Одержимый плейбой (ЛП)

Провожу языком по киске и дразню клитор кончиком языка. Куинн немедленно извивается, крепче прижимаясь ко мне щекой.
Это рай. Чистый гребаный рай.
Я всегда исходил из предположения, что занимаюсь оральным сексом лучше, чем играю в футбол, но Куинн — достойный противник.
Погружаю в нее палец, одновременно облизывая языком клитор. Угол, черт возьми, не особо удобный, и у меня едва не сводит кисть судорогой, но я не собираюсь проигрывать. Влага стекает по бедрам и попадает мне на язык, и на вкус Куинн как… моя.
Вся, бля*ь, моя.
Ускоряю темп. Ее ноги дрожат все сильнее и сильнее — она чертовски близка к кульминации. Провожу пальцем, собирая немного смазки с горячей киски, затем дразню тугое колечко ануса.
Куинн жадно приподнимает бедра, и я понимаю, что победил. На самом деле, я настолько уверен в себе, что на мгновение отстраняюсь, чтобы немного пошутить:
— Вот и все, Куинн. — сильнее вдавливаю палец и улыбаюсь, когда девушка дрожит от ощущений. — Кто знал, что невинная секретарша окажется такой шлюшкой в спальне.
Она всегда быстро кончает, когда я говорю непристойности.
Поэтому продолжаю шептать грязные словечки и дразню обе ее дырочки.
Куинн крепко сжимается вокруг моего пальца, борясь с оргазмом изо всех сил. Она буквально седлает мое лицо и начинает трахать мой язык и пальцы. Обожаю каждую секунду происходящего. Добавляю второй палец к киске и дразню попку большим пальцем.
Однажды трахну ее и туда.
Внезапно замечаю, что настолько сосредоточился на том, чтобы доставить Куинн удовольствие, что не осознавал, как мои собственные бедра задвигались вверх-вниз, трахая ее рот.
— Дэйкон… — девушка отстраняется от моего члена и сотрясается всем телом. — О боже!
Притягиваю ее к себе, и чувствую, как оргазм пульсирует в ней — от бедер до согнутых пальчиков ног. Куинн словно провод под напряжением, в котором происходит короткое замыкание.
Пока она объезжает мое лицо, я вдруг ощущаю, как внезапно подтягивается и приподнимается мошонка.
О-о-о! Какого хрена?
Куинн поглаживает мой член и на долю секунды все вокруг становится размытым.
Я кончаю и дыхание сбивается. Даже две тренировки в день в жаркую погоду никогда так меня не изматывали. Едва мне удается кое-как отдышаться, рот Куинн снова оказывается на моем члене.
Она слизывает остатки спермы языком, и я уже хочу трахнуть ее снова.
— Я бы назвал это ничьей.
Наблюдаю, как Куинн улыбается, уткнувшись в мой ствол.
— Я все еще кончала после того, как ты отключился.
— Чушь собачья! Напомни, чтобы я установил камеру. На случай, если понадобится проверка, чтобы исключить мошенничество.
— Да-да, именно для этого камера и нужна.
Я ухмыляюсь. Куинн идеальна.
Я далеко не закончил с ней, поэтому переворачиваю девушку и усаживаю на себя.
Она не пропускает ни единого толчка. Горячая киска скользит по члену, и я чуть не теряю самообладание. Боже, Куинн такая горячая и влажная! Я не надел презерватив и даже не представлял, что она будет ощущаться настолько потрясающе.
Куинн начинает двигаться вверх-вниз, но я хватаю ее за бедра и останавливаю.
— Уверена? — смотрю ей в глаза.
Ее щеки вспыхивают, и она кивает.
Черт возьми.
Куинн насаживается до самого основания, и я стону, когда она сжимается вокруг меня. Так гораздо лучше — кожа к коже. Обхватываю ладонью ее задницу и раздвигаю ягодицы. После выходки Куинн не собираюсь прекращать ласки ее ануса. Провожу мизинцем по сморщенному колечку, пока девушка скачет на мне верхом. Не проходит и минуты, как еще один оргазм сотрясает ее.
Понятия не имею, сколько еще смогу выдержать без презерватива.
Куинн не в курсе — но она единственная женщина, которую я когда-либо трахал без защиты. В каком-то смысле, она у меня первая. Это гораздо больше, чем секс. Это реально, страстно и эмоционально. Это — всё, и теперь я никуда Куинн не отпущу.
