Вне подозрений
— Я сказала лишь одно — а если он ни в чем не виноват?
Но Лангтон упрямо прилаживал наушники.
— Разговор окончен!
— В прошлом меня часто приглашали, — обиженно выдавила она и поджала губы.
Он приподнял наушники.
— Не надо набивать себе цену. Я вам и так верю. Но вряд ли ваших поклонников подозревали в серийных убийствах. Вы когда-нибудь встречались с серийными убийцами? Перестаньте витать в облаках и спуститесь на землю, Анна. Этот парень опасен. Он идет к вам, потому что рассчитывает вас переиграть.
— Ну а как быть с известным вам фактом? Ведь рентгеновские снимки его зубов не совпадают со следами укуса на языке Мелиссы.
В ответ он лишь немного отодвинулся, закрыл глаза и стал слушать музыкальную программу.
Анна поглядела в иллюминатор. А что, если он прав? А если он ошибся? Разве она не могла просто понравиться Дэниэлсу? Вскоре она тоже откинулась на спинку сиденья и попыталась уснуть, но продолжала думать о Дэниэлсе, вспомнив его детскую фотографию, которую он показал ей. Неужели он никому ее раньше не показывал?
Ей понадобилось зайти в туалет. Анна расстегнула свой ремень безопасности и переступила через колени спящего Лангтона. Когда она вышла, он лежал, растянувшись, и в такой же позе Анна застала его по возвращении, хотя он и поворачивался во сне. Она с беспокойством пронаблюдала, как его голова наклонялась к ней все ближе и ближе и наконец свесилась ей на плечо. Ощущение этой близости было странным. Как жаль, что он ей больше не нравится. И было совершенно очевидно: он о ней невысокого мнения.
Она и сама не заметила, как закрыла глаза. Теперь их позы изменились. Анна проснулась и обнаружила, что ее голова лежит у него на плече, а он осторожно похлопывает ее по щеке. Она села и выпрямилась.
— Простите, — проронила Анна.
— Ничего, все о’кей. Я пытался вас разбудить. Через пятнадцать минут мы должны приземлиться.
— Ладно. — Она почувствовала себя смущенной, особенно когда он придвинулся к ней.
— А вы храпели и посапывали, — изумленно заметил он.
Она растерянно взглянула на него.
— И вы тоже! Но я вам из вежливости ничего не сказала.
Он засмеялся.
— Хорошо. Давайте скрестим пальцы, чтобы сегодня же получить результат. — Он поставил спинку сиденья в прежнее положение и улыбнулся Анне. — Я просто решил вас подразнить. Вы спали, как маленькая девочка.
Анна ничего ему не ответила, но подумала, что он снова ей понравился.
* * *В Сан-Франциско оказалось гораздо жарче, чем можно было предполагать. К двум часам дня температура поднималась до тридцати градусов. Лангтон попросил шофера такси отвезти их в мотель «Супер» на Фаррелл-стрит. Выяснилось, что он находится всего в пятнадцати минутах езды от аэропорта. Мотель был расположен в районе Тендерлойн, рядом с отделением полиции. И там же находился квартал красных фонарей — возможно, наихудшее соседство — с потоками наркодилеров, наркоманов и проституток, патрулировавших улицы. Шофер объяснил: «Место классное, но будьте осторожны, улицы здесь не самые чистые, и следите, как бы к вам не пристали разные типы. Так что будьте внимательны и не подпускайте их к себе, но Лойн — классное место с лучшими в городе ресторанами».
Когда они прибыли в мотель, Лангтон договорился вновь встретиться с Анной в холле через двадцать минут. Ей едва хватило времени распаковать вещи, она наскоро приняла душ и переменила блузку. В холле Анна застала его беседующим с консьержем. У Лангтона были с собой карты, и он по-свойски, на «ты», разговаривал с этим служащим, вручившим ему документы на нанятую машину и ключи.
Они отправились на автостоянку. Когда Лангтон увидел эту нанятую машину, то был потрясен ее размерами. Перед ним стоял ярко-синий «Шевроле-Метро», а внутри от его сидений пахло, как в розарии.
— Ладно. За руль сядете вы. А я буду показывать дорогу, — сказал он, усаживаясь на место пассажира и открывая карту.
