Верная (не)верная (СИ)
Под корой головного мозга откликнулась надежда. У дверей кто-то был. Замок пришёл в движение, и моя тюрьма тихонько отворилась.
— Лерочка?! — Варвара Петровна тут же подлетела ко мне, отставив поднос с едой на тумбу, когда обнаружила меня на полу. — Ирод проклятый! Вставай! Вставай, моя хорошая. Поднимайся, идём в постель скорей. Окаянный упрямец! Ну что ж вы ссоритесь так жутко? О ребёночке своём совсем не думаете…
Абсолютно пришибленным взором смотрю на приоткрытую дверь и понимаю, что в коридоре никого нет. Это мой шанс! Позволила кухарке помочь мне подняться, и вложив всё своё отчаяние в остатки сил, толкнула тётю Варю от себя. Женщина охнула и грузно повалилась на пол, пока я стремглав убегала из комнаты.
21. В аду
Максим
Хмуро наблюдал за Тасей, что осторожно меняла повязку на моей руке. Смотрю на место, где раньше был палец — тёмный струп на ране подсыхал всё сильней, свидетельствуя, что под ним образуется новая кожа, словно мизинца никогда и не было.
— В спорте меня бы год, как минимум, не пускали на тренировки, не то, что на ринг, — произнёс я задумчиво.
— Рана серьёзная, но спортсмены и не с такими травмами умудряются выигрывать, — тихо оспорила мою думу девушка.
— У них есть время на реабилитацию. Здесь…
— Помолчи, — умоляюще прошелестела Настя. — Тебя спасли. Кристина эта. А могла и не делать ничего, точнее вообще не должна была. Настраивайся лучше поскорей встать в строй и не потерять форму, потому что если проиграешь, то дорога будет тебе совсем не в верхнюю ложу.
Понуро умолк, понимая, что не смогу ей всего объяснить.
После экзекуции Пса в том бараке, Кристина исчезла. Новость о её осведомлённости напрягала не на шутку. Как она могла узнать? Или же догадывается и пытается уловками вывести меня на чистую воду? Зачем? Логичней на месте семейства Герасимовых не разбираться, а просто сразу же устранить потенциальную опасность, чего не только не наблюдаю, но и пользуюсь странными привилегиями.
На трудовое поле вернулся спустя ещё неделю. Новый надзиратель оказался безразличен к моей персоне и просто бдил за порядком.
Пока я находился в медчасти, на одном из турниров погибли Синюк и Тегеран. Последнего было до безумия жаль. Пожалуй, мой единственный противник, который ушёл непобеждённым. Знать бы кто осилил титана, но на этот вопрос все пожимали плечами.
Очередная тачка со щебнем свалена в котлован. Поёжился, лучше кутаясь в телогрейку. Летели "белые мухи", порошей стелясь под ногами. Осмотрелся. За высоким бетонным забором и проволокой виднелись верхушки лиственниц и сосен. Белый лёгкий покров первого снега придавал им нарядный девственный вид.
Горько выдохнул. Свобода. Там, за забором. В лесу. Дальше. Туда, где родные места. Туда, где моя Лера и мой малыш. По подсчётам, любимая девушка должна быть на седьмом или восьмом месяце. Дико захотелось увидеть её. Прижаться головой к животу, где растёт и ждёт своего часа наше дитя.
Почему же так просчитался? Идя сюда, тщетно думал, что справлюсь за пару месяцев с задачей, но жестоко ошибся. Валерия там одна. Одна против деспотичного и угрюмого Алексея Гончарова. Одна в целом мире. Одна, без меня.
За тяжёлыми думами не сразу уловил чьё-то присутствие. Оглядеться и распознать врага не позволили. В шею жалом вонзилась игла и горячая жижа опалила кровеносную систему. Не соображая, где противник, начал отмахиваться, но слабеющее тело мастерски блокировали. Чёрное полотно дурмана накрыло зрение, и сознание унеслось в глубину головного мозга.
Пришёл в себя на холодном полу. Руки пленённые за спиной. Не успев найти себя в пространстве, захлебнулся от мощного напора ледяной воды из брандспойта. Увернулся от потока мне в лицо, пытаясь выплюнуть жидкость и вдохнуть воздуха. Тяжело думать, шевелиться, сопротивляться…
Напор исчез так же стремительно. Холод погнал дрожь по телу. Сжался в своё существо стараясь согреться. Зубы выбивают дробь.
