Чёрный алтарь (СИ)

— А помнишь, я просил тебя, Джон, увезти её и не возвращаться? Зачем же ты любящий брат отпустил её? У меня нет желания ничего тебе объяснять. Я хочу побыть один!
— Я ненавижу тебя, Орланд! Ты забрал её у меня! — закричал Джон, яростно сжимая кулаки.
— Хочешь меня убить? Убей!!! Теперь я этого хочу, меня здесь ничего не держит. Я даже не буду сопротивляться. Ну, чего же ты ждешь? — наклонился вперед и блеснул глазами Орланд.
— Нет, я не отнимаю чужие жизни, как ты! Живи и мучайся теперь!
Джон не в силах больше видеть Орланда и продолжать этот разговор выбежал прочь.
А Орланд обхватив голову руками, стал раскачиваться из стороны в сторону. Ему хотелось кричать, первый раз хотелось выть в человеческом обличье. Его мучили воспоминания, терзала боль утраты, он ненавидел в эту минуту себя, всех своих предков и свой замок.
Орланд вспомнил, как увидел её впервые — тогда, он был волком, ночью у реки, совершенно не похожую на охийку девушку. Она купалась в реке, потом долго стояла на берегу, а он боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия и не напугать её. Позже он увидел её уже с близи, даже будучи рабыней, она поразила его, грязная нелепого вида, но как смело она смотрела на него своими васильковыми глазами. А как она заступилась за своего брата, бросила вызов самому первому лорду! Сначала он вовсе не собирался влюбляться в неё — бывшую рабыню, без рода и племени. Его раздражало, как опекали её Ваас и Нил.
Он даже сам не понял, когда же успел полюбить Мариэль. Там в лесу, когда она так безутешно рыдала и не желала возвращаться, поранив его? Или когда она находила что ему ответить каждый раз, когда он унижал её или смеялся над ней. Она была такая особенная, с характером. Однажды он словил себя на мысли, что не может оторваться от её глаз, задорных, умных, прекрасных глаз, от её улыбки, она снилась ему по ночам, …а её голос такой нежный как весь её образ. Он стал ненавидеть Нила за то, что тот тоже смел, смотреть в её глаза, улыбаться ей, танцевать с ней весь вечер напролёт, гулять наедине. Несомненно, когда он спас её от шерпов он уже любил её и полюбил ещё сильнее, когда не увидел тогда в её глазах ужаса и отвращения к себе — оборотню. Ни одна другая охийская девушка не вынесла бы спокойно его волчьего облика и уж точно ни одна бы не отправилась в опасный путь, не боясь нападения шерпов, чтобы помочь ему, никто кроме Мариэль. Тогда одна половина его сердца, понимая, что он своей любовью навлечёт на неё беду — гнала её и в жизни и в мыслях, а другая половина сердца — рвалась к ней. Но он твердо решил умереть без неё и стал назло себе ещё сильнее отталкивать её от себя. А как ему хотелось танцевать с ней, дарить подарки, наплевать не всё и жениться на ней. Тогда он сказал правду, что отдал бы всё золото Охии, лишь бы её не было здесь, потому что из-за неё ему так не хотелось умирать. Он стал цепляться за жизнь, за его единственное счастье в ней — за свою любовь к Мариэль. Было бы проще, если бы он умер в день её отъезда в Дивы, он так просил чтобы смерть забрала его сразу, но нет. Проходили дни, а он жил и страдал от безысходности и безнадежной своей любви, ему казалось, что прошла целая вечность, с тех пор как она уехала, его не радовали ни пиры, ни охота, ни веселые компании, она везде ему мерещилась. Когда он снова и снова превращался в волка, безумие зверя заставляло его рыскать лесами Охии, но даже тогда он не забывал о ней. А потом … потом смерть, посланная проклятьем, сжала его сердце своей ледяной рукой и если бы не любовь, которая жила в его сердце — его муки закончились бы намного быстрее. Его любовь вопреки его воле обожгла холодную лапу смерти и позвала её, ту, которая была дороже ему всех на свете. Она услышала его и не отпустила, заняла его место и ушла. Мариэль!!! Мариэль!!!
Так сидел и убивался лорд Орланд, в то время как опустошенный и убитый горем Джон брёл пешком по дороге, удаляясь от Ихтара, в то время как лесной народ созвал совет старейшин во главе с Ио, а её ученики хлопотали над телом Мариэль.
 
