Кошкодевочки в сетях Абвера. Нэконуар-RPG (СИ)
[Вы можете выбрать два языка как полностью изученные и третий — как изучаемый], - гласило описание. Я выбрал "deutsche Sprache" как базовый родной, раз уж у меня паспорт на немецком, и сразу вылезло системное сообщение — [Теперь ваше взаимодействие с внешним миром автоматически происходит на немецком языке, если иное не выставлено в настройках. Ваше владение этим языком — 100 %. Обращенную к вам на немецком речь вы по умолчанию воспринимаете как родную, если иное не выставлено в настройках. Дальнейшие языки вы сможете выбрать при наличии нужного количества "очков информированности" и "очков развития".]
{Получен базовый пассивный навык характеристики "Лингвист — родной язык" — соответствие носителя общепринятым культурным правилам поведения в своей эпохе и своём социальном классе.}
"Недурственно. Это теперь получается, что я настоящий немец из своего времени и могу спокойно и на равных общаться с новоприобретенными соотечественниками без риска выглядеть идиотом?" — начал я размышлять, поскольку более подробных сведений в описании навыка не содержалось. Но уверенности не было. Описание, как и всё в этом интерфейсе — предельно мутное. Чисто про себя я решил называть всю эту ситуацию и этот интерфейс — игрой. Потом я чуть проанализировал эту мысль и пришёл к выводу, что это типичное защитное свойство моей, и не только моей, психики в состоянии стресса.
Вдруг постучали в дверь. Я напрягся. Через несколько секунд постучали снова и я дал разрешение войти. Вошёл молодой человек в элегантной черно-белой униформе.
— Доброе утро, господин Хильгер, — он приветливо улыбнулся и насколько я понял из описания в настройках, он обратился по-немецки, раз я его понимал, но с явно выраженным акцентом.
— Доброе утро!
{Получено базовое обучающее задание: Узнать о своём положении в текущей ситуации.
Награда — 80 очков информированности, 30 очков развития.} — одновременно прочитал я сообщение.
— Господин Хильгер, на рейд Иокогамы мы прибываем через два часа. Вы желаете завтрак в каюту или соизволите проследовать в столовую первого класса? — почтительно поинтересовался стюард и почти без акцента.
— Я пройду в столовую через несколько минут, — ответил я наобум.
— Не забудьте подготовиться к таможенному досмотру, господин Хильгер, — с легким поклоном стюард развернулся и вышел. Я услышал, как он стучится в соседнюю каюту.
"Становится всё более интересно. Я в каюте, на морском судне, плыву непонятно откуда, непонятно зачем и непонятно куда. Ничего не помню и ничего не знаю о себе. Надо посмотреть документы", — решил я начать с того, что имелось под рукой.
Я снова открыл паспорт — "Германский Рейх. Заграничный паспорт. Юрген Хильгер и так далее". Я пролистал, и сразу на второй и третьей странице увидел несколько штемпелей на разных языках и разного цвета: "Разрешение на выезд. Германский Рейх, Гамбург, 11.05.31", "Гостевое разрешение. Королевство Испания, Малага, 16.05.31", "Гостевое разрешение. Королевство Египет, Александрия, 21.05.31", "Разрешение на въезд. Протекторат Сингапур, 28.05.31", "Разрешение на выезд. Протекторат Сингапур, 29.05.31".
[Географические названия могут незначительно отличаться от вашего базового мира из-за различия параметров. Хотите выставить оригинальные названия этого мира или оставить базовые? По умолчанию выставлены ваши базовые, ваше восприятие корректируется биоимплантом], - появилось системное сообщение с подсказкой.
Я решил не трогать настройки, пока не узнаю мало-мальски элементарных вещей и вообще текущую ситуацию хотя бы в самых общих чертах. Из этого сообщения мне стало ясно, что Сингапур может быть по названию никакой и не Сингапур, что и неудивительно при тех базовых настройках, которые я выставлял в самом начале своей эпопеи. Ещё меня смутила, но одновременно и успокоила дата — май-июнь 1931 года, на обложке паспорта — просто имперский орёл без свастики, по виду похожий на кайзеровский или нынешней федеративной республики. Поскольку историей я увлекался, то совершенно понятно, что это время — самый расцвет и угар веймарского режима, со всеми из этого вытекающими последствиями. Очень херовыми последствиями, мягко скажем. А ещё это время Великой Депрессии, сразу же вспомнил я.
