Кошак (СИ)
И вот теперь эта боевая машина, имея под боком заточенную на убийство метиллию, даже без экзоскелета способную свернуть в бараний рог винтовку, нависала надо мной с непонятными намерениями. Однако я не спешил дёргаться. Жизнь приучила принимать уроки судьбы спокойно, без надрыва, поэтому вместо дёрганий, свойственных внешнику, я просто ждал. Тактика оказалась верной, вскоре Милена заговорила.
— Тина говорила со стаей. Только что. Эта… дура звёздная тебя порвёт. В лоскуты. Ты не понимаешь масштаба проблемы. Всё слишком далеко зашло.
— Ми, мне льстит твоя забота, но я не твой домашний мальчик. Тина дерёт меня с завидной регулярностью, однако я до сих пор жив.
— Тина — Высшая! А эта кошка — двинутая на всю голову звёздная. Без красных линий.
— Я не понимаю, кошка, ты что, меня отговариваешь?! Помочь собственной боевой сестре?!
— Нет, — тряхнула гривой волос Милена. — Я не внешница, чтобы тебе сопли вытирать. Хочу предостеречь от поспешных решений. Ты должен быть предельно осторожен — предельно, кот! Кикки может вызвериться в любой момент, когда ты меньше всего этого ждёшь. Она неадекватна.
— Кошак. Я тебя отвезу и буду неподалёку, — вступила в разговор молчавшая всё это время метиллия.
— Сколько секунд тебе нужно, чтобы добраться до места?.. — теперь пришёл мой черёд иронично трясти головой, благо она была свободна от этого экзотичного двойного захвата. — Если не успеют кошки её стаи, ты и подавно не успеешь. Да и с чего ты вообще взбеленилась? Помнится, с Мирой не дёргалась, даже когда кожа лоскутами летела…
— Мира с тобой просто играла. Она знала границы…
— Пока не вышла за них. Потому что психанула… В общем, не валяй дурака, кошка, я поеду один, на гравикаре Мисы.
— Не теряй бдительности. Я всё равно буду неподалёку…
— Не будешь. Это моя операция, — пришлось надавить голосом. — Не недооценивай звёздную. Она может заметить эскорт и разъяриться ещё больше.
— Кот, ты перебарщиваешь.
— Нет, Тиш, и ты это прекрасно знаешь. Просто до сих пор не приняла, что мужчина может действовать сам. Валери была иного мнения, если ты помнишь…
— Тяжело же с тобой! — рыкнула та и, отпустив из захвата, стремительной походкой покинула зону видимости.
Милена ещё немного постояла, сверля взглядом, потом тоже отпустила.
— Она переживает, Кошак. До тебя она ни к кому так не привязывалась из котов.
— Ты тоже переживаешь, — в голосе, помимо воли, прорезалась нежность. — Ничего, я постараюсь пройти по грани. И… спасибо за предупреждение. Тина не называла таких деталей.
— Хорошо. Действуй. Я в тебя верю… стая в тебя верит.
Горячо поцеловав меня напоследок, чёрная кошка отправилась восвояси, я же отправился в стайную релаксационную зону — медитировать. Сёстры своей неожиданной заботой сильно пошатнули моё душевное равновесие. Но до вечера время ещё было, и я намеревался провести его с умом. Следовало привести себя в состояние максимальной отрешённости — только так можно противостоять грядущим вызовам валькирьего общежития.
Вечером, ровно к назначенному сроку, мой гравикар опустился на лужайку перед базой Кикки. Боялся ли я предстоящего рандеву? Кошки сделали максимум, чтобы я, как минимум, проникся всей серьёзностью момента, и это само по себе было фактором настораживающим. Но если вдуматься, бояться можно грозы, высоты, возможно — предстоящего боя, где от тебя мало что зависит, — одним словом, неподвластной тебе стихии. Да и то человек с азиатским складом мышления просто примет удар судьбы как должное, без страха. Вот только сейчас — особый случай. Девочки, стращая меня, не учли такой ма-а-аленькой детальки: они забыли, что я — не боевая сестра. Вроде бы и отличия символические, и по меркам Республики явно не в мою пользу, но… Бояться женщину перед свиданием — это за гранью не только азиата, но и европейца. Валькирии своими предостережениями в куда большей степени подстегнули интерес, чем осторожность. Во мне пробудились охотничьи инстинкты самца, заметившего весьма неординарную самку. Так что кошек ожидает тот ещё разрыв шаблона…
Сама база была такой же, как и десяток других, виденных мною до того. Мембрана входа легко пропустила меня внутрь. Сейчас я уже доподлинно знал, что лёгкость эта обманчива. Перед тем, как пропустить, защитная система вывернула наизнанку всю мою биометрию, чтобы не допустить проникновения на объект посторонних — ведь здесь полно боевого оружия.
