуткое, чтобы носить его у всех на виду. Увидев подобное на моем пальце, люди запросто могут заподозрить у меня полное отсутствие какого-либо вкуса. Я беру странное украшение и вешаю на плетеный браслет из такого же светлого металла, обвивающий мое запястье. Да, не очень удобно, но папенькин наказ не нарушен. И кольцо не видно посторонним.
Быстро принимаю душ, просушиваю полотенцем волосы, смываю вчерашнюю косметику и наношу новый боевой раскрас, после чего облачаюсь в чистую форменную блузку и юбку, которая штаны. Я не особо спешу, ибо точно знаю, что на первую пару к мастеру Инове точно не попадаю. Приду ко второй, ну и пусть. Я сто раз так делала.
Но это утро явно старается побить все рекорды по количеству ситуаций, продиктованных законом подлости. Стук в дверь отвлекает меня от терапевтического сеанса приведения себя в порядок. Попутно затягивая ремень брюк на талии, распахиваю дверь с намерением обрушить все кары мира на голову стучавшего, но вижу гостя и давлюсь словами.
Золотистые глаза внимательно осматривают меня с головы до ног, не забывая добавить при этом уже привычную долю насмешки во взгляд. Аэрт. Какой сюрприз.
— Плакала? — странный вопрос задан таким тоном, будто бы только этого от меня и ждут.
Но нет, дорогой, это не про меня.
— Злилась, — честно отвечаю я.
Аэрт криво улыбается и, оттиснув меня от двери, вольготно проходит в комнату. Каков наглец! Но хорош до безумия. Только последний факт заставляет меня придержать готовую вырваться наружу тираду о невоспитанности некоторых хамовитых кадетов.
— Чем я обязана столь неожиданному визиту? — я складываю руки на груди, чтобы он не заметил, как дрожат мои ладони в его присутствии.
Кадет Ивес словно и не слышит меня. Заложив руки за спину, он скользит взглядом по мелким деталям интерьера моей комнаты. Мне вдруг становится стыдно от того, что он увидит мои девчоночьи шкатулочки розового цвета, в которых я храню памятные безделушки. Хочется спрятать милые сердцу вещицы от чужого взгляда, но я давлю в себе этот порыв. Старательно пытаюсь придумать, что сказать, когда он оборачивается. Насмешки в его взгляде прибавилось, что сбивает меня окончательно.
— Я ведь тебе нравлюсь, так? — более бестактного лобового вопроса мне еще никто не задавал.
— С чего ты взял? — это я так блею? Фу, прям как Тибо!
— Брось, это заметно невооруженным взглядом, — Аэрт лучезарно улыбается, почти как вчера, когда травил байки в «Веселой иве». — Мне льстит, конечно, что я привлек внимание королевы. Ты ведь королева, верно? Но, знаешь, ты не в моем вкусе. Я ищу… нечто иное.
От шока я только беззвучно открываю рот, как рыба хватаю воздух и совершенно ничего не могу ему ответить. Мысли в голове словно слиплись в один комок и выделить одну толковую просто невозможно. Почему так? Никогда не было такого, чтобы я не нашла слов для достойного отпора обидчику. Хотя, если признаться, я даже не помню, кто меня так намеренно оскорблял в последний раз! Кроме Мерира, конечно.
Кадет Ивес снова улыбается, проходит мимо меня, чуть задев плечом, и оборачивается только на пороге.
— Я заходил сказать, что первая тренировка отряда через пятнадцать минут на полигоне. Постарайся хотя бы не мешать.
Выхожу из ступора я только тогда, когда хлопает дверь внизу лестницы.
15
ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО УСЛЫШАЛА?!
Мне бы заподозрить что-то неладное, но задета моя женская гордость, которая просто-таки взвивается до небес, отреагировав на унижение, поднимает крылья и готовится броситься в атаку. Я не в его вкусе? Он ищет иное? Это мы еще посмотрим!
С этими воинственными мыслями я направляюсь к зеркалу, прихватив косметичку. Глаза нужно выделить чуть ярче. Он должен тонуть в них и просить пощады. Губы оставляю такими, как есть — от злости я их так искусала, что выглядят даже очень призывно. Пусть захлебнется слюной. Румяна тоже не трогаю — и так щеки горят. Он у меня еще попляшет!
Не в твоем я вкусе? Ну, конечно! Зато ты очень даже в моем, кадет Ивес.
Выхожу я не на тренировку, а на охоту. Этот желтоглазый еще будет ползать у моих ног. Нужно только взять в себя в руки и не превращаться в кисель каждый раз, когда он открывает рот. Мои мысли настолько заняты новым кадетом, что вопрос сохранения собственной жизни каким-то образом отходит на второй план. Я специально отгоняю от себя тревожные мысли и воспоминания о жуткой боли, отдающейся пылающей лавой во всем теле.
Путь до полигона преодолеваю непозволительно быстро и не успеваю придумать план дальнейших действий. Иду по открытому с одной стороны коридору и зябну от порывов ветра. В Крепости этот путь так и называют — Ветровой коридор. Он представляет собой открытое пространство на самой верхней точке скалы. И да, архитектура Крепости всегда поражает странными решениями. По правую сторону от меня стена спортивного зала. Наши историки пришли к выводу, что раньше он выполнял функцию тронного, но в таком случае, строившие Крепость древние воины не слишком беспокоились о безопасности правителя — спортивный зал самое изолированное помещение учебного заведения и абсолютно не имеет отходных путей. Зато рядом с ним прямо из Ветрового коридора вниз ведет совершенно открытая винтовая лестница. Это приспособление для спуска и подъема не имеет перил — лишь узкий бортик сантиметров десяти по краю. На полигон, он же внутренний двор, можно попасть только по этой винтовой лестнице. Наше место для тренировок — еще одна историческая загадка. Строители зачем-то выделили на нужды внутреннего двора столь же большую территорию, какую занимали все вместе взятые части Крепости. Уже когда старинное здание занял Кадетский Корпус, полигон застроили подобием развалин, пострадавших от войны, и засадили растениями, имитируя некий заброшенный город в лесах.