Кошак (СИ)

Дальше пошло веселей. То и дело в кустах слышались писки лучевых импульсов. Порой где-то в ответ начинало заметно посверкивать — это у очередной подставившейся кошки срабатывала защита. Пару раз мимо проносились боевые двойки, прикрывая друг друга выстрелами из винтовок. А один раз после особенно ожесточённого боестолкновения из кустов вывалилась до того полыхнувшая алым кошка. На этот раз неудачу потерпела метиллия.
— Тоже подходить боишься?
— На нарывайся, Кошак, и без тебя тошно, — мазнула по мне исполненным недовольства взглядом валькирия.
— Так давай, настроение подниму! Думаешь, мне этой дурацкой пробежкой охота заниматься, когда у вас там так интересно?
— Ничего. Зато аппетит нагуляешь. Может, мои ещё себя покажут, — проходя мимо, девочка вдруг остановилась, подумала секунду и резко повернулась ко мне всем корпусом. — Но игру ты интересную придумал, за это я тебя, пожалуй, приласкаю.
И натурально присосалась к губам, словно изнывающий от жажды путник — к вожделенному бутыльному горлышку. Даже куснула легонько напоследок. Я в ответ лишь чуть подался в её сторону, но руки распускать не спешил — не хотелось нервировать её товарок. Прервав поцелуй, метиллия унеслась прочь, назад по стёжке, я же неспешно потрусил дальше. От нечего делать начал вылавливать мельтешащие по кушарям тени.
Эта на первый взгляд элементарная задача оказалась не из лёгких. Чёрные комбинезоны валькирий словно специально были созданы, чтобы сливаться с мрачным неприветливым нутром окружающего стёжку леса. Нечеловеческая сила, основательная выносливость и запредельная ловкость дарили кошкам стремительность и незаметность перемещений. Заметить такую в «родной» стихии оказывалось очень и очень непросто. Обычно взгляд фиксировал лишь мимолётное движение, тень на самой грани восприятия.
Будь я лучше тренирован в стрельбе, этого могло бы хватить для точного выстрела, но не более. Пока же мне было рановато состязаться с валькириями в их базовом навыке. Их натаскивали так, что позавидовали бы мои отечественные спецподразделения. Эти кошки легко стреляли на движение, на звук. В темноте, на вспышку, чтобы мгновенно оценить ситуацию и произвести выстрел. В движении. В броне с отключенным освещением. В броне с отключенной фильтрующей электроникой. В самых экстремальных условиях воительницы должны были не задумываясь принимать решения и производить выстрел. А ещё дройды, управление которыми должно идти как бы параллельно управлению личным оружием. По своей сути, дройды оказывались вторым, третьим, четвёртым и т. д. оружием, которое нужно было использовать наряду с первым, основным. Я так пока не мог. Бить на звук, на шелест одежды, на движение — да. Со временем приходит подобный навык, особенно если регулярно его оттачивать. Но не с таким количеством мешающих прицельной стрельбе факторов, как в том же лесу.
А учиться придётся. И дройдов осваивать, хотя бы на среднем уровне — тоже. Ведь возможно всякое. Вот получу истощение полей посреди боя — как выбираться? Какую роль играть в стае? Обузой не должен становиться ни один боец. Нужна резервная позиция на случай, если сядут мои природные «батарейки». Всё это было для меня очевидно — особенно в свете памятной десантной операции Валери О`Стирх.
Конечно, навыки не брались с потолка. Мастерству стрельбы и работы с дройдами учили очень и очень тщательно. На нашей базе время от времени появлялись профильные наставницы, но лично мне с ними работать было пока рановато, базовую подготовку могли дать и мои боевые сёстры. А вот когда выйду на новый уровень владения базовой техникой, тогда да. Это с Викерой я мог работать уже сейчас, получая нешуточную отдачу — ну так и посвятил боевым искусствам всю свою сознательную жизнь…
Вот и сейчас валькирии показывали высший пилотаж в своих убийственных навыках. Со стороны их схватка походила на какую-то театрализованную игру теней. Во вспышках импульсов тени становились осязаемы, и тогда уже новые вспышки вспарывали лесной сумрак. Контраст красочного многоцветья силовых полей и энергетических импульсов — с одной стороны, и бархатистой полутьмы скрытого пушистыми кронами подлеска — с другой. И изумрудно-зелёные взблески листвы, ловящей на себе «взгляды» цветастых вспышек… Красочность в этой игре соседствовала с известной долей мистики лесного сумрака.
 
