Вне подозрений
— Честно скажу, не знаю. — Она потупила взгляд. — С его внешностью он мог бы обладать любой женщиной, стоило ему только захотеть. К тому же он связан с этими журналами, а в них списки сотен старлеток. Непонятно, зачем он поставил свое будущее на карту, — тут нет никакого смысла. Но если он психически болен, то, возможно, ведет двойную жизнь и научился маскироваться.
— Он выбрал подходящую профессию для маскировки.
— В этих глянцевых журналах все время пытаются пронюхать, с кем он появляется в городе. Но ни с одной женщиной его не видели. А вдруг он гей? Ведь ему тридцать восемь лет, и он ни разу не был женат. Тогда многое становится ясно.
Лангтон перелистал еще один журнал.
— Лучше прочтите какую-нибудь книгу. Я терпеть не могу эту муру.
Догадавшись, что их разговор закончен, Анна покинула кабинет.
* * *В час сорок пять минут патрульная машина остановилась у дома Дэниэлса на левой стороне Куиннз Гейт, в конце Кенсингтонских садов. Судя по отчетам двух полицейских, Дэниэлс не выходил из дома, они видели его утром в окне первого этажа.
Лангтон чуть заметно улыбнулся Анне и провел ее по каменным ступенькам большого, украшенного колоннами входа в элегантное здание. К звонкам других этажей были прикреплены таблички с именами остальных жильцов, однако Дэниэлс никак не обозначил принадлежащую ему часть дома. Лангтон позвонил.
Через несколько минут они услышали бесплотный голос:
— Да?
— Мистер Дэниэлс?
— Да, — вновь, уже более отчетливо произнес голос.
— Это полиция. — Пауза. — Будьте добры, откройте дверь.
Дверь со щелчком отворилась. Лангтон и Трэвис вошли в красивый холл, пахнущий полировкой. Полы покрывала мозаичная плитка, и в центре холла вырисовывалась статуя греческой богини. Там же стоял сверкающий стол красного дерева с аккуратно разложенными письмами. Справа от широкой лестницы, устланной красным ковром, находилась дверь, которая, очевидно, вела в апартаменты Дэниэлса. Они поднялись по ступенькам и обратили внимание на стены, украшенные картинами.
Анна испытала шок, когда вместо заснятого на пленку киногероя перед нею предстал Дэниэлс из плоти и крови. В жизни он оказался несколько иным — выше и стройнее, чем на экране, со светлыми шелковистыми волосами, подстриженными, как решила она, на викторианский манер. Из-за высоких, резко очерченных скул его лицо выглядело совсем худым. Но глаза и теперь производили незабываемое впечатление — сиреневые, с темными длинными ресницами. Он был в черном открытом свитере в стиле поло, выцветших джинсах и старых вельветовых тапочках с вышитой золотой монограммой.
— Это вы по поводу парковки?
— Нет. — Лангтон достал свое удостоверение детектива-суперинтенданта. — Я главный инспектор Джеймс Лангтон, а это сержант Анна Трэвис. Нам нужно с вами поговорить, мистер Дэниэлс. Можно нам пройти?
— Я так полагаю, — растерянно отозвался Дэниэлс и отошел назад в освещенный коридор. — Проходите.
«Ничто в нем не свидетельствует о незавидном происхождении, — подумала Анна, — ни аристократический тон, ни изысканные манеры». Они проследовали за ним в огромную столовую, где свет падал от стены из тонкого цветного стекла. Анна изумленно осмотрелась. Над обеденным столом висела хрустальная люстра, а по обе стороны камина виднелись выразительные хрустальные бра. Сам стол был не менее двадцати футов в длину, и его окружали стулья с красными бархатными сиденьями.
— Во время концертов в Альберт-холле они всякий раз требуют убрать машины жильцов. Заявляют, будто это незаконная парковка, — пожаловался Лангтону Дэниэлс. — И нам приходится платить. Отвратительно, просто отвратительно.
Лангтон рассеянно кивнул. Анна изучала узор на восточном ковре у нее под ногами, когда Дэниэлс нарушил молчание.
— Сюда, детектив, — с легкой усмешкой произнес он. Анна робко двинулась за двумя мужчинами в гостиную в передней части дома, с окнами, выходящими на Куиннз Гейт. На полированном паркете раскинулись две тигровые шкуры, а на стенах висело несколько полотен знаменитых старых мастеров.