Анна тяжело вздохнула.
— Поезжайте вправо от ворот и помните: вы на другой стороне дороги. Затем прямо, а дальше налево, направо, направо и снова налево. Вот там и находится отделение.
Он сообщил Анне, что сначала им нужно будет увидеться с заместителем начальника Бюро расследований, после с капитаном Томом Делауаром — руководителем отдела, расследующего преступления об убийствах проституток, прикрепленного к полиции нравов.
Анна сумела доехать до отделения полиции без каких-либо особых помех. Когда Лангтон с ворчанием указывал дальнейший маршрут, она лишь стискивала зубы. Наконец, объехав вокруг большой автостоянки перед отделением полиции Сан-Франциско, они припарковались. Анна притормозила и бросила ему:
— Может быть, вы хотите сменить меня за рулем или разрешите вести машину и на обратном пути?
Ей удалось поставить «Шевроле» в специальном отсеке «Для посетителей». Они молча вышли и двинулись к центральному входу.
В здании было прохладно, если не холодно, из-за интенсивно работающих кондиционеров. К счастью, их приветствия с заместителем начальника продлились недолго, и они сразу заговорили о сути. Когда он проверил их удостоверения и паспорта, то даже немного смутился и стал убеждать их, что это просто необходимая процедура, поскольку они его британские коллеги, имеющие доступ к досье и отчетам об уголовных делах.
Молоденькая сотрудница полиции провела их в кабинет капитана Делауара. Она постучала и пригласила их войти.
Том Делауар оказался грузным мясистым мужчиной с большим животом, нависавшим над брюками. Он дружески приветствовал их и предложил выпить кофе. Они отказались. Лангтон вытащил бутылку солодового виски. Делауар усмехнулся.
— Вы меня растрогали. — Он тщательно осмотрел подарок и поставил бутылку в ящик своего стола. — Я знаю, у вас очень плотное расписание, так что начнем.
Он вынул из объемистого досье, лежавшего на столе, фотографию жертвы, Тельмы Дельрау, двадцати четырех лет. Лангтону говорили, что она была старше, но он ничего не возразил. Ее грустная история, словно в зеркале, отражала и повторяла прошлое британских жертв. Трикси, как называл ее Делауар, была известной проституткой, работавшей в квартале красных фонарей еще с подросткового возраста. Всякий раз, когда ее отдавали приемным родителям, она убегала от них к своему сутенеру и снова попадала на улицу. Она потребляла наркотики и выглядела куда старше своих двадцати четырех лет. Посмертные снимки также напомнили им о семи английских жертвах. На крупных планах было видно, что ее убили тем же самым способом. Заломленные за спину руки туго связали тесемками лифчика, а колготки три раза обернули вокруг шеи и затянули узлом.
— У вас есть какие-нибудь подозреваемые? — спросил Лангтон. Том ответил, что у ее сутенера не было никакого явного мотива ее убивать. Трикси зарабатывала для него хорошие деньги. К чему губить курицу, приносящую золотые яйца? К тому же у него имелось алиби. В тот момент он находился в их квартире на Бэй Вью с двумя свидетелями. Тогда, вечером, ее в последний раз видели живой. А спустя три недели обнаружили лежащей лицом к земле в парке Джона Макаулау. Труп уже успел разложиться из-за летней жары.
— Один из сторожей парка нашел ее там. Сукин сын оставил ее гнить под открытым небом. Да на нее мог наткнуться любой ребенок.
Несколько девушек вспомнили, что в ту, последнюю, ночь Трикси разговаривала с кем-то сидевшим в машине. Это было в поздний, полуночный час, и Трикси не вернулась на свой «пятачок».
— А кто опознал ее тело? — поинтересовался Лангтон.
— Ее мать.
Лангтон положил на стол фотографию Алана Дэниэлса.
— Вы когда-нибудь видели этого малого?
Делауар нахмурился.
— Никогда. Нет, не могу сказать, что он мне знаком.
Он отвез их в парк и указал место, где был найден труп Трикси.
— Мы считали, что убийца привез ее сюда, схватил, вытащил из машины и повел в кусты. Убил ее на месте. Свидетель видел, что там припарковалась машина, но не запомнил ее марку.