Ну а для человека знающего любоваться виртуозной игрой валькирий было особенно приятно — ведь нюансы любого искусства в куда большей степени способен оценить другой его адепт, чем простой обыватель… Однако по прошествии примерно половины пути даже я стал уставать от бесконечного мельтешения теней и импульсов. Не так я представлял себе Большую охоту — ой не так!
— Эй, кошки! Ну вы прям как будто в другом измерении существуете! Мне уже скучно! Словно и нет вокруг такого обилия великолепных человеческих хищниц! Возьмите меня в игру. Я лучше по кушарям вместе с вами потаскаюсь, чем тут без толку прохлаждаться! Или та ариала в самом начале была единственной смелой среди вас? Давайте, кошки, вы же на меня охотитесь, а не друг на друга!
Ответом мне была тишина, которую лишь пару раз прорезали вялые писки лазерных импульсов. Я только головой тряхнул, да потрусил дальше. Но, как оказалось, эффект от моей прочувственной речи был, сокрушался я напрасно. Не прошло и нескольких минут, как лесной массив расцветился такими спецэффектами, каких там отродясь не виделось. Вроде бы кто-то даже световые и парализующие гранаты использовал! А потом всё закончилось — так же резко, как началось. На измученное яркой круговертью восприятие упала давящая тишина тенистых крон. И была она стократ весомей ослепительной фантасмагории минутной давности…
Далеко не сразу я заметил, что у дерева, привалившись спиной к массивному стволу, стоит девочка в форме Экспансии. Словно недавняя круговерть цветов и оттенков породила её из чрева лесного сумрака. Метиллия, с убранными в высокую причёску пепельными волосами, — стройная, подтянутая — она стояла, скрестив на груди руки. Поймав мой взгляд, валькирия заговорила немного грудным, пробирающим до самого естества голосом.
— И чего ты орёшь? Думаешь, так легко не подставляться, да ещё и противника по этим кушарям выслеживать? А рядом с тобой — как на ладони.
— Ну, коты вообще склонны орать… Иногда. Просто так. По крайней мере, так это воспринимают окружающие.
Республиканка смерила меня взглядом своих салатового оттенка глаз и коротко хмыкнула.
— Ты про животных, что ли? Эти да, орут… Ладно, кот, признаю, всё это глупо смотрится. Мы от тебя по кустам прячемся, а ты бежишь тут один такой, несчастный и всеми брошенный.
Слова бесстрашной кошки всколыхнули в душе ответный порыв. Шагнув ей навстречу, я заключил девочку в свои крепкие объятия. Странно, но валькирия не противилась… зато воспротивились её товарки. Стоило мне обнять боевую сестру, как откуда-то справа пришёл энергетический импульс. На одних инстинктах я сместился в сторону выстрела, пытаясь прикрыть собой женщину. Однако вместо горячей благодарности в её ответном взгляде разлилось глухое недоумение.
— Ты чего это творишь?!
— Тебя защищаю, кошка.
— Это… не по правилам, — немного неуверенно изрекла метиллия, правда, высвобождаться из объятий не спешила.
— Кошка. Я чувствую энергию выстрела. От первого не защищу, потому что лучевое оружие бьёт почти мгновенно, но вот определить вектор и защитить от последующих — мне вполне по силам. Считай это бонусом за смелость. А ты смелая. И красивая.
Десантница беззлобно хмыкнула и, пользуясь позиционным преимуществом, просунула винтовку мне подмышку. Почти сразу за спиной зазвучали до боли знакомые писки выстрелов, а всю заднюю полусферу восприятия застило цветными переливами попаданий. Оттуда тоже били, причём стрелять начали ещё до того, как боевая сестра пальнула в ответ. Вскоре звуки лучевых импульсов сменились нецензурными руладами девичьей брани, а следом из густой листвы вывалилась полыхающая алым ариала.
 
— Эй, так нечестно! Зачем ты её прикрываешь?