Дэниэлс жестом указал им на диваны и стулья. Анна неловко уселась на белом диване с разноцветными подушками из переливающегося шелка. Она еще ни разу в жизни не видела подобного богатства. Лангтон по-прежнему стоял, не сознавая, что отражается в пятнадцатифутовом зеркале, а Дэниэлс устроился на краю другого, противоположного дивана. Анна не привлекла его внимания. Между диванами находился резной кофейный столик с грудой дорогих журналов и книг об искусстве.
— Все это звучит весьма серьезно. — Дэниэлс приподнял голову и подался к Лангтону.
— Боюсь, что да, — спокойно подтвердил Лангтон. — Мы расследуем серию убийств. И хотим, чтобы вы ответили на несколько вопросов.
В большой гостиной голосу Лангтона вторило гулкое эхо.
— Да, это куда серьезнее парковки. — Дэниэлс улыбнулся, словно пытался задобрить самого себя. — Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе? Чай?
— Нет, спасибо, сэр.
— И убийства произошли в этом районе?
— Да. Вас не затруднило бы проехать вместе с нами в отделение полиции в Квиннз Парк?
Глаза Дэниэлса расширились от удивления.
— А почему, собственно говоря?
— Мы предпочли бы расспросить вас в отделении, а не здесь, дома. Так вы согласны нас сопровождать?
— Конечно, но нельзя ли меня для начала поподробнее проинформировать? Неужели убили кого-то из моих знакомых? Или, может быть, моих соседей?
— Если вы желаете, то можете сразу обратиться к адвокату, — добавил Лангтон.
Дэниэлс с раздраженной гримасой проверил часы. А затем поглядел на Лангтона.
— Вы меня сейчас арестуете?
У Анны сложилось впечатление, будто он полностью забыл о ней, третьем человеке, сидящем в гостиной.
— Мы просто хотим, чтобы вы оказали помощь в расследовании.
— Так вы говорите, я могу знать убийцу? — Алан Дэниэлс не сдвинулся ни на дюйм с софы, на которой он небрежно примостился.
Лангтон не ответил ему, и хозяин дома торопливо предположил:
— Но, по крайней мере, сообщите, о чем вы желаете меня спросить. А не то я сочту ваши действия неприемлемыми. Вам это ясно?
— Я расследую серию убийств, — повторил Лангтон. — И больше ничего сказать вам не могу.
Дэниэлс взъерошил волосы.
— Так вы согласны сопровождать меня и сержанта Трэвис? — не отставал от него Лангтон.
— Довольно зловещее предложение, но если я чем-нибудь сумею вам помочь, то с удовольствием это сделаю. Однако сперва я должен посоветоваться с моим адвокатом.
Дэниэлс приблизился к белому мраморному столу на котором стоял телефон, и начал набирать номер, чуть заметно улыбнувшись Лангтону.
— Кажется, это называется «помощью в расследовании уголовного дела»?
— Вы абсолютно правы, сэр, — неопределенно отозвался Лангтон.
Дэниэлс заговорил с неким Эдвардом. Анна и Лангтон обменялись взглядами. Интересно, что он совсем не нервничал. Вопреки их ожиданиям, единственный возможный подозреваемый отнесся к создавшейся ситуации как к шутке.
— Да, Эдвард. Со мной все в полном порядке. Понимаешь, мне нужен твой совет. Ко мне сейчас явился детектив и хочет, чтобы я отправился вместе с ним в… Какое это отделение?
— В Квиннз Парк, — резким голосом подсказала ему Анна. Лангтон изумленно приподнял брови.
— Речь идет о каких-то убийствах, — продолжил актер. — Он думает, будто я знаю убийцу или жертв. — Дэниэлс принялся объяснять, что они не раскрыли ему ни одной подробности дела и ему непонятно, чего от него добиваются. Но, возможно, визит в отделение полиции пригодится ему в будущем. Дэниэлс повесил трубку.
— Он к нам подъедет. Так что я сейчас обуюсь и буду готов.
* * *Анна сидела в патрульной машине рядом с Дэниэлсом. Он то и дело звонил по мобильному телефону. В том числе и человеку, с которым обещал встретиться вечером в опере. Актер держался подчеркнуто небрежно, расслабленно и нисколько не волновался.