Мои глаза закатываются, и я так сильно хочу в нее кончить, что меня прошибает до костей. Сдерживаюсь, прекрасно все осознавая.
 
В моем мозгу идет война, потому что я, бля*ь, не желаю сдерживаться. Я хочу этого больше, чем когда-либо хотел чего-то в своей жизни. Подобная мысль должна ужасать, но с Куинн все кажется таким чертовски правильным, и остальной мир исчезает, не оставляя ничего, кроме нас двоих здесь, в этот момент.
Наклоняюсь, разрывая нашу связь на долю секунды, прежде чем скольжу обратно.
Куинн обхватывает лодыжками мои бедра, и я целую ее в губы до умопомрачения. Я собственник, и Куинн — моя, но она владеет мной с такой же силой. Ничто никогда не казалось более правильным, чем мы.
Наши языки переплетаются, и я беру ее так глубоко, как только могу. Мы встречаемся взглядами. Клянусь, я вижу в глазах Куинн все ее мысли и чувства, цели и желания.
Врезаюсь в нее снова и снова, длинными глубокими толчками. Эта женщина дает мне все, что я хочу, и даже больше.
Лишь она.
Такая.
Чертовски.
Охрененная.
Прикусываю ее плечо, когда мои яйца напрягаются. Оргазм приближается, и в последнюю секунду я вытаскиваю член и кончаю Куинн на живот, не сводя с нее глаз.
Единственное слово, которое срывается с губ — «моя».
Куинн обвивает руками мою шею, притягивая меня для поцелуя.
После того, как мы переводим дыхание, я лениво улыбаюсь, глядя на ее раскрасневшееся лицо.
— Нам нужен душ. Нельзя же ехать домой в таком виде.
Мы оба смеемся, и Куинн качает головой.
— Определенно. Тут даже не поможет то, насколько хорош ты был в футболе.
***
Чертовски трудно держать руки подальше от Куинн в душе. Не менее трудно обуздать возбуждение, но я знаю, что, если прикоснусь к ней прямо сейчас, то начну уговаривать остаться на ночь. А она нужна своему отцу и должна вернуться домой.
Не сомневаюсь, что позже буду дрочить на ее образ — весь намыленный в моем душе.
Как только мы вытираемся полотенцем и одеваемся, я еще раз притягиваю девушку для поцелуя. Кого я обманываю? Тяну ее к себе четыре раза, обещая, что каждый раз — последний.
Не припомню, чтобы когда-нибудь в своей жизни чувствовал себя таким беззаботным. Цвета стали более яркими, а звуки — более живыми. Такое чувство, что я парю в облаках, совершенно невесомый.
Куинн слишком рано отстраняется от моего последнего поцелуя.
Мои руки инстинктивно блуждают по ее бедрам.
— Дэйкон, мне пора. — ухмыляется она.
— Напиши, когда вернешься домой.
— Хорошо. — Куинн останавливается, чтобы войти в лифт, но прежде, чем я закрываю дверь, она бросается назад для еще одного поцелуя, затем, наконец, уходит.
Когда она исчезает в лифте, меня охватывает пустота, что мне совсем не нравится.
Она — единственная, кто может унять боль глубоко внутри меня. Не видеть Куинн — пытка.
В комнате трезвонит мой мобильный, я бегу в спальню, и на экране высвечивается имя Рика Лоуренса.
Самое гребаное время.
Я ждал его звонка. Провожу пальцем по экрану и подношу телефон к уху.
— Скажи мне что-нибудь хорошее, сучка.
— Лучше, чем хорошее. Давай встретимся.
— В «Гейдже»? — ресторане с хорошим баром рядом с Миллениум-парком. Все работники офиса иногда тусуются там после работы.
— Через пятнадцать минут.
— Идеально. До встречи.
***
Выхожу из такси на Мичиган-авеню, через дорогу от парка. Не хотелось садиться за руль и парковаться в центре города, поэтому у меня появилась возможность свободно подумать о Куинн, не нервничая в пробках. Проходя через стеклянную дверь, замечаю Рика за стойкой бара, опрокидывающего бокал, который, скорее всего, наполнен дорогим виски.
Сажусь рядом с ним и заказываю скотч.
Он не произносит ни слова, просто кладет передо мной папку.
— Уже чую аромат девственной киски.