Зус возвращался домой после своих безрезультатных поисков дивийцев и к своему большому удивлению увидел идущего ему на встречу одинокого путника, старик узнал в нём брата Мариэль.
— Может, я могу вам чем-нибудь помочь? — окликнул он Джона.
— Мне уже никто не поможет! — ответил тот, не глядя.
— Послушайте, Джон! Да, не удивляйтесь, я вас знаю, а ещё лучше я знал вашу сестру. Я слуга лорда Орланда.
— Ты тоже говоришь о ней в прошедшем времени! Почему знал, а не знаешь?!! Она не умерла! Проваливай к своему хозяину!
— И всё-таки послушайте старика, давайте я отвезу вас в её поместье на Карловое озеро, вы же пешком будете идти очень долго. А там мы с вами поговорим, я попытаюсь всё объяснить, — сказал ему вдогонку Зус.
— Объяснить? Ради этого я готов поехать с тобой! — останавливаясь, ответил Джон.
Слуги в поместье остались в недоумении, кода поздно вечером приехал Джон, без их госпожи, очень уставший и расстроенный, и тут же заперся в комнате со старым слугой седьмого лорда.
Зус помолчал немного, а потом заговорил:
— Скажите, Джон, что сказали вам хаты?
— Я уже рассказал твоему лорду. Они сказали, что её тело мертво, а душа ещё летает по Охии и чтобы я больше ничего не спрашивал и ни с кем кроме вас с Орландом об этом не говорил. Может, ты мне ответишь, почему? Почему это всё произошло? Я же имею право знать, я её брат.
— В душе вы, я вижу, вините во всём лорда Орланда — это зря. Он переживает не меньше вас, уж поверьте мне я хорошо его знаю.
— Ни за что не поверю! Такой человек не может переживать! — прервал его Джон.
— И, тем не менее, это так. Мариэль много значила для него, — спокойно ответил Зус.
— Я не понимаю, вы, что разыгрываете меня? Они ненавидели друг друга!
Старый слуга улыбнулся и покачал головой:
— Нет, они любили друг друга. Такая вот невероятная у них любовь. Каждый уверял себя, что ненавидит другого, а получилось наоборот. Чтобы мой рассказ не показался вам бредом сумасшедшего старика и хоть как-то прояснить эту историю, я приоткрою вам лишь малую часть огромной тайны, но вы должны мне поклясться ради вашей сестры, никому об этом не рассказывать.
— Хорошо, я клянусь никому и никогда! Но почему только малую часть?
— Я не имею права говорить вам всего. Мариэль знала всё и верно хранила эту тайну. На лорде Орланде лежит древнее проклятье. Он должен умереть молодым в страшных муках, а те, кого он любит, погибают вместе с ним.
— Да, что-то похожее она бормотала вчера, — вспомнил Джон.
— Так вот, не перебивайте меня, Орланд изо всех сил старался не полюбить её, и чтобы она не привязалась к нему. Поэтому он был всегда так груб с нею и холоден. Я попросил Мариэль, вопреки его воли, помочь ему и она согласилась. Готовила для него снадобья. Вас не было здесь в Охии в то время, поэтому вы не стали свидетелем их встреч. А когда Орланд понял, что его любовь убьёт её, он быстро отпустил Мариэль с вами и приготовился умереть. А она … видите, как она почувствовала это! Если бы она его не любила — никогда бы не вернулась. Так что вы должны уважать её чувства.
— А если я не могу её понять? Что толку от её чувств теперь? Он жив, а она! Что мне делать?
— Хаты древнейший народ в нашем мире, никто их никогда толком не понимал. Что у них на уме неизвестно, — задумчиво произнёс Зус.
— Они сказали, чтобы я зря не надеялся, — пробормотал Джон.
— Но ведь надежда умирает последней! — многозначительно поднял бровь старый охиец. — А теперь мне пора, нельзя оставлять хозяина надолго одного в таком состоянии.
 
— Будь здоров, старик! Спасибо тебе за всё!
Постепенно, слухи о том, что Мариэль исчезла, распространились по всей Охии и на Карловое озеро примчался, обеспокоенный Ваас.
— Джон! Я узнал страшную новость, но не поверил в этот бред! Где Мариэль?
— Нет её, она пропала, — угрюмо встретил его Джон.