Внутреннее убранство базы не выделялось в череде других подобных. За прошедшие без малого полгода подобные сооружения были исследованы вдоль и поперёк. В том смысле, что кошки раскладывали меня в них в самых разных местах и в самых разных позициях — равно как и я кошек. За это время мне довелось побывать практически на всех базах нашей группы стай, и не в последнюю очередь благодаря Большой охоте. Удивительно, но явных лидеров или аутсайдеров в новомодной тактической игре не оказалось. Валькирии проявляли удивительное благородство друг по отношению к другу, и порой намеренно уступали победу тем кошкам, что ещё не пробовали кота. Поэтому — да, насмотрелся на «кошачьи домики».
Как и во всякой базе, девочки здесь не спешили вносить улучшения в интерьер. Их вполне устраивал республиканский спартанский минимализм, на деле оказывающийся высочайшим уровнем комфорта — когда тот перестаёт быть навязчивым, не требует для поддержания почти никаких усилий пользователя, и вскоре уже воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
Миновав длинный коридор, я оказался в тренировочной зоне. Валькирии уже были здесь. Восемь особей женского пола, две пары на татами, и четверо у канатов. Сердце невольно ёкнуло. Я ощутил, как ноздри в предвкушении раздуваются, точно у почуявшего дичь зверя. А я и был таким зверем, одержимым удивительным, неповторимым ощущением охоты. Охоты на женщину. Порядком подзабытое ощущение всколыхнулось в душе со всей остротой, словно в первый раз. Слишком избаловали меня сёстры своим вниманием, приучили к состоянию дичи, а не охотника — если тут вообще уместно говорить о чём-то подобном. Часто всё происходило настолько буднично, что только татами могло придать отношениям элемент «перчинки». Сейчас же я вновь, как когда-то на далёкой Земле, ощущал тонкий азарт охотника.
Ещё бы! Сегодня мне предстоял настоящий бой, бой за сердце женщины, которая даже не подозревает, что она — объект чьей-то охоты. Сегодня мне предстояло укрощать республиканку, которую почти невозможно задавить авторитетом, массой или чем ещё мы там обычно давим прекрасный пол… Сегодня меня ждала Игра с большой буквы. Должно быть предчувствие этой игры, а вовсе не благородное желание сохранить жизнь дурёхе, стало причиной моего решения вступиться за неё перед Орденом. Нет, не так. Целая гамма всевозможных предчувствий и устремлений переплелись в единый социальный канат, и вопрос, идти или не идти через пропасть, более не стоял.
Именно сейчас, глядя на снимающих напряжение после полигона валькирий, я осознал всю сложность и глобальность предстоящей миссии. Но вместо ощущения обречённости всего меня наполнило предвкушение острой игры. Сегодня я буду покорять женщину. Лесбиянку. Которая вообще-то предпочитает отнюдь не мальчиков. Да ещё и республиканку, то есть существо предельно упёртое в своих пристрастиях. Ну а на закуску — звёздную валькирию, то есть республиканку в квадрате, если не в кубе. Было от чего ощутить мандраж и предвкушение чего-то поистине неизведанного…
Отринув лишние мысли, я направился к висящим на канатах и задорно комментирующим спарринги кошкам. Среди них очень удачно подвернулась Варана — её-то я и обнял за талию, подойдя сзади. Рядом стояла ещё одна девочка, ариала, отличающаяся некоторой нехарактерной валькириям худобой. Её я тоже приобнял, чтобы не обиделась.
— Привет, кошка, — прошептал я метиллии в самое ушко, после чего пришёл черёд очаровательной незнакомки. — Кто ты, милаха?
— Я?.. — грустно произнесла ариала. — Всего лишь одинокая грустная кошка.