"Интересное сочетание цвета и дизайна, такой подделать при наличии нужных материалов — просто, как два пальца об асфальт", — подумал я, бросив его на столик и взяв в руки две бумажки разного цвета. Это оказались билеты на морское путешествие — "Гамбург-Александрия-Сингапур" и "Сингапур-Иокогама".
"Получается длинное и странное путешествие, очевидно с пересадкой. Наверно, очень дорогостоящее, раз стюард заговорил про столовую первого класса. Интересно, кто же банкует то?" — размышлял я, потом нехотя встал, потянулся и более внимательно осмотрел каюту. После этого открыл шкафчик, в котором висели серый костюм, такого же цвета жилет и шляпа, плащ, а также рубашка и галстук. Снизу стояли две пары туфель и коричневый чемодан. Всё было новым и развешено аккуратно.
Я вытащил и открыл чемодан, в котором обнаружились: ещё один костюм и шляпа черного цвета, три белых рубашки, галстук, нижнее бельё, походный набор бритвенных принадлежностей, одеколон, коричневый бумажник, портсигар, зажигалка, складной ножик. В самом низу лежала черная кожаная папка для документов.
Настроение у меня почему-то очень упало. Я отставил чемодан и решил умыться. Это меня освежило. В этот момент я с полной ясностью осознал, что же меня так расстроило — это реальный антураж и реальные вещи начала 30-х годов прошлого века, даже этот умывальничек. А это значит, что никаких мало-мальски привычных мне технологий здесь нет и быть не может, нет никакого гугла, нет мобильной связи, а значит на поиск элементарной информации придётся тратить колоссальное количество времени и средств. Возможно, в этом есть и свои плюсы, но конкретно сейчас я их не видел. Скорее всего, мои знания по истории можно было спокойно забывать, потому что они не соответствуют раскладу сил этого мира. Потом я мысленно пообещал себе наказать Лейонтэ-Ниу самым негуманным способом, который получится придумать, если вообще представится такая возможность. Мелькнуло легкое предчувствие, что возможность такая будет.
Пора было собираться в столовую — на первый контакт с этим миром. Только вот первый ли? Было странное ощущение дежа-вю. Я привёл себя в порядок, одел рубашку, серый костюм и только хотел выходить, как вспомнил про бумажник и папку.
"Нельзя, нельзя быть таким невнимательным, это может плохо закончиться", — укорил я себя и открыл бумажник. Там оказалась три визитных карточки: некоего профессора социально-политической истории Рихтера, кафедра кёльнского университета; редактора газеты "Кёльнское обозрение" Тальберга и номер телефона какой-то Эленики. Не густо. Я ещё раз повертел в руках бумажник, который был довольно толстый, и увидел очень хорошо скрытую змейку, которую с усилием расстегнул. Это было скрытое отделение, из которого я извлек тугую пачку купюр.
Я даже присел на диван от легкого возбуждения. После пересчёта новеньких купюр оказалось, что у меня в наличии 1631 рейхсмарка купюрами разного достоинства и 73 фунта содружества. На марках свастики тоже не было, и это окончательно утвердило меня в моих догадках.
[Вероятно: фунты содружества аналогичны базовым фунтам стерлингов], - увидел я подсказочку или предположение. Это тоже предстояло выяснять — аналогичны они или вообще нечто иное, что такое "содружество" и так далее по списку, который пополнялся новыми деталями ежеминутно. Не менее интересным было узнать, какова же покупательная способность этих денег, много это или мало.
Половину купюр я решил оставить в одном из кармашков стенки чемодана, а бумажник с остальными деньгами положил во внутренний карман пиджака. После этого очередь дошла и до черной папки. Я повертел её в руках, попытался открыть, но увидел замочек. Для которого нужен был ключик, которого у меня не было.