— Если сам всё расскажешь, грохну не так мучительно, — эхо властного и гнусавого голоса донеслось до моего слуха. — На Тесака работаешь?
Любая фраза чревата для меня. Глянув перед собой, увидел толстого мужика. Герасим. Его дочери, однако, рядом нет. Сучка, неужели сдала меня? Но ведь и ей я никаких ответов не давал. Или… Пёс?
Я не успел додумать второе предположение, как в меня устремился новый поток воды. Едва успел задержать дыхание и закрыть рот, чтобы не наглотаться. Когда воздуха в лёгких почти не осталось, вода отступила. Жадно вдохнул.
— Тот же вопрос, — непоколебимый голос мучителя.
— Я не понимаю о чём Вы, — сердито рявкнул на него.
— Не тот ответ, — игривый смешок, и вновь заработал брандспойт.
Зарылся в своё существо, пряча голову в коленях и пытаясь увильнуть от воды. Помогало, но не настолько, чтобы нормально вдохнуть. Упрямые потоки стремились в рот и нос. Диалог явно не клеился. Вопрос за вопросом и один и тот же неверный ответ.
— Отвали, урод! — отчаянно крикнул в ответ, чем в корне поменял сценарий допроса.
Герасим усмехнулся и махнул рукой. Из-за его спины показалось два конвоира, которые твёрдыми и грозными шагами направились ко мне. Мне знакомо такое выражение лица. Блядь!
Удары обрушились со всех сторон, на которые мне не дано ответить и даже прикрыться. Ботинок в голову отключил сознание. Очнулся от противных шлепков по щекам.
— Эй, Живчик! Ну-ка, живи!
С трудом разлепил веки. Жуткая боль во всём теле. Нижняя губа налилась свинцом, правый глаз едва видит. Я всё так же связан, но уже не лежу на холодном и мокром полу.
Герасим говорит. И кажется не со мной. Постарался оглядеться. Я всё в том же помещении, но сижу на стуле. Передо мной второй стул с ноутбуком, в который смотрел мой мучитель. В суть въехал лишь с третьей попытки. Видеосвязь с Гончаровым?!
Это провал. В груди забрезжали нотки страха. Они говорят обо мне. Лицо Алексея стальное и скучающее. Да, позиция верная — отрицание.
— Живчик, напомни-ка Тесаку о себе, — Герасим приблизился.
Тебе весело, падла? Всё равно сыграешь по нашим правилам, в какой бы заднице я сейчас не был.
— Если пошлю тебя на хрен, более понятно станет? — рыкнул в ответ.
Герасим зашипел и резко выкинул кулак мне под дых. Я задохнулся от боли, выпустив из лёгких колючий воздух.
— Герасим, ты звонишь мне показать, как воспитываешь своих ребят? — скучающе проронил Гончаров, слегка скалясь — мой ответ этому козлу, похоже, ему понравился. — Мне это не интересно. Зато интересно где разместилась твоя толстая задница.
— Ты разгромил мой лагерь этим летом. Неужели, думаешь позволю тебе портить и это место?
— Лагерь был чересчур дерьмовый и негостеприимный, — процедил бывший босс, явно оттягивая время беседы. Он ищет нас?
— Зато здесь у меня курорт для твоих посылок. Да, Живчик? Тут тебе и массаж, и маникюр, и номера люксовые. Баб только не хватает да выпивки.
Мучитель снова хлопнул меня по искалеченному лицу, вынудив поморщиться.
— Герасим, ближе к делу. Оставь этого бедолагу в покое, и говори чего ты от меня хочешь? — Гончаров безразлично потёр кончиками пальцев висок.
— Значит не твой? — в голосе Герасима уличил насмешливую и кровожадную нотку. — Ладно, тогда могу его убить?
Страх сковал лёгкие окончательно, глядя, как эта мразь играет лезвием ножа возле моего носа.
— Делай, что хочешь, — другого от Гончарова ждать бесполезно.
— Нет! — женский крик за кадром, от которого забыл всю свою боль.
Дёрнулся всем телом и уставился на монитор, ища ту, о которой сердце ежедневно обливается тягучим гудроном тоски.
— Макс! Нет! Нет! Не надо!
В ночнушке. Волосы растрёпаны. Большой живот. Лицо любимой женщины на экране монитора.